Сюзанна Маккарти - Магия чувств

— О, когда мы с вами встретились, мне не показалось, что вы просто друзья. Вы были слишком разъярены, застав меня в его квартире.

— Естественно. Я была потрясена, сочла это предательством с его стороны. Жаль, что тогда я не дала ему возможности все объяснить. Но позже, поразмыслив хорошенько, я поняла, что была не совсем справедлива…

— И вы решили вернуться и сделали это за моей спиной? — продолжала дерзить Чарли. — Позвольте дать вам маленький совет, Жанина. Если вы решите затеять тайную интрижку с женатым мужчиной или почти женатым, прежде смойте с себя запах ваших духов. Когда я вернулась, ими пропахла вся квартира.

— Да, я заходила к нему домой. — Теперь француженка говорила холодно и даже раздраженно. — Я договорилась с Питом, что заберу личные вещи. Меня впустила Леннеке, а у Пита в это время была деловая встреча.

— О, продолжайте. — Чарли отказывал голос. — Только не думайте, что я настолько наивна. Дирк ван Лейден мне рассказал…

Француженка фыркнула.

— Эта противная маленькая крыса! У него рук больше, чем у осьминога, и он не умеет держать их при себе. С вами он их тоже распускал?

— Нет… он… вел себя вполне прилично. — Чарли вдруг вспомнила, что она сразу невзлюбила Дирка, с их первой встречи, ей не понравился его плотоядный взгляд. Но она тут же отогнала эту мысль: к делу это не имело никакого отношения. — Он мне открыл глаза, — убежденно продолжала она. Меня интересовало, почему вдруг Пит ни с того ни с сего решил на мне жениться. А Дирк мне сказал, что мой отец, благодаря своему положению, может оказать компании большую поддержку.

— Если вы в эту чушь о Пите поверили, то вы действительно его не стоите! — возмутилась Жанина. — Раз вы с первого слова поверили Дирку, значит, вы гораздо наивнее, чем я предполагала. Он скажет что угодно, если из этого можно извлечь для себя какую-то выгоду. Поссорив вас с Питом, он, несомненно, метил на его место.

— О, не смешите меня, — презрительно отмахнулась Чарли. — Дирк?

— Вам может это показаться смешным, да и мне тоже. — Она говорила вполне убедительно. — Но у него слишком большое самомнение, и ему никогда не постичь, какой он на самом деле мерзкий гад. Хотя, конечно, есть девочки, которые смотрят на это сквозь пальцы, лишь бы водились денежки.

Чарли заколебалась. Она понимала, что француженка права.

— А почему Пит решил на вас жениться, — продолжала Жанина, — так вы же наверняка знали, что он вас любит?

— Нет, я не знала, — с затаенной обидой в голосе сказала Чарли. — Он никогда мне не говорил.

Жанина тихо засмеялась.

— Меня это не удивляет. Он из тех мужчин, кому трудно дается признание в чувствах. Видимо, предложение выйти за него замуж он считал вполне достаточным. Когда вы ушли… хоть он ни слова не сказал на эту тему, но я знала, он очень тосковал. Его мать и я пытались его уговорить не изводить себя так сильно работой, но он, похоже, надеялся таким образом отвлечься. Ночами он почти не спал и, едва проснувшись, опять хватался за дела. С месяц назад я заметила, что у него болезненный вид, но он не пожелал слушать моих предостережений. А теперь он, вопреки мнению врачей, рвется выйти из больницы. Пожалуйста, мадемуазель Хеллер, я знаю, что ехать вам слишком далеко и, быть может, вы заняты или у вас есть кто-то другой, но, если вы хоть когда-нибудь его любили, пожалуйста, сделайте что в ваших силах. Хотя бы позвоните ему. Убедите его оставаться в больнице, пока он окончательно не поправится.

По щекам у Чарли катились слезы.

— Где… в какой он больнице? — шепотом спросила она.

— Я дам вам адрес. Вы записываете?

Это была особая частная клиника. Длинное низкое современное здание, окруженное тенистыми деревьями, на окраине города. Чарли остановила такси у широкого стеклянного входа. Она вошла внутрь; сердце у нее сжалось от страха.

Большие бледно-серые ковры и множество домашних растений создавали в приемной расслабляющую атмосферу. Когда Чарли подошла к столу дежурной, девушка в розовой униформе подняла на нее глаза.

— Я хотела бы посетить господина ден Аудена, — несколько неуверенно начала она.

— Одну минуту. — Девушка запросила информацию на компьютере. — Вы родственница?

— Я… его невеста. Меня долго не было в городе… Я только что вернулась. Из аэропорта прямо сюда, — добавила она, чувствуя неловкость оттого, что словно оправдывается.

— Комната двести десять, — с улыбкой сказала девушка, — поднимитесь на третий этаж на лифте и поверните направо, вход через двойную дверь.

Кивнув в ответ, Чарли пошла в указанном ей направлении. Если бы не врачи в белых халатах и медсестры в серой и розовой униформе, клиника ничем не отличалась бы от дорогого отеля. В конце коридора третьего этажа открывался вид на уютный сад и тихое озеро — лучшего места для больного человека не придумаешь. Пройдя мимо нескольких дверей, Чарли в нерешительности остановилась у комнаты с табличкой «210».

Когда они с Жаниной говорили по телефону, все было очень просто; Чарли поверила, что он действительно ее любит. Но во время перелета из аэропорта Ле-Бурже в Схипхол ее вновь стали одолевать сомнения. Кроме того, во время их последней ссоры она столько ему всего наговорила… Однако сейчас его здоровье волновало ее больше всего, и все остальное отступило на второй план. Дрожащей рукой она постучала в дверь.

Изнутри бодрый, ничуть не ослабевший голос пригласил: «Войдите». Он сидел на кровати, его широкая загорелая мускулистая грудь была обнажена, и он выглядел настолько здоровым, что в болезни можно было усомниться. Правду выдавали только легкие тени под мрачными серыми глазами и монитор, подсоединенный к его сердцу.

Такой пустяк, как сердечный приступ, не мог заставить его забросить работу. Рядом с кроватью на тумбочке стоял телефон, на покрывале лежали разные бумаги. Она замешкалась в дверях. Ей так хотелось броситься к нему в объятия, но его серьезный взгляд ее остановил.

— П… привет, — нерешительно начала она.

— Что ты тут делаешь?

— Я… мне позвонила Жанина и сказала, что ты болен. Вот я и решила… заскочить и узнать, как ты.

— Мне гораздо лучше, чем считают доктора. А Жанина позвонила тебе совершенно напрасно. — Он говорил резко, если не сказать, грубо, но все же не потребовал, чтобы она немедленно убралась.

Она осторожно приблизилась к изножью кровати и крепко схватилась руками за спинку.

— Жанина сказала, что ты слишком много работаешь.

Он саркастически приподнял бровь.

— А ты думаешь, компания будет работать сама по себе, пока я торчу здесь?

Чарли разочарованно вздохнула: до чего же он упрям.

— А если бы ты умер? — Она сама содрогнулась, как от боли. — Тогда ведь им пришлось бы управляться без тебя.