Холли Чемберлен - Наше лето

– Ой!

Рик осторожно коснулся пальцем затылка, словно это место еще ныло.

– Вот именно «ой»! На какой-то момент я отключился. Было очень больно, но я не хотел волновать Энни. Она в тот момент дремала, а когда проснулась, я ничего не сказал. Но прошло несколько дней, а голова по-прежнему раскалывалась, перед глазами стояла какая-то дымка, – в общем, я решил сделать компьютерную томограмму.

У меня сердце ушло в пятки. Ноги задрожали.

– Это страшно? Они сунули тебя в трубу?

Рик пожал плечами:

– Да ничего особенного. Просто лежишь, и все. Я вроде как даже задремал. А когда все кончилось, спросил техника, заметил ли он что-то. И тот ответил, что официальное заключение составит мой доктор, но сам он серьезных отклонений не заметил.

Рик громко фыркнул, а меня передернуло.

– До сих пор не могу успокоиться! Никаких серьезных отклонений! Очевидно, предполагается наличие кучи несерьезных.

– Рик, как ты можешь смеяться? Во-первых, этот тип не должен был выдавать никакой информации! Или это его способ шутить? Да он вообще не имел права высказываться!

Я схватила Рика за руку и стала трясти, словно пыталась заставить понять свои тревоги.

Свои страхи.

– И, Господи, ты бы мог стать гребаной ходячей бомбой с часовым механизмом! А если бы все эти несерьезные отклонения слились бы в одно чертово серьезное? И БАМ – ты покойник.

Рик осторожно высвободил руку и с ухмылкой обнял меня за плечи.

– Джинси, доктор посмотрел снимок и убедился, что у меня нет сотрясения, а следовательно, волноваться нечего.

Но я никак не могла успокоиться.

– В пределах нормы, черт бы его побрал, – бормотала я.

– Смотри, а вот и Джастин! – воскликнул Рик. – Похоже, ему наконец надоело вертеться.

– Ладно. Поняла. Оставим эту тему. На время.

Остаток дня прошел в развлечениях. Даже я немного развеселилась, усилием воли выбросив из головы историю о серьезных отклонениях.

Мы с Риком пообедали жареными моллюсками. Джастин довольствовался хот-догом. Рик купил еще один стаканчик с мороженым, который умудрился уронить через две секунды после покупки.

– Па, – деловито заметил Джастин, – может, в следующий раз возьмешь чашку?

После ленча мы с Джастином затеяли соревнование: кто дальше забросит камешек в океан. Я выиграла, честно и справедливо. Джастин умел проигрывать, так что все было по правилам.

Я купила в киоске одноразовую камеру, и мы стали снимать друг друга, позируя перед объективом в брызгах прибоя. Проходившая пара лет шестидесяти предложила сделать «семейный снимок». Джастин немедленно схватил за руки меня и Рика, и мы стали единым целым.

Рик подмигнул мне поверх головы Джастина. Все было так непривычно и почему-то прекрасно. Я почувствовала, как слезы жгут глаза, и порадовалась, что надела темные очки.

Позже, провожая отходящий от причала паром, я махала рукой Рику и Джастину. Солнце почти село. Мои парни появились на палубе: темные, уже не слишком различимые силуэты, – и мы продолжали махать друг другу, пока паром не исчез из виду.

Мне не хотелось с ними расставаться.

Надеюсь, это показатель полной нормы.

Нелепый, сумасбродный каприз: этим вечером мы с Клер остались дома, вместо того чтобы транжирить денежки в баре. Налили себе пива и заказали пиццу.

Клер читала какой-то детектив, действие происходило в Египте в конце девятнадцатого века, а я погрузилась в биографию Бенджамина Франклина. И все было тихо, пока часов в одиннадцать не заявилась Даниэлла. За собой она тащила очередного поклонника. Клер, она сидела в тонкой хлопчатобумажной сорочке, прижала к груди диванную подушку и поджала ноги под стул. Я, в майке и джинсовых шортах, чувствовала себя увереннее и поэтому поднялась, чтобы пожать руку последнему в длинной очереди поклонников Даниэллы. Брр! Все равно что схватить вареные макаронины! Запястье парня было не толще спички!

Даниэлла представила красавца как Стюарта и пояснила, что он заглянул на минуточку.

Стюарт покраснел до ушей и умоляюще взглянул на нее. Та ткнула пальцем в сторону ванны. Мы с Клер обменялись вопросительными взглядами. Даниэлла, напевая себе под нос, опрокинула сумочку на разделочный стол.

Минуты через две вернулся Стюарт, и Даниэлла проводила его до двери. Без всяких поцелуев. Даже в щечку.

Голова Стюарта болталась, как у куклы, японского болванчика.

– Ну и… – издевательски протянула я, когда Даниэлла пришла на кухню, – как твой поклонник?

Она пожала плечами и отвела глаза.

– Вроде бы ничего. Мы договорились встретиться еще раз. Знаешь, он адвокат!

– Да ну? Надеюсь, в суде он ведет себя порасторопнее. Этот парень – настоящая дохлая муха. Абсолютно безликий тип. Амеба какая-то!

– Неправда! – надулась Даниэлла. – Ну ладно, может, ты права. Самую малость.

– Я едва расслышала, как он поздоровался, – поддержала Клер. – Он слишком мягок для работы в суде.

– Вернее, слишком тощий для работы в суде, – хихикнула я.

– Что? – дуэтом вскричали мои соседки.

– А то! Он слишком тощий для работы в суде! Не производит впечатления. Подуешь, и свалится. Тот самый слабак, каких мачо забрасывают песком на пляже.

– Это нечестно!

– Но я же не сказала, что у него мозгов не хватает! Может, он – суперинтеллектуал! Или вообще славный малый. Или богат. Капиталы семьи или что-то в этом роде. Но не могу представить его успешным адвокатом, особенно если ему приходится защищать обвиняемого в суде присяжных. Если он целыми днями просиживает за столом, заключая миллионные сделки, – это еще туда-сюда. А может, он пользуется своей неказистой внешностью, чтобы одурачить оппонентов?

– Ты действительно считаешь, что внешность имеет такое значение для профессионального успеха? – усомнилась Клер.

– В данном случае да. Высокие мужчины заметнее коротышек. Хорошо сложенные мужчины считаются более сильными, чем толстяки или тощие. И присяжных скорее убедит защитник с внешностью героя, красавца, такого, с кем хотят встречаться женщины. Такого, каким мечтают стать все мужчины.

– Думаю, мне не стоит идти на второе свидание, – неожиданно заключила Даниэлла. – Джинси очень убедительна. Плюс… ну. Не знаю, не нравится мне его имя. Стюарт-шмуарт. Фу!

– Стюарт – карлик, – ухмыльнулась я. – Видите? Не человек, а мышь!

– И ты порвешь с человеком только из-за его имени? – возмутилась Клер. – Я тебе не верю! Как бы ты себя почувствовала, если бы парень порвал с тобой только потому, что невзлюбил твое имя!

Даниэлла дернула плечиком:

– Его проблемы. Кроме того, как может любой нормальный мужчина не любить имя Даниэлла? Я вас умоляю! Правда, один парень как-то на первом свидании назвал меня Дани-эль, после чего я с ним немедленно распрощалась.