Елена Ильинская - Власть женщины сильней. I

– Ну, вот, так лучше, – Франческо отстранился, заглянул ей в лицо и чуть улыбнулся. – Позвать служанку помочь вам одеться?

– Нет, благодарю. Я справлюсь.

Кардинал проводил маркизу к карете, еще раз на прощание коснулся губами ее руки и приказал кучеру ехать. Уже глядя из окна кареты Юлия успела сказать:

– До свидания! Берегите себя, монсеньор.

Проезжая по улицам, маркиза заметила, что карета направляется не к городским воротам, а к папскому дворцу. Высунувшись из окна, она прокричала кучеру:

– Куда вы меня везете?!

– Туда, куда приказал монсеньор.

Она попыталась выскочить, но рядом с каретой появился всадник в строгом черном пурпуэне.

– Нет! Каррера! Предатель!

Папа Сикст сошел с трона и, раскрыв объятия, шагнул навстречу склонившейся в глубоком поклоне синьоре:

– Донна Виктория! Осталась все той же скромницей? – он рассмеялся. – Ну же, поднимись, дочь моя.

– Ваше Святейшество, – высокая, стройная черноволосая Виктория де Бюсси, вдова герцога Миланского, вторая супруга Хуана де ла Серда, шестого герцога де Мединасели, подняла на Сикста улыбающиеся глаза.

– Не притворяйся! Твое бегство из Вальядолида очень смелый, но безрассудный поступок. Я с большим трудом разрешил ситуацию.

– Мне повезло, что король пригласил герцога на охоту и велел явиться с супругой. Иначе меня так и держали бы взаперти. Я не сделала бы этого, если бы не была уверена, что вы обратите мое преступление на пользу себе и Церкви.

Перетти залюбовался молодой женщиной, ее чуть склоненной головкой, приопущенными плечами:

– Пойдем отсюда, здесь слишком официально для встречи друзей.

Последнее слово Папа выделил лукавой интонацией. Из аудиенц-зала они прошли в небольшой уютный кабинет.

– Ты покинула Испанию без моего дозволения, – за теплыми, почти отеческими нотками, было заметно, что Феличе Перетти недоволен поведением своей протеже. Появись Виктория раньше – когда он только узнал о произошедшем – ей бы очень не поздоровилось. Теперь же, когда Святому престолу удалось извлечь из этого пользу, Папа был более благосклонен к провинившейся. – Но ты уже наказана – не увидела, как хорош был твой воспитанник на церемонии рукоположения в сан кардинала.

– Мне было сложно расставаться с Бенвенуто… А сейчас я могу увидеть его высокопреосвященство?

– Увы. Кардинал, – Папа не смог сдержать гордую улыбку, – отбыл с коадъютором в Тулузу. Но оставим дела. Поговорим о нас. Ты и от меня убежала слишком быстро. Торопилась к своему венценосному супругу…

Виктория встревожено отвела глаза:

– Я не хочу вспоминать об этом. И теперь я лишь хотела увидеть мальчика. Я покину Рим, как только позволят обстоятельства.

– А я приглашу тебя на праздники в день поминовения святой Екатерины. И буду ждать. Придешь?

– Вы этого хотите? Мне казалось, вы больше не испытываете во мне потребности…

Она опустила взгляд и отошла к окну. Почти отвернувшись от хозяина кабинета, Виктория сняла с руки перчатку, а следом – кольцо. Перетти внимательно следил за ее движениями.

– Виктория, я не жду от тебя подарков! Ты уже подарила мне то, что достойно всех царств этого мира, – он подошел к ней и встал очень близко, не касаясь, однако ничем, кроме взгляда. – Лучше прими это от меня.

Заметив, как неестественно прямо застыла ее спина, Перетти отступил к столику и указал на ларец. Виктория положила кольцо рядом, но к ларцу не прикоснулась:

– Святой отец, в этом кольце хорошее противоядие. Прошу вас, примите его.

Взяв бокал, наполненный Перетти, она вновь отошла к окну:

– А что в этом ларце?

