Мейвис Чик - Любовник тетушки Маргарет

Я хихикнула:

— Свежайшее. Я желаю, чтобы он был максимально свежим.

— Ах, так, значит, мы говорим о твоем романе с мужчиной, — догадавшись наконец, сухо заметил он.

Мне расхотелось смеяться.

— Колин! Ты недостаточно серьезен. У меня уже был роман с мужчиной. С Роджером.

Он взглянул на меня поверх бокала.

— Я имел в виду любовную связь.

— Это и есть… это и была любовная связь.

— Это был позор. Вот ты мне скажи…

— Что?

— Почему ты не завела себе настоящего любовника?

— Ты же знаешь, из-за Сасси. — Я рассмеялась несколько нервно. — Тебе прекрасно известно, что девочка… Ну, мне было гораздо проще не иметь любовника, вот и все.

— Мне кажется, что ты до сих пор не можешь избавиться от чего-то, о чем давно пора забыть. Если это то, что сделал Дики с твоей сестрой, то таких, как Дики, — один на тысячу, к тому же он был тогда слишком молод.

На несколько мгновений тень наползла на меня, поглотив всю бодрость и решимость. Я словно воочию снова увидела очаровательную мальчишескую улыбку Дики, услышала смех Лорны, а потом увидела их держащимися за руки и тут же услышала скрежет металла и визг тормозов. Я постаралась прогнать видение.

— Что бы там ни было, с этим покончено, — заявила я. — Кроме того, я считала тебя экзистенциалистом.

— Я и есть экзистенциалист.

— То есть мужчина есть не что иное, как то, чем он является в данный момент?

— Совершенно верно.

— Это относится и к женщинам. Возможно, Сартр так и не думал, но Симона думала наверняка. До сих пор я была тетушкой Маргарет. А теперь собираюсь завести любовника. И давай за это выпьем. — Я подняла бокал.

С минуту Колин казался совершенно серьезным.

— Это может оказаться не просто игрой, знаешь ли. Ты должна отдавать себе отчет в том, на что идешь. Люди очень ранимы.

— Колин, мне скоро сорок. И у меня в прошлом были связи.

— Со мной, например, — сказал он. — Я был у тебя последним. Ты сама так сказала. — Он протянул мне руку. — Роджер, разумеется, не в счет.

— С экзистенциальной точки зрения правильно. Но теперь будет еще один.

— И как ты собираешься искать этого «жеребца на год»?

— Не жеребца, а любовника. Не знаю. Думала, ты подскажешь…

Утка, которую мне принесли, была восхитительно розовой внутри, а сверху покрыта аппетитной зажаренной корочкой.

— Закажем еще бутылочку? — предложила я, потому что красное вино к тому моменту тоже иссякло.

— Давай сначала немного поедим, — ответил Колин, — а потом посмотрим, идет? Тебе следовало бы потренироваться.

Я поспешно отвела взгляд, чтобы он не заметил паники.

Позднее, когда мы пили кофе, он перебирал, загибая пальцы, мои требования.

— Молодой.

— Моложавый, — уточнила я. — Ну, то есть чтобы он не был старше меня.

— Значит, средних лет?

Я молча показала ему язык.

— Красивый?

— Достаточно, чтобы быть привлекательным.

— Кредитоспособный?

— Относительно. И имеющий какое-нибудь занятие в жизни: ремесло, искусство — что угодно, пусть даже он не отдает ему все свое время. Мне не нужен прожигатель жизни.

— Значит, я исключаюсь, — расхохотался он.

— Разумеется, исключаешься, — подтвердила я.

— Физические характеристики: высокий, активный…

— Активный? Мне не нужен альпинист.

Он снисходительно улыбнулся:

— Активный, моя дорогая Маргарет, в данном случае — эвфемизм для обозначения сильного самца.

Я закрыла рот ладонью и заморгала:

— О-о! Об этом я не думала…

— А следовало бы подумать!

— То есть, — я небрежно (во всяком случае, я надеялась, что получилось небрежно) пожала плечами, — разумеется, я думала об этом, иначе искала бы такого друга, как ты. Да, мне нужен любовник, но «самец» — такое откровенное слово… Ты не находишь?

Колин снова расхохотался.

— Чему ты так обрадовался?

Он поднял голову, я проследила за его взглядом и встретилась глазами с официантом, у которого было такое выражение лица, какое могло бы быть у обезьяны, прикоснувшейся к снегу, — глубокий интерес с примесью страха. Когда наши взгляды скрестились, парень моргнул.

— Еще кофе? — Его голос прозвучал на октаву выше, чем прежде.

Я пошатнулась от ударившего в глаза солнца, и Колин взял меня под руку.

— Это был восхитительный обед и очень великодушный жест с твоей стороны, — сказал он, таща меня через Черч-стрит. — А теперь я хочу кое-что подарить тебе.

На ногах я держалась крепко, но остальная часть тела словно бы плавала в невесомости. Ощущение счастья от великолепного обеда и предвкушения великого будущего при полном контроле над собственной жизнью было бы абсолютным, если бы Колин, переведя на другую сторону улицы, не поволок меня с такой скоростью мимо сияющих витрин с потрясающей одеждой, которую мне хотелось бы рассмотреть повнимательнее. Наконец он привел меня в магазин, где пахло шоколадом, шоколадом — только шоколадом и ничем другим. Красивая златовласая продавщица с глазками, как у куклы, и таким же кукольным голосом спросила:

— Чем могу служить?

— Шоколада для дамы, — ответил Колин и решительно подтолкнул меня к прилавку. Я заметила, как он подмигнул девушке, отчего у той затрепетали ресницы. Она посмотрела на меня с сочувствием. Очевидно, в ее глазах я была унылой «директорской» женой, а он — эффектным богемным красавцем мужем. «Не такой уж он богемный, — хотелось мне ей сказать. — Куртка куплена у Джигера, [7] Имеется в виду сеть больших оптово-розничных магазинов-складов «Альфред Джигер инкорпорейтед», торгующих залежавшимися и подержанными вещами. и он зарабатывает на жизнь тем, что продает этнические тряпки представителям среднего класса». Но я ткнула лишь пальцем в мерцающий ряд соблазнов, выложенных передо мной.

Снова очутившись на улице, мы съели по три конфеты каждый — нет, неправда, он съел две, а я четыре, — после чего я сказала:

— А теперь пойдем, поможешь мне истратить двести фунтов.

— С удовольствием, — согласился он. — Куда отправимся?

Я подняла голову. Рядом с шоколадным раем находился магазин под названием «Страсти». В витрине было выставлено множество весьма фривольных вещиц — вельветовые леггинсы в обтяжку, с вышивкой, топики на одной лямке с бантиками и блестками, расклешенные юбки, далеко не достающие до колен.

— Сюда, — скомандовала я, передавая моему другу коробку с конфетами, облизала пальцы и решительно шагнула внутрь.

Хорошо, что я выпила столько вина, — легче оказалось отбросить к чертям всякую предосторожность.

Завтра я лечу в Канаду, он будет встречать меня в аэропорту. Я так рада, что смогла провести здесь эти несколько дней, чтобы привыкнуть. Немного нервничаю, он, думаю, тоже. Коллекция Фрика великолепна, ты была права, она произвела на меня умиротворяющее впечатление. Я все время сомневаюсь: что надеть — глупо, правда? Как будто мне предстоит встреча с новым любовником или что-то в этом роде. Едва ли!