Лайза Хоган - Во имя любви

Потом раздался голос — женский, высокий. И принцесса узнала свою невестку Тересу, жену наследного принца.

— Кандидо, твой отец считает, что я на тебя положительно влияю. Если только он узнает, что я не только помогла тебе улизнуть с приема, но и отправилась вместе с тобой…

— Да полно, откуда ему узнать. Прием уже кончался, когда мы сбежали, а Маннес обещал нас прикрыть. Никто и не заметит нашего отсутствия.

— Фелиса может заметить. Она всегда все видит.

— Ее самой там, между прочим, не было.

Тереса замедлила шаг как раз напротив ниши. Фелиса ясно видела ее стройные ноги в туфлях на высоких каблуках, видела, как Тереса поворачивается к мужу.

— Ты уверен? Я слышала, как Хосефина говорила кому-то по телефону, что Фелиса сегодня вечером занята. Я думала, речь идет о приеме…

Теперь в поле зрения Фелисы оказались и ноги Кандидо. Она с трудом сглотнула.

— Да ладно, у нее и так много дел. Не знаю, какие мировые проблемы она решает сегодня, но забот у нее хватает и помимо приемов.

Ну уходите же, уходите! — мысленно молила Фелиса. Однако ее брат и Тереса почему-то не двигались. Господи, что они делают? Неужели что-то заметили?

Послышались непонятные звуки. Фелиса еще крепче прижалась к Алексу, стараясь не выдавать себя даже дыханием.

— Кандидо, перестань, — шутливо запротестовала Тереса.

И Фелиса наконец поняла, что они целовались. Как раз напротив ниши, где пряталась она с Алексом.

Нет-нет, Господи! Не допусти! — продолжала молить принцесса, закрыв глаза. Что, если они не остановятся на поцелуях? Ведь ей просто не останется иного выхода, как выдать свое присутствие. Невозможно же сидеть затаившись, когда брат с женой…

Фелиса беспомощно оглянулась на Алекса — и с изумлением поняла, что тот едва сдерживает смех. Он дрожал, но не от страха, а от старания не проронить ни звука. Она одарила его яростным взглядом. Он что, не понимает, в какой переплет они попали?

Однако в ответ Алекс затрясся еще сильнее.

К счастью, парочка вскоре разомкнула объятия и двинулась наконец к двери. Их ноги исчезли из поля зрения Фелисы, и принцесса слегка расслабилась, даже отстранилась от Алекса. Но тот неожиданно нагнулся к ее уху и одними губами произнес:

— Ключи… Они не смогут выйти. Ключи у тебя.

Фелиса похолодела. Когда они с Алексом вошли в мастерскую, то были так заняты друг другом, что она просто не успела вернуть ключи на место над дверью.

— Они должны быть тут, — услышала она удивленный голос Кандидо. — Неужели Портильо их переложил?

— Вспомни, когда последний раз ты пользовался этим ходом, — предложила Тереса. — Только не говори, что это было давно. Я помню ту ночь месяц назад, когда ты вернулся поздно и ботинки у тебя были покрыты морской солью…

Кандидо обезоруживающе рассмеялся.

— Да уж, от тебя не спрячешься! Ладно, ты меня поймала. Однако я уверен, что месяц назад положил ключи на место.

Фелиса в отчаянии смотрела на руку. В ней поблескивала связка ключей, которую она вытащила из кармана брюк. У дверей Кандидо и Тереса продолжали перебрасываться шуточками, но было совершенно ясно, что с минуты на минуту они начнут искать ключи по всей мастерской… И еще одна ужасная мысль посетила принцессу. Рюкзак Алекса, а заодно и ее очки валялись где-то на полу у двери. Там, где они их бросили…

— Что делать? — еле слышно спросила Фелиса.

Алекс в ответ только пожал плечами. Глаза его расширились от волнения. Он невольно чувствовал себя виновником происходящего: втянуть принцессу в такие неприятности!

— Подожди-ка, — раздался голос Кандидо. — Я знаю еще одно местечко, где их можно посмотреть. Ты пока поищи на полу, а я кое-куда загляну…

Фелиса закусила губу, чтобы не закричать: Кандидо направлялся прямехонько к нише. Вот он остановился в метре от старых часов, за которыми прятались незадачливые влюбленные.

— Фелиса, сестренка, — чуть слышно, чтобы не расслышала Тереса, позвал он. — Я знаю, что ты где-то здесь. Слышал какой-то шорох в этом углу, а ты — единственная, кого не было на приеме.

Принцесса оглянулась на Алекса. Тот кивнул, показывая, что ей лучше выйти из укрытия. И очень бережно, стараясь не издать лишнего звука, разжал руки, отпуская ее.

Фелиса выпрямилась, пытаясь выглядеть уверенно и независимо. Она ожидала от брата чего угодно, только не широкой дружелюбной улыбки, которой тот поприветствовал ее. Он поцеловал сестру в щеку, успев шепнуть на ухо:

— Ты прячешься куда хуже меня. В следующий раз, когда решишь сбежать из дворца, я дам тебе несколько ценных советов… Умение приходит с опытом, сестренка.

С огромным удовольствием Фелиса отвесила бы братцу подзатыльник, но побоялась, что Тереса услышит, устрой они возню.

Кандидо еще раз улыбнулся ей и, повернувшись к дверям, крикнул жене:

— Нашел! Сейчас иду! — Подмигнув сестре на прощание, он удалился.

Вскоре Фелиса услышала прекраснейший из звуков — звук поднимающейся решетки. Когда двери наконец закрылись за Кандидо и его женой, она без сил привалилась к стене, прижимая к горящим щекам ладони.

Алекс дал себе волю и расхохотался. Фелиса посмотрела на него, не зная, чего ей хочется больше: засмеяться вместе с ним или ударить его побольнее.

— Полагаете, это смешно, мистер Вуд?

Он какое-то время был не способен ответить, только хохотал. Наконец, отдышавшись, выдавил:

— Принцесса, действительно ничего более смешного я не видел очень давно. Сами посудите: двое известных на весь мир членов королевской семьи тайно друг от друга крадутся по подземному ходу посреди ночи, только чтобы позволить себе немного…

— Немного — чего?

Алекс прочистил горло и закончил слегка смущенно:

— Немного… подышать свежим воздухом.

Фелиса попыталась, но не смогла сдержаться и тоже рассмеялась.

— Хорошо, договорились, это было смешно. Я рада за Кандидо. Похоже, они с женой идеально подходят друг другу. И любви между ними достаточно.

— Да, они кажутся молодыми влюбленными, а не супругами.

— Но что, если бы Кандидо встретил нас в городе? Или хуже того, на нас наткнулся бы какой-нибудь достаточно проницательный репортер? Мы не должны были позволять себе этой прогулки!

— Вы жалеете о том, что сделали? — В глазах Алекса не осталось ни тени смеха.

— Да… нет… Я не знаю…

Он подошел ближе и положил руку ей на плечо. Однако на сей раз его прикосновение не успокоило Фелису.

— Я хотел, чтобы вы получили хотя бы небольшое представление о свободе. Чтобы поняли, что можете радоваться любви и не бояться дурацких репортеров.

— Я все время радуюсь любви…

— Вы имеете в виду любовь родственников. А я — совсем другое. То, чего вы были лишены со времен Оксфорда. — Алекс погладил ее по щеке. — Я понимаю, чего вы боитесь, но страх не должен управлять вашей жизнью. Она слишком коротка, и у вас нет причин становиться одинокой старой девой.