– Посмотри сама, – он поднял крышку и вынул колье, камни которого вспыхнули алыми гранями в лучах заходящего солнца.

– Вам нравится, ваше сиятельство, – скорее утверждая, чем спрашивая, произнес он.

– Это красиво! Но, прошу, не называйте меня так.

– Виктория, раз уж не получилась встреча с монсеньором, я хочу, чтобы ты увиделась кое с кем другим.

По тому, как это было сказано, она поняла, что Папа заговорил о деле. Виктория заинтересованно посмотрела на понтифика:

– Кто это?

– Сейчас узнаешь, – Папа вызвал секретаря. – Пригласите монсеньора Карреру.

– Его преосвященство еще в Риме?! – изумилась Виктория.

– Да, я оставил его в курии. Он хорошо занимался с Бенвенуто этот год. Но… Скажи, какие отношения связывают его и, – Папа помедлил, – Юлию дю Плесси Бельер?

В душе женщины зародилась тревога.

– По-моему, она была ему небезразлична в Испании.

– Вот как… И насколько?

– Не знаю. Наверное, отцам-инквизиторам и настоятельнице монастыря, откуда она сбежала, это известно лучше, – Виктория повела плечами.

Перетти усмехнулся. Этой усмешкой он и встретил вошедшего кардинала.

– Приготовьте все к встрече. Вы поняли?

– Да, Святой Отец, – кардинал ничем не выдал своих чувств, вызванных выражением лица Папы и его приказом. В сторону донны Виктории он даже не посмотрел.

Перетти и Виктория долго шли по переходам и лестницам пока не оказались в довольно большом зале. Раздвинутые шторы открывали путь лучам закатного солнца, но света, по мнению Перетти, было недостаточно, и он приказал принести больше свечей.

– Присаживайся, – он запросто махнул рукой в сторону накрытого на троих стола.

Сам Святой Отец сел рядом с Викторией, собственноручно налил синьоре вина, предложил фрукты. Вскоре в зал ввели маркизу Ла Платьер. Едва увидев ее, Виктория отвернулась, но справилась с волнением и даже отпила из бокала. Повернувшись к Папе, она улыбнулась ему. Перетти тем временем обратился к Юлии:

– Проходите, синьора, присаживайтесь. Пообедаем.

Маркизе, несколько дней до того ничего не бравшей в рот кроме воды, было тягостно смотреть на яства, теснившиеся на столе. В зале повисла тишина, нарушаемая только потрескиванием свечей. Виктория наклонилась к Папе:

– Я хотела бы сказать вам несколько слов, – и еще тише добавила, – наедине.

Собравшийся было ответить ей Перетти обернулся на голос маркизы. Он был слаб, но не утратил прежнего очарования:

– Здравствуйте, ваше сиятельство. Я давно не видела вас, Виктория. Приветствую вас, Ваше Святейшество. Какое общество!

Перетти поочередно смотрел на двух женщин – нежную, хрупкую герцогиню и уставшую, измученную борьбой, в измятом платье, но улыбающуюся маркизу. И невольно сравнивал их.

– Позвольте мне выйти, – все тем же тихим голосом проговорила Виктория.

– Каррера, проводите донью.

Как только они вышли, Виктория тронула кардинала за рукав сутаны:

– Прошу вас, вернитесь, там просто немного душно. Не оставляйте их сейчас наедине…

– Это ничего не изменит, – холодно проговорил Каррера, но все же вернулся обратно в зал. Перешагнув порог, кардинал почувствовал, витающее в воздухе напряжение. Повинуясь знаку Сикста, монсеньор прошел к столу и встал за спинкой стула Святого Отца. Через несколько мгновений, справившись с дурнотой, вернулась и Виктория. Она села на свое место рядом с Перетти. От нее пахнуло свежестью и розами. Маркиза, внимательно наблюдавшая за всеми, отлично понимала, что помощи в этой компании ей ждать не от кого. Холодный липкий ужас предчувствия смерти сжал ей сердце, но сдаваться она не желала.