Вирджиния Эндрюс - Дитя заката

– Когда же мне можно будет пойти на танцы?

– Очень скоро, когда придет время. Мы не станем тебя останавливать. Мы будем за тебя счастливы.

Я встала.

– Джимми разозлился на меня? – спросила она.

– Вовсе нет, он просто сильно за тебя волнуется. Если хочешь, можешь спуститься вниз и поговорить с ним.

– Хорошо.

Она подскочила и побежала к двери, но вдруг остановилась.

– Ведь ты мне когда-нибудь расскажешь, Дон, как забеременела и как рожала?

– Конечно, обязательно, когда-нибудь.

Я почти перестала вспоминать о Михаэле Саттоне, иногда мне напоминала о нем Триша. Она часто звонила из Нью-Йорка, но в большинстве случаев это были слухи. Просьба Ферн оказалась предзнаменованием: Михаэль позвонил мне.

– Здравствуй, Дон, – сказал он.

Я тотчас поняла кто звонит. Никогда не забыть мне этого чудесного голоса, голоса, который наполнил мою жизнь в Нью-Йорке сладчайшей музыкой и утопил в грезах. У меня перехватило дыхание, я не могла ответить.

– Это Михаэль, – засмеялся он.

– Михаэль?

– Я знаю, что ты не ожидала услышать меня снова, быть может, даже не хотела этого, но я не мог сдержаться и все-таки позвонил тебе. Я в Вирджинии. Всего несколько километров от отеля.

– В Вирджинии?

– Да, так близко и так далеко, за много лет до сегодняшнего дня. Как ты поживаешь?

«Как ты поживаешь?..» И это говорит человек, клявшийся мне в вечной любви, но бросивший, когда выяснилось, что я беременна, бессовестно лгавший мне, что заберет с собой, что рад стать отцом моего ребенка.

– Как поживаю? – переспросила я.

Он снова засмеялся, но очень нервным смехом. Удивительно, Михаэль Саттон смеется нервным смехом, такого никогда не случалось раньше.

– Я тут навел о тебе некоторые справки, оказывается, ты унаследовала целый курорт.

– Совершенно верно, – я произнесла это столь формально, что мне могла бы позавидовать бабушка Катлер, – а также я очень удачно вышла замуж и счастлива в браке.

Снова в телефонной трубке послышался смех, тихий и нервический.

– Ты вышла замуж за того солдатика, которого раньше считала братом, не так ли?

– Именно так, который оказался прекрасным мужем и любящим отцом.

Моя речь была настолько сухой, что его слова становились все тише, а интонация все более просительной.

– Да, я понимаю. Мне хотелось бы увидеть тебя.

– Зачем?

– Ты совершенно права, что сердишься на меня, Дон, но дай мне шанс объяснить.

– Объяснить, – его слова очень насмешили меня, я, как могла, сдерживалась.

– Да, сказать тебе то, что не мог объяснить тогда. По крайней мере ты поймешь. А еще я хотел бы увидеть нашего ребенка.

– Это больше не «наш» ребенок, Михаэль, он мой и Джимми. Мы ее родители. Джимми удочерил ее официально.

– Я понимаю, просто хочу видеть ее. Просто взглянуть, и все.

– Почему ты вдруг вспомнил о ней? Где ты был все эти годы?

– Ты поймешь все, когда мы увидимся. Я сейчас нахожусь в отеле «Дюнэс».

Тут у меня началось раздвоение сознания: одна часть моего «я» говорила: «Нужно сказать ему все, что ты о нем думаешь, а также предупредить, чтобы он оставил все попытки увидеться с моей дочерью, дабы она избежала дурного влияния, и чтобы сразу же, как только положит трубку, забыл этот номер телефона на всю оставшуюся жизнь». Другая же, более мягкая и любопытная, тихонько ныла: «Почему бы ему не увидеться со своей дочерью, может быть, он раскаялся и пытается исправить непоправимое, а кроме того, крайне любопытно узнать, что он хочет сообщить, да и как выглядит теперь, тоже интересно».

«Если обо всем узнает Джимми, он разозлится, даже больше чем разозлится, он обидится», – говорила другая.

Я не могла решиться.

– Тебе вовсе не обязательно говорить ей, кто я, – умолял Михаэль, – никто не узнает. Меня никто здесь не знает, я проездом, давать представления не собираюсь. Как ее зовут?

Боже мой, этот настоящий отец до сегодняшнего дня не знал, как зовут его дочь!

– Кристи.

– Красивое имя. Я не помню, мы, кажется, вместе его выбирали.

– Нет, Михаэль, мы выбирали его без тебя.

– Как бы то ни было, то, что, находясь в этом городе, я не повидаю вас, грехом ляжет на мою душу.

– По-моему, не стоит говорить о грехах, особенно в данный момент.

– Да, я сказал это очень неосторожно, прости. Имел в виду, что это будет еще одним. Прошу тебя, дай мне ее увидеть хоть на несколько минут.

– Завтра, после полудня, после того как Кристи вернется из школы.

– Спасибо, я буду ждать весь день. До свидания.

Он положил трубку.

– Подожди, Михаэль!

В трубке послышались гудки.

Я думала о том, как сказать обо всем мужу, ведь он никогда не поймет этого. Скорей всего, после такой новости Джимми отправится в отель «Дюнэс» и спустит бедного Михаэля с лестницы или выкинет его из окна. Да, все-таки лучше поступить именно так, как предложил Михаэль; надеюсь, никто ничего не узнает. А Кристи я скажу, что случайно встретила старого друга. Пусть все будет как будто случайно.

Внезапно я почувствовала, что вся дрожу непонятно отчего: от страха или от возбуждения. Я вспомнила, как красив был Михаэль. Уже очень давно я похоронила его глубоко в своем сердце, а теперь он снова ворвался в мою жизнь, снова в моей душе зазвучала музыка; она – самая неверная моя подруга, сделавшая его еще более привлекательным в моих глазах. Какой волшебной и таинственной была для меня эта любовь в то время. Я не могла прийти в себя, эхом в моей голове звенел великолепный тенор Михаэля. Тогда я, как и прежде, решила прибегнуть к давно испытанному и надежному лекарству от всех волнений, страхов и тому подобного: погрузилась в работу, но воспоминания все-таки возвращались и тревожили меня. Я снова видела Нью-Йорк и Михаэля, идущего по коридору школы имени Сары Бернар.

За обедом Джимми заметил, что со мной что-то происходит.

– Что-то случилось? Ты выглядишь такой озабоченной, тебя что-то беспокоит?

Он посмотрел на Ферн.

– Нет, нет, – успокоила я его, – просто обдумываю одно предложение мистера Дорфмана насчет отеля.

– А я надеялся, что мы больше не будем обсуждать дома дела отеля, по крайней мере за столом.

Я извинилась и приняла участие в общей беседе.

Когда я укладывала Кристи спать, сказала ей на ушко, что завтра после школы собираюсь взять ее с собой в город, что мы едем за покупками.

– А тетя Ферн тоже поедет с нами?

– Нет, ей нужно выполнить уроки, и я прошу тебя никому ничего об этом не говорить.

– Как жаль, что она не может поехать, – вздохнула Кристи.

Не хотелось ввязывать Кристи в эту интригу, но я надеялась, что все обойдется.

– Это секрет?

– Да, – сказала я, – это секрет. Спокойной ночи, дорогая.

Целуя ее перед сном, я подумала, что завтра она увидит своего отца и даже не будет знать, кто он на самом деле.