Джули Миллер - Для отвода глаз

– Да, я тебя простила. Простила, но ничего не забыла. Чувств, которые соединяли нас когда-то, я больше не испытываю. Я больше не такая наивная, как раньше.

– Детка, я могу извиниться миллион раз. Нам ведь было так хорошо! Надо придумать, как все наладить.

– Для начала перестань называть меня «детка». Тебе очень повезло, что я не подала на тебя в суд за домогательства. Называй меня «Оливия», «детектив» или даже «эй, ты». Но только не «детка».

Ему хватило наглости расхохотаться, хотя и с явным напряжением.

– Не притворяйся наивной девственницей. Я знаю, какая ты и как тебе нравилось со мной!

– Что?! – Она не сдержала гнева. – Ах ты, сукин сын!

– Я перед тобой извинился… Унижался, как только мог. Повторяю, я уже не тот, каким был раньше! – Когда он шагнул к ней, Оливия прижалась к холодной стенке кабины. В его гнев и обиду она верила не больше, чем в его якобы заботу о ней. Маркус хлопнул ладонью по стене с ней рядом, и она вздрогнула. – Я хочу заботиться о тебе. Я делаю все, что в моих силах, чтобы вернуть тебя. А ты, значит, собираешься подать на меня в суд за домогательства? Лив, дело до суда не дойдет. Мы с тобой были помолвлены.

– Ты что же, угрожаешь мне?! – Оливия оттолкнула его.

Лифт замедлил ход. «Я делаю все, что в моих силах, чтобы вернуть тебя». Неожиданно в ее голове мелькнула мысль: а не мог ли он следить за ней?

– Какая у тебя машина?

– Хочешь выяснить? Там есть заднее сиденье, где мы можем сбросить напряжение.

Его непристойные намеки разозлили ее.

– Ты что, серьезно хочешь продолжать отношения? – Она отмахнулась, не давая ему ответить. – Даже не думай! – Она может узнать номер машины Маркуса, не продолжая неприятный разговор. – Главное, держись от меня подальше.

Оливия шагнула к дверям до того, как они открылись. На площадке ее уже ждал Гейб Найт. Джинсы. Вельветовый пиджак. Худое лицо, черные волосы. Язвительная улыбка, сила и голубые глаза, которые всегда все замечали.

Когда Маркус задел ее, выходя из лифта, она отпрянула, надеясь, что вдруг Гейб сейчас сядет в лифт и уедет.

Конечно, этого не произошло. Гейб проследовал за ней в ее крошечный кабинет.

– Я пришел узнать, как у вас дела, – объявил он своим низким голосом.

Услышав его слова и бодрое приветствие Джима, Оливия изменила курс и направилась к длинному коридору и кабинетам для допросов на другом конце третьего этажа.

– Начальник участка разрешил мне присутствовать на совещаниях и допросах, которые имеют отношение к делу Дэни, – сказал Найт.

Оливия умоляюще подняла руку:

– Извините. Рада, что вы умеете тянуть за нужные струны, но сейчас просто не могу. – Она открыла первую пустую комнату и вошла.

Ее попытке отгородиться от остального мира хоть ненадолго помешали его нога и рука. Он вошел за ней. Его деловитая интонация изменилась, когда он осторожно закрыл за собой дверь.

– Как вы себя чувствуете?

– Жаль, что все только и делают, что задают мне этот вопрос!

– Все? – Он шагнул к ней, по-прежнему раздражающе хладнокровный. – Что случилось?

– Оставьте меня в покое! – Оливия сама не знала, чего ей хочется – ударить его или разрыдаться.

Он в два шага преодолел разделявшее их расстояние.

– Вы из-за дела так переживаете? Или из-за того, что сказал вам тот тип в лифте? Я видел, он еще вчера пытался поговорить с вами. Почему вы так расстроены?

– Расстроена? С чего вы взяли, что я расстроена? – Она собиралась вытолкать его в коридор, но ее рука задержалась на его груди. – Вчера кто-то хотел меня убить. Меня и моего спутника, который не должен был принимать участие в расследовании. Я пытаюсь раскрыть дело, и мой противник – главарь местной мафии или просто псих. Я потеряла ценные улики. Испортила любимую куртку. Мои родные хотят запереть меня в башне из слоновой кости, а идиот бывший думает, что способен… что я захочу, чтобы он…

Кончики пальцев, лежащие на груди Гейба, покалывало; они словно впитывали его тепло, силу и мерное биение его сердца. Оливия поспешно отдернула руку.

– Неужели женщина не может хоть пять минут побыть одна, в тишине и покое?

– Вам сейчас именно это нужно?

– Да!

Едва заметно кивнув, Гейб открыл дверь и быстро вышел. Она затаила дыхание, плотно сжала губы, уловив соленый привкус слез. Она ни в коем случае не должна показываться ему в таком виде.

Оливия отошла от двери. Тишину никто не нарушал, она расслабилась и дала волю слезам.

Проведя рукой по волосам, Оливия села в кресло и попыталась понять, отчего она так раскисла.

Отвратительно, что Маркус до сих пор имеет на нее такое влияние. Хотя надо признать, мысли о нем уже не причиняют ей боли, но лишь возмущают. Что, если именно он сидел за рулем той черной машины и преследовал ее вот уже несколько дней? Какую игру он затеял?

За дверью послышались шаги и гул голосов. Оливия вытерла слезы и вскинула голову, готовясь к вторжению.

– Кабинет занят, – послышался голос Гейба. – Там работает детектив Уотсон…

– Ничего страшного, – ответили ему. – Аттикус, веди его в шестой кабинет. – Голоса стали удаляться.

И тут в ней что-то надломилось. Гейб Найт заботится о ней! Не так прямолинейно, как Дафф, который буквально расталкивал сотрудников, чтобы те не задели ее больную руку. И дело вовсе не в том, что он охранял ее покой снаружи. Гейбриел Найт прислушался к ее просьбе.

Оливия сделала глубокий вдох и почувствовала, как ее немного отпускает. На долю секунды она задумалась, почему Гейб дал ей время прийти в себя. Нет ли в его действиях какого-то постороннего мотива? Потом она решила, что это не важно. Он выслушал ее и с уважением отнесся к ее просьбе. С отцом, дедом, братьями или Маркусом ей не приходилось выдерживать настоящую битву, подробно объясняя, почему ей нужно то или другое, а он просто дал ей то, о чем она просила.

Она еще раз вздохнула, а потом еще раз. Когда ровно через пять минут Гейб постучал в дверь и спросил: «Можно войти?» – Оливия открыла дверь, схватила шнурок с удостоверением, висевший на шее Гейба, и втащила его в кабинет. Как только дверь закрылась, она встала на цыпочки и поцеловала его в угол рта.

– Спасибо.

Она отпрянула, но его губы потянулись к ней. Голубые глаза потемнели, а у нее внизу живота стало жарко. К чему скрывать? Они хотят одного и того же… Оливия обняла его за шею, зарылась пальцами в его шелковистые волосы… На сей раз она целовала его не в знак благодарности. Гейб впился в нее требовательно и жестко. Она разомкнула губы, впуская его язык, его жар и страсть. Его руки скользнули ей под куртку; они как будто прожигали тонкую блузку.

Гейб расставил ноги и плотнее притянул ее к себе. Их бедра соприкоснулись; она почувствовала всю мощь его желания. И в ней набирало силу ответное чувство, разбуженное его прикосновениями, его ласками.