Кэтрин Эллиот - Сожаления Рози Медоуз

– Несомненно. И, судя по твоим словам, его затея работает.

Постепенно все встало на свои места.

– О боже, Шарлотта, теперь я все прекрасно понимаю! Ты должна мне помочь, просто обязана! Наверняка ты так и хотела, иначе зачем бы пришла сюда? Зачем попросила меня о встрече? Почему не сидела тихо и не надеялась, что…

Звонок в дверь заставил меня замолчать. Мы обе вскочили на ноги.

– Кто это? – ахнула Шарлотта. – Неужели полиция, неужели ты рассказала им, что идешь сюда?

– Нет, как можно!

– Тогда кто же это?

Звонок раздался снова. Два коротких гудка, потом долгий настойчивый звон, от которого кровь застыла в жилах. Мы в ужасе посмотрели друг на друга.

– Это полиция, – процедила она. – Я выйду через черный ход, в сад.

– Не глупи, – прошипела я. – Если это они, наверняка у них свой человек у черного хода: ты что, хочешь, чтобы тебя поймали при попытке к бегству? Ради бога, сядь и веди себя естественно. Это же все еще мой дом, почему я не могу пригласить подругу выпить по стаканчику?

– Не подведи меня, Рози. Обещай, что не скажешь ни слова!

– Обещаю, – вяло промямлила я, моля бога, чтобы это оказалась не полиция. Потому что если за дверью шпики, я могу не выдержать, ткнуть пальцем в нее и Боффи и обречь их на позор и бесчестье на страницах таблоидов. Зато спасти себя от виселицы.

Я медленно прошла по коридору. Господи, сделай так, чтобы это была не полиция, молилась я, шагая к двери. Пусть это будет старуха с косой, Тим со своими кроликами и архангелом Гавриилом в придачу, но только не полиция – иначе я не смогу побороть искушение избавиться от мучений.

Я потянулась к засову, затаила дыхание, дернула его и… слава богу, слава, Господь, ты просто прелесть. На пороге стояли Джосс и Элис.

– Фантастика, – ахнула я. – Я думала, это легавые. Заходите, только быстро. Откуда вы узнали, что я здесь?

– Я вздернул Марту на дыбу и пытал ее, – сказал Джосс, заходя в дом.

– Она же обещала молчать!

– Она вела себя геройски. Я слепил ей глаза прожекторами, выдергивал ногти, а она ни капли не поддалась. Потом я пригрозил запереть ее в доме, чтобы она не смогла вернуться домой и напоить отца чаем. Тогда она запела, как канарейка.

– Еще бы.

– Ну да! Но все равно мне пришлось довольствоваться лишь тем, что ты поехала «куда-то на запад». Я как ненормальный выехал на шоссе и двинул прямо к Элис, которая не имела ни малейшего понятия о твоем местонахождении, но заставила меня взять ее с собой. Вместе мы постучали во все возможные лондонские двери, прежде чем она сообразила, что ты можешь быть здесь. Какого дьявола тут творится, Рози? Я же сказал, чтобы ты не дергалась! И полиция звонит каждые пять минут: спрашивает, известно ли мне, где ты пропадаешь.

– О господи! Ты им не сказал?

– Да я сам не знал, черт возьми! И вот я вижу, как ты отсиживаешься в пустом доме – прямо как последний бой генерала Кастера! Странно, что ты не забаррикадировала дверь мебелью, а окна – мешками с песком!

– Хорошая мысль, – восхищенно произнесла я, – но это уже ни к чему, потому что я только что узнала нечто совершенно удивительное. Не знаю, как я раньше не догадалась! – Я в экстазе захлопала в ладоши.

– И что же?

– Вы в жизни не догадаетесь!

– Не сомневаюсь.

– Гарри покончил с собой! – взвизгнула я. – Правда, здорово?

На меня уставились два ошарашенных лица. Элис нахмурилась.

– Ты уверена?

– Вполне, только вот… имеется одна техническая загвоздка. Я не могу это доказать. Но бог с ним, проходите и познакомьтесь с гениальным человеком, который и навел меня на эту догадку, – сюда, сюда! – Я радостно провела их в гостиную. Шарлотта неуверенно встала, сложив руки.

– Шарлотта, это мой… это мой арендодатель, Джосс Даберри, и Элис Филберн, которую ты наверняка помнишь по крестинам Айво.

Раздались тихие слова приветствия, а Элис с Шарлоттой обменялись взаимными изумленными взглядами, словно жительницы разных планет. Шарлотта таращилась на обмотанную индийскими одеяниями Элис, а Элис – на темно-синюю плиссированную юбку и жемчуга Шарлотты.

– Значит, вы думаете, что муж Рози совершил самоубийство? – вежливо спросил Джосс, будто интересовался, есть ли у Шарлотты свой огород.

– Это всего лишь предположение, разумеется. – Она обеспокоенно взглянула на меня.

– Конечно, – торопливо вмешалась я. – У нас нет доказательств, ни единой улики. Но если задуматься, все сходится, не так ли?

– Неужели? – У Элис был озадаченный вид. – Мне так не кажется. Сама посуди, зачем ему это? Зачем сводить счеты с жизнью?

– Ну, потому что… потому что я собиралась подать на развод, вот почему!

– Ну да, – с сомнением пробормотала она.

– И еще, – я безумным взглядом оглядела собравшихся, – и еще потому, что он был такой толстый! – с торжеством прибавила я.

– Довольно экстремальный выход из ситуации, тебе не кажется? Все мы впадаем в депрессию из-за лишнего веса, но прибегнуть к харакири путем смертельной диеты, это уж…

– Полный бред, согласна.

Самое странное, что когда эти слова прозвучали, никто даже не шевельнул губами. Я развернулась на голос и, к своему ужасу, увидела… о боже… суперинтенданта Хеннесси, в неизменном синем пальто с поднятым воротом! Она вошла со стороны кухни; верная шестерка в униформе семенил следом.

– Боюсь, вам придется придумать кое-что получше, Рози. О, и кстати, здесь вам не глостерширская деревня, и не стоит оставлять открытой дверь черного хода – мало ли кого ветром принесет. Какая замечательная компания подобралась, может, я с кем-то незнакома? Рози, вы нас не представите?

– Ммм, так, это Джосс Даберри, я снимаю у него коттедж. Элис Филберн и Шарлотта Боффингтон-Кларк. Суперинтендант Хеннесси, – промямлила я, мотнув головой в ее сторону.

– Как мило, как мило, – промурлыкала она. – Я смотрю, вы тут устроили маленький послеобеденный коктейль… – (Она заметила бутылку джина.) – Спасибо, Рози, мне можете не предлагать: нужно, чтобы голова была свежая. Итак посмотрим. Прежде чем я столь грубо прервала вас, вы выдвинули гипотезу насчет самоубийства, не так ли, Рози?

– Но это же возможно, – пробормотала я.

– О, возможно все, но боюсь, чтобы нас убедить, понадобится более веская причина, чем ожирение Гарри.

– Ну разумеется! – нервно захихикала я. – Я и не говорила, что это была единственная…

– А поскольку нам ни к чему терять время на эту слабоумную версию и поскольку, с другой стороны, у нас на руках внушительное количество улик против вас, – она замолкла, и ее жесткий взгляд резанул по мне колючей проволокой, – боюсь, я должна выполнить свой неприятный долг и арестовать вас, миссис Медоуз. За убийство вашего мужа, покойного мистера Гарольда Медоуза. Вы можете ничего не говорить, но если при допросе вы не упомянете факты, на которые будете ссылаться в суде, это может повредить вашей защите. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.