Колин Гувер - Верити значит истина

Я не знаю почему он говорит мне об этом, но не задаю вопросов. Мне нравится слушать его, даже, если его слова звучат печально.

Он крутит на столе бутылку с водой, задумчиво глядя на неё. Такое ощущение, что он не просил оставаться со мной наедине, чтобы я поменяла своё решение. Он просто хочет остаться в одиночестве. Вероятно, он не хотел говорить о своей жене в таком случае, а мечтал, чтобы все ушли. Я нахожу это утешительным – быть наедине с ним в комнате, когда ему одиноко.

Возможно, он всегда ощущает затерянность, как наш старый сосед, по всей видимости, которого тоже называют «Хроником».

– Я выросла в Ричмонде, – говорю я. – Наш старый сосед потерял всю семью менее, чем за два года. Его сын умер в драке. Спустя шесть месяцев его жена умерла от рака.

Джереми перестаёт двигать бутылку рукой и отодвигает её на несколько дюймов.

– Где сейчас он?

Я напрягаюсь, не ожидав этого вопроса.

Правда в том, что он не смог смириться с такой ужасной потерей. Он умер, после того как через шесть месяцев умерла его дочь, но говорить об этом Джереми, который скорбит о потери двух дочерей, было бы жестоко.

– Он всё ещё живёт в том городе. Снова женился несколько лет спустя. У него есть несколько приёмных детей и внуки.

Есть что-то в выражении лица Джереми, что заставляет меня задуматься о том, что он знает о моей лжи, но мне кажется, он признателен мне за это.

– Тебе нужно провести какое-то время в офисе Верити, чтобы рассмотреть её вещи. У неё есть много блокнотов и набросков, написанные за эти годы, вещи, в которых я ничего не понимаю.

Я качаю головой. «Он, что, ничего не слышал, что я ему сказала?».

– Джереми, я уже говорила тебе, что не могу…

– Адвокат тебя обманывает. Скажи своему агенту, чтобы попросил полмиллиона. Скажи им, что ты не используешь прессу, будешь писать под псевдонимом, и никакого разглашения. Таким образом, то, что ты скрываешь, останется с тобой.

Я хочу сказать ему, что я ничего не скрываю от них, кроме моей неловкости, но я не успеваю сказать что-то, так как он направляется к двери.

– Мы живём в Вермонте, – продолжает он. – Я напишу тебе адрес, после подписания контракта. Ты можешь остаться в офисе, сколько тебе потребуется.

Он остановился, держа ручку двери. Я хочу сказать ему, но единственное, что произношу это: «Хорошо».

Он пристально смотрит на меня, будто хочет сказать больше. Затем говорит:

«Ладно».

Мужчина открывает дверь и выходит в холл, где ждёт меня Кэри. Он проскальзывает мимо него в конференц-зал, где Джереми закрывает дверь.

Я смотрю на стол, смущена тем, что здесь произошло. Не понимаю, почему мне предлагают такую значительную сумму в работе, которую я могу не выполнить. «Пятьсот тысяч долларов? И я могу писать под псевдонимом, не уезжая в тур или не организовывать встречи? Что я такого ему сказала, что привело к такому итогу?»

– Мне он не нравится. – говорит Кэри, усаживаясь в кресло. – Что он сказал тебе?

– Он сказал, что меня обманывают, и сказал попросить пятьсот тысяч долларов, не разглашая это.

Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы заметить, как задыхается Кэри. Он хватает бутылку воды и пьёт.

– Чёрт.

III

ГЛАВА

Когда мне было чуть за двадцать, я встречалась с парнем по имени Эймос, который любил, когда его душат в постели. В итоге, мы расстались, потому что я отказалась от такого. Я задаюсь вопросом, а если бы поддалась его желанию. Были бы мы сейчас женаты? Стал бы он менять нашу сексуальную жизнь на более опасные извращения?

Думаю, что это больше всего беспокоило меня в нём. В мои ранние двадцать, ванильный секс считался удовлетворение партнёра без нужды использования различных фетишей в отношениях. Приятно думать об Эймосе, когда я ощущаю разочарование в текущем положении моей жизни. Я пристально смотрю на руку Кэри, который держит иск о выселении, напоминая себе, что было бы хуже, если бы я была в отношениях с Эймосом.

Я открываю дверь квартиры, разрешая Кэри сделать шаг. Мне не было известно о том, что он собирается прийти, так же, как и о том, что мне прикрепили к двери иск. На протяжении трёх дней я получаю уведомления. Я забрала лист и положила в комод.

Кэри держит бутылку шампанского.

– Я подумал, что мы можем отпраздновать новый контракт, – говорит он, передавая мне бутылку.

Я признательна Кэри, что он не упоминает о моей проблеме. Хотя, это не так ужасно, когда ты знаешь, что получишь гонорар в ближайшее время. Как я буду действовать сейчас... не уверена. Вероятно, мне понадобятся деньги на несколько ночей в отеле.

Я всегда могу заложить в ломбард то, что осталось от маминых вещей.

Кэри уже снял плащ и ослабил галстук. Это была нашаобычная жизнь, перед тем, как мама переехала ко мне. Он приходил и начинал снимать себя кусочек за кусочком, пока мы не оказывались в постели.

Затем, это прекратилось, когда я обнаружила в социальных сетях, что он встречался несколько раз с некой Ребеккой. Я бы не разорвала наши отношения из-за ревности, но из- за уважения к Ребекке, которая не знала об этом, я положила конец.

– Как Бекка? – спрашиваю я, открывая бар, чтобы взять пару бокалов. Рука Кэри замерла, дотрагиваясь до галстука, удивившись тому, что я знаю о его личной жизни. – Я пишу романы, Кэри. Не удивляйся, что я всё знаю о твоей девушке.

Не наблюдая за его реакцией, открываю бутылку шампанского и наливаю в бокалы. Когда я передаю один Кэри, он садится на барный стул. Я стою напротив него и подымаю свой, а затем опускаю, прежде чем он скажет тост. Я пристально смотрю на шампанское, не в силах думать ни о чём, кроме денег.

– Это не мои серии, – говорю я. – Это не мои герои. При этом, автор ответственен за успешность этих книг. Это неправильно, выпивать за это.

Бокал Кэри так ещё и не был опущен. Он пожимает плечами и опрокидывает стакан одним глотком.

– Не сосредотачивайся на том, почему ты играешь в игру. Обрати внимание на финишную прямую.

Я закатываю глаза, когда вижу пустой бокал в раковине.

– Ты когда-нибудь читала одну из её книг? – спрашивает он.

Качаю головой и включаю воду. Я должна помыть посуду. У меня ещё есть сорок восемь часов перед тем, как меня выселят из квартиры, и моя посуда – это то, что я хочу взять с собой, когда уйду.

– Нет. А ты? – беру губку и наливаю мыло. Кэри смеётся.

– Нет. Это не в моём стиле.

Я смотрю на него, и он понимает, что его слова оскорбляют моё собственное написание, учитывая то, что я предложила ему эту работу из-за нашего предполагаемого похожего стиля, согласно мужу Верити.