Марина Шаповалова - Игра в идеалы. Том II

Никто из общежития не уехал. Карл принес свои официальные извинения перед всеми соседями за свою грубость. Оправдался он отчаяньем. Соседи тоже ответили взаимностью и извинились за трусость и бездушность. Из-за спасенного постоялого двора, было столько радости, что обижаться друг на друга совсем не хотелось. Все понимали, что в нас говорили эмоции и страх перед будущем. Мои ученики каждое утро приходили на занятия с готовым домашним заданием. И намечалось пополнение: десятого апреля Кейт родила сына! Мальчика назвали Дэном.

Медленно, но верно я подхожу к самому, наверно, интересному этапу своей жизни.

Мне девятнадцать лет.

Прекрасное время года – лето.

– Скучаешь? – спросила я, опустившись на колени и обняв Карла за плечи. Он сидел на крыльце, дожидаясь, пока я проснусь. Не ожидал, что кто-то подойдет сзади, отчего немного вздрогнул, но потом блаженно улыбнулся.

– С добрым утром… – слегка меланхолично проговорил Карл, глядя перед собой. Это показалось мне странным.

– Что с тобой, милый?

– Со мной? – удивился Карл. – Все прекрасно.

Забавно… Порой бывает же такая странность у женщин. Когда мужчина полностью счастлив, это сразу кажется нам подозрительным. Изменил? Встретил другую и готов влюбиться? Что-то скрывает?.. Примерно так я размышляла. Многие девушки подумали бы о подводном течении в штиле отношений.

Сегодня мы собирались посидеть на нашем месте у озера. Весь день и вечер Карл не сводил с меня глаз и чаще, чем прежде, обнимал меня и целовал. А когда Том запел очередную песню, я поняла… Может, не стоит искать причин хорошего настроения Карла и подозревать его? Зачем что-то надумывать, ревновать без доказательств? Может, не стоит усложнять ситуацию. Лучше подумаю, что именно я сделала его таким счастливым. Карл похож на влюбленного? Неудивительно: ведь он влюблен – в меня! Наверняка не только девушки боятся потерять любовь.

Но возникает другой вопрос… Что лучше: думать, что все прекрасно, питать иллюзии – или быть настороже и ждать подвоха, трезво оценивая каждый жест, взгляд, действие? Разыскивая в них нелогичность, мифический обман. Что не так больно? Разбитые грезы или жизнь без мечтаний?

Вывод напрашивается один: надо найти золотую середину. Но нужно быть либо умной, либо сильной, чтобы из этой середины не кидаться в крайности. Что выбрала я? Доверилась Карлу, понимая, что он больше не причинит мне боли.

– Я хочу от тебя детей… – сказал Карл, когда я на секунду отпрянула от его губ.

Мы сидели у меня в комнате. Карл, одетый – в кресле, а я, почти обнаженная – на нем. Мы целовались и хотели отдаться страсти.

И тут он сказал эту фразу. Я подумала, что он просто не в себе, но увидела серьезный взгляд Карла. Он не ошибся, это не случайность.

Я озадаченно посмотрела на Карла:

– Ты серьезно?

– Какие могут быть шутки.

– Но мы не женаты. Дети не могут родиться вне брака.

Я не сердилась – наоборот, мне было приятно услышать такое.

– Знаю, – сказал Карл. – Сейчас ты не готова и не хочешь детей. И именно поэтому я не стою перед тобою на коленях и не прошу твоей руки.

Карл нежно поправил мои волосы. Он единственный делал это так, что от удовольствия я закрывала глаза. Продолжил говорить с улыбкой:

– Но если у меня появятся дети, я хочу, чтобы их матерью была – Дамана Брустер… Я хочу детей от графини, да. Пусть меня обвинят в корыстности. Но прежде задумаются: а кто лучше, чем я, знает эту великолепную девушку? Кто, кроме меня, защищал и будет защищать ее? Я буду любить наших детей так, как не могу любить тебя. Это единственная любовь, которую я не могу тебе дать, Дамана. Я не могу любить тебя как родственницу. Я люблю тебя как гениальное создание Бога! Я люблю тебя как женщину… Как свою женщину! И дети будут нашим продолжением. Им я подарю любовь, которая тебе не достанется никогда… И тогда все будет на своих местах.

Что еще может хотеть женщина в этом жестоком мире? Я желаю Карла… Моего Карла. От его слов слезы навернулись на глаза. Зачать ребенка захотелось прямо сейчас… но стоп! Мне же всего лишь девятнадцать.

– Что на это скажет моя графиня? – спросил Карл, лбом прислоняясь к моему лбу.

– Я подарю тебе радость отцовства… Потому что ни от кого другого я не хочу слышать подобные слова. Мои дети будут называть папой только тебя, Карл Норрис!

Карл улыбнулся. Он был абсолютно счастлив, он верил мне. Не наступит никогда такого времени, когда мне придется ему солгать… По крайней мере в вопросе искренности моих чувств к нему.

– И пусть меня обвинят в любви к какому-то кебмену… Я скажу им в ответ: покажите мне более благородного мужчину, чем Карл Норрис, совершенное божье создание. Люблю тебя… И наших будущих детей.

– Спасибо, – на тяжелом выдохе проговорил Карл. – Люблю тебя, родная…

Я, миссис Норрис и Карл, вернувшийся с работы, после ужина сидели в комнате у хозяйки. Я погрузилась в себя. Мать с сыном о чем-то разговаривали, о чем именно – не помню, да и неважно. Обычно я любила наблюдать за ними, особенно зимой, когда заботливая миссис Норрис заставляла Карла одеваться теплее. А тот, как маленький ребенок, упирался и твердил, что не замерзнет. Но сколько раз повторялось одно и то же: Карл возвращался домой и говорил мне по секрету, что лучше бы он послушал маму.

– Завтра бал, – ни с того ни с сего сказала я. – В честь дня рождения очередного графа.

– Летом балов полно, – отозвался Карл.

– Да, – согласилась я. – Но завтра исполнится двадцать пять лет сыну лорда Норта. На одном из праздников его отца… познакомились мои родители.

– Я думал, это случилось на приеме у короля, – предположил Карл.

– Да, – ответила я. – Праздник проходил и проходит в одной из резиденций королевской семьи. Лорд Норт – соратник короля. Его сыну двадцать пять, а мне девятнадцать…

– Что ты хочешь этим сказать? – поинтересовалась миссис Норрис.

Тут я пришла в себя. Нарисовала на лице обычную улыбку.

– Ничего особенного. Просто из газет узнала про бал и поделилась.

Уже давно в моей голове бурлили мысли. Я пыталась оттолкнуть их от себя, но они все равно возвращались и заставляли душу страдать. Я считала слова матери «разум побеждает чувства» и своим девизом. Так и было: мой рассудок всегда брал вверх в борьбе с эмоциями. Но сейчас они говорили во мне в один голос.

Миссис Норрис – наивный, очень доверчивый человек. Она не стала задавать лишних вопросов и просто поверила мне. А вот Карл… Карл озадачился, но не стал выводить меня на чистую воду при матери.

Сегодня Пэт заметила, что я кого-то ей напоминаю. Дэвид и Карл над ней шутили, но больше для того, чтобы не произошло разоблачения. Как бы я ни относилась к мисс Уэйс, но в такие моменты, когда она демонстрировала интуицию, ум и настойчивость, я начинала ее уважать.