Тереза Ромейн - Исполнение желаний

Граф убрал ее ноги с колен.

– Какая горькая ирония! Тот самый мужчина, которого все так любят, вызывает у вас отвращение.

– Вы не вызываете у меня отвращения, – настойчиво заявила Луиза. – Я лишь хочу знать, останется ли Алекс или исчезнет? А может, уже исчез?

– Да, останется. – Граф тяжело вздохнул. – Но вместе с ним останется и все остальное. Луиза, я не могу так легко отречься от прошлого. Прошлое – неотъемлемая часть меня.

«Как я могу начать жизнь с чистого листа?»

Он думал, что ему будет стыдно признаться в своем страхе. Но страх, словно воздух из проткнутого воздушного шарика, с шипением вышел, едва Хавьер произнес заветные слова:

– Я хочу начать жизнь с чистого листа, и я уже ее начал.

Но это лишь начало. И для того, чтобы завершить начатое, понадобится немало времени и сил. До сих пор он катился по жизни вниз, и это было легко; а теперь ему предстояло взбираться в гору.

– Я могу вам помочь, – сказала Луиза. – Я могу поставить свою репутацию против вашей.

– Довольно споров, – простонал Хавьер.

– Но вы уже это сделали, – возразила Луиза. – Вы были настолько уверены в том, что моя репутация тихони и «синего чулка» безупречна, что заключили с Локвудом пари. Что же подорвало вашу уверенность?

Хавьер с некоторой опаской смотрел на мисс Оливер.

– Сейчас я знаю вас лучше. Я знаю, что вы не тихоня и не «синий чулок».

– Вы знаете, но другие остались при своем мнении. Скучная, бесцветная тихоня. Впрочем, меня по большей части вообще никто не замечал. Потому мне и удалось сохранить свою репутацию в неприкосновенности после скандала. До меня никому нет дела.

– Вы дороги мне.

Луиза взяла его руку и пожала ее.

– Я знаю, что вам небезразлична. А также знаю, что если вы поставите свою репутацию против моей, то выиграю я. В глазах света нет ничего более скучного, чем счастливый в браке мужчина. Ваша репутация повесы не протянет и года, если вы не станете подпитывать ее свежей кровью. – Луиза улыбнулась. – А если выиграю я, то выиграем мы оба. Так что это трудно назвать спором, верно?

– Не хочу показаться назойливым, но, кажется, вы что-то сказали насчет счастливого в браке мужчины. Так вы намерены… Вы хотите сказать, что вы действительно…

Чертовски трудно задавать вопрос, ответ на который значит так много. Если не все.

Мисс Оливер продолжала поглаживать обивку кушетки.

– Знаете ли, вы очень похожи на свою библиотеку.

– Поясните, пожалуйста. Это вы насчет книг с золотым опылением на обрезе?

– Горячо. – Она наклонилась к нему совсем близко, и черты ее лица расплылись. Но он уже так хорошо изучил их, что в четкости не было необходимости. – Я вижу в вас большой потенциал. Больший, чем представляется всем прочим.

– Осторожнее, а то я подумаю, что вы находите меня сносным.

– Вы несносный, – пробормотала Луиза и провела ладонью по его плечу, шее, затылку. – Но вы мне нужны как воздух.

Она коснулась губами его губ, и еще до того, как он успел разгадать ее намерения, разжала его пальцы, взяла кольцо и надела себе на палец.

Отодвинувшись на край кушетки и вытянув руку, Луиза принялась поворачивать кисть и так и сяк, любуясь игрой кроваво-красного рубина – сердца оленя.

– Действительно, жуткое кольцо, – решила она. – И все же оно мне очень нравится. Догадываетесь, почему?

Хавьер молча покачал головой – слов у него не было. Он все еще не верил своему счастью.

– Потому что у него есть история. Его берегли, передавая из поколения в поколение. Не из-за внешней красоты, а из-за того, что оно символизирует. Преданность. Находчивость. Целеустремленность. – Она улыбалась той нежной «лунной» улыбкой, которая покорила графа с первого дня знакомства. – А также оно имеет отношение к литературе, которая всегда будет востребована.

– А как насчет того, кто вам подарил это кольцо? – тихо спросил Хавьер.

Мисс Оливер шаловливо надула губы.

– И он всегда будет востребован.

На пальце Луизы было его кольцо, и она ему улыбалась. После всего, что он ей сказал. После всего, что он сделал. И после всего, в чем он потерпел фиаско.

Наконец Хавьер испытал ни с чем не сравнимое чувство. Она его простила. И он себя простил.

Луиза вновь придвинулась к нему так близко, что он перестал различать черты ее лица.

– Всегда, – прошептала она. – Алекс, можно мне вас потрогать?

– Пожалуй, – сказал граф. Куда подевалось его достоинство?

– И не могли бы вы также меня потрогать?

– В этом вопросе я мог бы пойти вам навстречу.

Она засмеялась, щекоча своим дыханием его шею.

– Какой вы сговорчивый. Я думаю, мне понравится быть замужем.

Хавьер вздохнул и привлек Луизу к себе. Она уткнулась головой в плечо, касаясь его шеи губами. Теплая, уютная, доступная.

– Я не могу обещать, что буду сговорчивым. – Хавьер улыбался, и в его глазах плясали озорные искорки. – Но я обещаю, что сделаю все, чтобы замужем вам понравилось.

– Принимается, – сказала мисс Оливер. – И я со своей стороны обещаю вам то же.

И, не сговариваясь, они повалили друг друга на кушетку.

Она не хотела этого, правда не хотела. Но ее мозг заработал вновь, едва лопатки коснулись золотистой бархатной обивки.

– Нам дали всего час. Сколько времени у нас осталось?

– Вполне достаточно. Уиллинг еще не ударил в гонг.

Да уж. Словно по первому звуку гонга они должны были броситься в гостиную, растрепанные, раскрасневшиеся. Чтобы их появление гости встретили аплодисментами.

Представив эту картину Луиза, как ни странно, не испытала смущения или страха. Напротив, ей стало весело. Как было бы здорово сбросить маски и сказать всему миру: «Да, мы хотим друг друга. Нет, мы не те, кем вы нас считаете».

Хавьер зарылся лицом в ее волосы, вдыхая их аромат.

– Мне нравятся эти блестки. Очень красиво. Можно мне их рассмотреть получше?

– Я уже не смогу вернуть прическе первозданный вид, – тихо пожаловалась Луиза.

Хавьер сосредоточенно разрушал ее прическу, пропуская сквозь пальцы украшенные бусинами пряди.

– Я так давно мечтал распустить ваши волосы, – пробормотал он. – Узнать, какие они на ощупь.

– Обычные. Как все волосы. Как ваши.

– Нет, уж точно не как мои, уверяю вас.

Ох уж эти его длинные, пальцы. Они были одновременно везде – касались ее волос, шеи, груди.

– Ваши волосы – обещание, – сказал Хавьер.

– Что за обещание?

Нет, чтобы пропустить вопрос мимо ушей. Кто ее тянет за язык? Да и какое ей дело до того, что он имел в виду, когда ею владеет одно желание – желание ласки, желание прикосновений этих волшебных рук.

Должно быть, голос Луизы предательски дрогнул, потому что граф улыбнулся.