Пьер Рей - Вдова

— Снимай штаны!

Скализи сделал знак Эдди, быстро забежал за диван, на котором сидел Арчибальд, и связал ему руки. На мгновение громила даже смутился — такими худыми они ему показались. Эдди, не найдя у старика ремня, понял, что тот носит подтяжки. Секунда — и Арчибальд оказался без брюк. На какое-то мгновение Эдди остолбенел, с изумлением глядя на кальсоны Найта — ярко-красные, с тканым плетеным узором цвета ультрамарина. Когда он их стянул, то даже растерялся: жилистые ноги старика напоминали конечности засушенной цапли, которые, должно быть, уже не один десяток лет не видели солнечного света.

Скализи тем временем снял с Арчибальда пиджак, разорвал рубашку, а галстук, не развязывая, повернул вокруг шеи узлом назад и, пользуясь им как недоуздком, заставил свою жертву подняться на ноги. Найту на цыпочках пришлось идти за ним к зеркалу.

— Посмотри на себя! — приказал Скализи.

Трудно было представить более жалкое зрелище. Изможденный, высохший старик стоял и смотрел на свое немощное тело. Тем не менее Найт, несмотря на прямо-таки идиотский вид, который придавали ему черные носки, держался прямо, без видимого волнения.

— Ну что, очень ты себе нравишься? — съязвил Скализи.

Арчибальд сокрушенно склонил голову.

— О да! Что может быть безобразнее…

Эдди и Скализи повернулись друг к другу, чтобы обменяться взглядами, но маски помешали им увидеть глаза друг друга.

— Красотой ты не блещешь, — со злостью сказал Эдди.

— Это правда, — эхом отозвался Арчибальд.

И вдруг в какую-то секунду они поменялись ролями. Найт смерил визитеров холодным властным взглядом, будто не он, а они стояли перед ним голые.

— Могу я наконец узнать, с какой целью вы сюда заявились?

Если бы Скализи не получил четких указаний, он отвесил бы старикану пару затрещин, чтоб научить его быть проще. За кого эта мумия себя принимает? Держится нагло, высокомерно, словно и за людей их не считает. Ему, видите ли, неинтересно, как они сюда попали и почему так с ним обращаются.

— Мы пришли тебя пристрелить.

— И чего же ты ждешь, дубина?

Скализи хотел сорвать с себя чулок, прилипший к вспотевшему лицу, и пристрелить этого заносчивого типа, несмотря на указания сверху. Никто еще не осмеливался бросить ему вызов — да еще перед Эдди — и остаться в живых! Он с трудом справился с собой и с презрением процедил сквозь зубы:

— Мешок костей.

— Мешок дерьма! — бесстрашно огрызнулся Арчибальд.

Эдди первым понял, что они оказались в безвыходной ситуации. Он схватил за руку Скализи, который уже замахивался, чтобы долбануть старикашку рукояткой пистолета по башке.

— Подожди! Пусть сначала узнает, кто мы. Из Лиги добродетели. Слышал про такую? Тебе, говорят, жениться не терпится? Это в твоем-то возрасте, с твоими «прелестями»! Лига против оскорбляющих общественную нравственность противоестественных союзов.

Теперь Арчибальду стало ясно, зачем они здесь и кто их послал.

— Короче, — продолжал Эдди, — тебе, старому дебилу, инкриминируется — Скализи про себя с удивлением отметил это слово — попытка жениться на шлюхе. Подобного свинства мы допустить не можем. А потому считаем необходимым шлепнуть вашу милость.

— Тогда пошевеливайтесь, — сказал Арчибальд. — Мне холодно.

— Хватит! — заорал Скализи. — Оставь этого козла мне! Уж я сумею его убедить! — Его пальцы сорвали с шеи старика галстук и сдавили ее.

— Или ты откажешься от своей идиотской затеи, или я тебе кое-что отчикну.

Полупридушенный Арчибальд мужественно прохрипел:

— Убирайтесь к черту!

— Подожди, — остановил шефа Эдди. — Подтащи его сюда. — Он подошел к подставке, где таинственно светилось полотно.

Арчи стоял опустив голову, с отвращением разглядывая валявшиеся на полу свои претенциозные кальсоны, изодранную рубашку и смятый пиджак, потом наклонился и машинально поднял галстук, но от сильного толчка в спину чуть не упал.

— Посмотри на этого придурка, — хохотнул Скализи. — Он думает, что ему только галстука не хватает.

— Теперь скажи, — Эдди указал на картину, — вот это… Это что?

— Ничего особенного, — чуть быстрее, чем следовало бы, ответил Арчибальд. — Ничего ценного.

— Ясно, — ухмыльнулся Эдди, поворачиваясь к Скализи. — У тебя есть зажигалка? Давай сюда. Спасибо.

В руке Эдди сверкнул нож. Убить старикашку они не имели права, но ведь никто не уточнил, что можно, а чего нельзя было делать с его картинами. Движением, которое красноречиво свидетельствовало о ловкости рук, он грубо вырезал картину из рамы. И вот тут-то Скализи увидел, как задрожали колени Арчибальда. Прямо как у раненой клячи. Эдди смял полотно словно обычную тряпку, поджег газету и медленно поднес к нему огонь.

— Остановитесь! — не помня себя закричал Арчибальд. — Это да Винчи!

— Как ты сказал? Что это? — издевался Эдди, глядя, как пламя побежало по краям шедевра.

— Винчи! Винчи! Винчи! Погасите, именем Бога! Погасите! Умоляю вас!

Но Эдди ещё подул, чтобы усилить горение, держа пылающую картину за не тронутый огнем угол на некотором расстоянии от себя. Лицо женщины с ребенком исказила гримаса, и оно исчезло в огне. Скализи пришлось слегка стукнуть голого старца ключом, поскольку Арчибальд делал отчаянные попытки броситься к картине.

— Ублюдки! Ублюдки!

— Ну и осел! — удивился Скализи. — Это дерьмо ему дороже собственной шкуры. Тьфу! — И он с отвращением толкнул Найта на диван.

— Мой Винчи… Последний из частной коллекции во всем мире, — пробормотал Арчибальд.

Эдди заметил, что старик обеими руками закрывает свое лицо, а не половые органы, и подумал, что тот не иначе как свихнулся.

— Ну что? — рявкнул Скализи. — Тебе все еще хочется жениться?

Арчи отрицательно покачал головой. Потом, словно забыв о присутствии своих мучителей, он поднялся и медленно натянул кальсоны.

— Кто тебе разрешил одеваться? — угрожающе спросил Скализи.

Но старик, казалось, его не слышал, возясь с рубашкой, вернее с тем, что осталось от нее. Визитеры не мешали ему. Скализи предложил своему напарнику:

— Подожги еще парочку картинок! Я хочу убедиться, что он все прекрасно понял.

— Которые?

— Выбери побезобразнее. Они-то и окажутся самыми дорогими.

Арчи поднял дрожащую руку.

— Не надо. Я не женюсь на Пегги Сатрапулос.

— А кто нам это гарантирует? — в голосе Скализи прозвучало недоверие.

Арчибальд обреченно махнул рукой. В эту минуту он напоминал самца, утратившего волю и способность защищаться.

— Я слишком стар.

— Солжешь — берегись, — предупредил Эдди. — Надеюсь, ты убедился, что сюда запросто можно войти! Если мы вынуждены будем вернуться — всего этого не станет. Тебя — тоже! Слышишь?