Виктория Ли - Поймай меня, если сможешь

— Не надо, — растерянно сказала Абби.

Круто обернувшись, он открыл дверцу стенного шкафа, не обращая внимания на ее слова. Схватив с верхней полки подушку, он швырнул ее на покрывало, быстро стал на колени и заглянул под кровать. Выпрямившись, он обиженным голосом поинтересовался:

— А где твои тапочки? Что-то их не видно.

Абигейл широко открытыми глазами следила за его действиями, не понимая, что происходит.

— Тэннер, что ты там ищешь? Нет у меня никаких тапочек.

Он удовлетворенно кивнул. В комнате никто не прятался, по крайней мере сейчас. Поднявшись с колен, он постарался согнать с лица озабоченное выражение и взглянул на Абби. Увидев, что она устало откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза, он испытал облегчение, так как врать теперь было гораздо проще.

— А я-то надеялся одним глазком заглянуть в тот пакет, который ты получила утром.

Не открывая глаз, Абби насмешливо ухмыльнулась.

— Я отдала его на хранение администратору.

— Ты ранишь мне душу. — Тэннер драматическим жестом схватился за сердце как раз в ту минуту, когда она открыла глаза. — Как можешь ты даже вообразить, что я опущусь до такой низости?

— Ты опускался еще ниже, когда обыскивал мою комнату, — напомнила она, протягивая руку к чашке с кофе. — Помнится мне, в прошлом году в Гонконге, ты не только обшарил мою комнату, но и выкрал альбом образцов, которые я позаимствовала на шелкоткацкой фабрике.

Он обошел кровать и возразил:

— Я просто хотел вернуть его законным хозяевам.

— И помешать мне приобрести ткани, которые я выбрала для блузок, — чашка чуть не раскололась, когда она со стуком опустила ее на блюдце.

Сейчас он обыскал ее комнату не из-за того, что недооценивал силы Абби: он знал, что в большинстве случаев она прекрасно сумеет о себе позаботиться. Он сделал это для собственного душевного спокойствия, чтобы проспать ночь без кошмаров. Усталость, вызванная перелетом, до предела обострила его нервы, и ему необходим был полноценный отдых, а не тревожное забытье.

— Мы получили хорошую прибыль на тех платьях, которые сделали из этого шелка, — усмехнулся он. — Но вижу, что сегодня ты не собираешься облегчить мне задачу.

— Почему ты вообще решил, что я собираюсь в эту поездку что-то закупать?

Тэннер насмешливо прищурился:

— Абби, я слишком хорошо тебя знаю. Если ты не жонглируешь одновременно тремя шариками, удерживая при этом в руке поднос с мартини, ты или заболела, или уже движешься к другой цели. Ты никогда не занимаешься одним-единственным делом…

— Я не люблю мартини, — невпопад произнесла Абигейл.

— Дело не в этом. Я никогда не поверю в то, что ты собираешься уехать из Ирландии с пустыми руками. Неужели ты забралась так далеко только по личным мотивам? Никогда не поверю в это.

Тэннер был рад, что она не отреагировала на эту подначку, потому что вовсе не намерен был вступать с ней сейчас в словесную перепалку.

— Я смотрю, ты уже засыпаешь. У тебя хватит сил, чтобы запереть за мной дверь?

Брови ее лукаво вздернулись.

— Ты хочешь сказать двери. Помнится, ты упоминал о двух входах в этот номер.

— Совершенно верно, — неохотно согласился он. «Все-таки, — подумал Тэннер, — она доверяет мне, если так расслабленно и спокойно устроилась в кресле». И при мысли об этом сердце его затопила нежность.

Она даже не представляла себе, насколько соблазнительными были ее смеющиеся глаза и плавные линии изящного тела, нежная кожа, напоминающая самый лучший шелк, прекрасные вьющиеся волосы… Даже сидя в небрежной позе, расставив ноги, так что платье задралось слишком высоко, она выглядела очень соблазнительно.

— Уходи, Тэннер, — выговорила она с протяжным южным акцентом. — Клянусь, что не планировала на завтра никаких закупок. Мы оба можем спокойно выспаться.

Подавив волну мучительного неудовлетворенного желания, он пожелал ей спокойной ночи и удалился через дверь, соединяющую их комнаты. Закрыв ее за собой, он повернул ключ в замке… не для того, чтобы обезопасить себя от вторжения Абби, а затем, чтобы успокоить ее. Приложив ухо к замочной скважине, он услышал ее тихий смешок.

Тэннер постоял так, прислушиваясь, пока не убедился, что она заперла обе двери, и лишь затем шагнул к телефону у кровати. Одной рукой развязывая галстук, он вытащил из внутреннего кармана маленькую книжечку и позвонил своему помощнику. Он был уверен, что если можно что-то узнать в Фениксе о Йошимото, Каммингс это раскопает.

Через двадцать минут он закончил и второй разговор на ту же тему с Сингапуром и раздумывал, не стоит ли позвонить еще в третье место, когда сообразил, что Абби пообещала всего лишь не делать завтра закупок. Однако она ничего не сказала о том, собирается ли задерживаться в отеле до того часа, как он проснется от своего, он не сомневался, продолжительного сна.

Вздохнув, он снова взялся за телефон и набрал номер своего двоюродного брата в Северной Ирландии. Несколько секунд, пока он ждал соединения, Тэннер провел в размышлениях о том, не суждено ли ему отныне провести остаток жизни в попытках быть на два шага впереди женщины, которую любит.

Еще не рассвело, когда Тэннера вырвал из сна тихий стук в дверь. Светящийся циферблат часов на прикроватном столике показывал начало седьмого, и единственным способом заставить свое тело покинуть кровать было клятвенное обещание самому себе тут же вернуться под теплое одеяло.

Поеживаясь от холода, Тэннер схватил с крючка в ванной халат и накинул его на голое тело… Он уже положил руку на задвижку, когда в замочную скважину до него долетело произнесенное тихим шепотом его имя.

Задержавшись только, чтоб отодвинуть засов, Тэннер прошел в ванную, предоставив утреннему посетителю самому войти в комнату. К тому времени как он, умывшись холодной водой, достаточно пришел в себя, чтобы начать что-то соображать, его гость удобно устроился в кресле и наливал себе кофе из термоса. Дорогое кожаное полупальто, какие предпочитают носить в автомобиле, облегало широкие плечи мужчины, а его свитер и слаксы вполне подходили для уютного отеля, стоимость пребывания в котором в течение суток могла сравниться с недельным бюджетом семьи из четырех человек.

Тэннер устало опустился в кресло напротив и уставился воспаленными покрасневшими глазами на своего кузена. От него не ускользнули перемены, происшедшие с ним, — дорогая стрижка вместо небрежной длинной гривы и щеголеватая одежда, заменившая невзрачный костюм, который неизменно был на нем еще несколько месяцев назад.

— Ты без проблем прошел сюда? — поинтересовался Тэннер.

Рори О'Нейлл покачал головой.

— Я переждал в машине, пока не начал прибывать дневной персонал, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. А потом обратился к дежурному администратору и снял себе номер. Моя комната с другой стороны холла в самом конце. Хочешь кофе?