Яна Егорова - Русский [СИ litres]

И напротив него Андрей Соколов. Честный омоновец. Тот же рост, тот же жесткий взгляд и совсем другие принципы, которые отразились на его внешнем виде. Он тренируется для того, чтобы реально спасать людей. Чтобы доставить их живыми в больницы к тем хирургам, которые работают в государственных учреждениях за копейки, но все равно спасут их от смерти. Как, например, вчера. Лидию Павловну.

Вроде бы оба стоят на страже человеческих жизней, но как же по-разному.

– Это и не удивительно, – сказал невозмутимо Соколов, – ведь я же не ваш сын.

Повисла недолгая пауза. Отец неловко улыбнулся, будто бы услышал нелепую претензию от пациента.

– Ну, что же ты так, – мягко возразил знаменитый хирург, – мы еще проведем тест ДНК. Если твоя мама уверена, что я отец, то все может быть. Ты мог пойти в кого-то из родственников с любой стороны. В конце концов, у меня тоже был сегодня сложный день, и я могу чего-то не увидеть. В этом помещении… – Егоров опрометчиво скривился, но тут же выровнялся в замечании, – тусклый свет.

– Нет, свет здесь ни при чем, – упрямо отрезал омоновец. – Я не ваш сын, Геннадий Георгиевич. Моя мама действительно считала, что родила от вас. И даже убедила в этом меня. Именно поэтому я попросил друзей по службе в Самаре достать образец вашего материала для неофициального теста.

Он предупреждал, говорил однажды, что ради меня не будет делать этот тест, выходит, Андрей принял решение наврать отцу, ради того, чтобы тот не противился его предложению мне? От этой мысли во мне все закипело. Что он творит?! Совсем решил загубить свою жизнь?!!

– Андрей, это не так, – бесцеремонно вмешалась в разговор, – ты не делал тест. Не глупи. Пап, не слушай его, он это все делает потому…

– Нет, – Соколов решительно оборвал меня и, схватив внезапно за руку, подтянул к себе, – я не ваш сын, Геннадий Георгиевич. Лена не знает, о чем говорит. Я не ваш сын и это знаю точно. Более того, я очень рад, что вы приехали. Хотел поговорить с вами.

– О чем же? – отец немного опешил, но решил дослушать до конца.

– Теперь, когда мы познакомились, я хочу попросить у вас руки вашей дочери.

Мои ноги приросли к полу, а кровь в жилах остановилась. Замерзла к чертовой матери. Мой отец, судя по его оторопелости, был в каком-то похожем положении.

– Не понял, повтори, пожалуйста. Может быть, я ослышался? Леночка, что он только что сказал?

– Вы не ослышались, Геннадий Георгиевич, – Андрей сказал чуть громче, но общая интонация не изменилась, – я хочу попросить у вас руки вашей дочери. Так случилось, что я ее люблю и намерен жениться. После всего, что случилось в последние дни, я надеюсь на то, что мои чувства взаимны.

Отец молчал. Я бы сказала, молчал дольше, чем положено. Потом подошел к журнальному столику, взял бутылку вина, которую сам же и привез, забрал у меня штопор и профессиональным движением вытащил пробку. По тому, что он наполнил лишь один бокал, наверное, только я одна поняла, что бури, сносящей все на своем пути, нам не избежать. Залпом осушив бокал, знаменитый хирург, наконец, сказал, тыча в Андрея указательным пальцем руки, в которой держал уже опустошенный сосуд:

– Я по-о-онял… Я понял твой замысел, Андрей. Это месть, что же еще? Ты рос без отца, тебе это аукнулось в детстве, в школе, наверное. Потом в армии. Безотцовщина – это же очень обидно для мальчика! Потом Ольга, твоя мать, проболталась тебе обо мне и ты, посмотрев на то, как я вырастил Леночку, в каких условиях, решил нам всем отомстить! А я же, старый дурак, не поверил сначала твоей подруге, Ане, – папа посмотрел мне в глаза. – Она настаивала, что Андрей тебя обижает, что ты пытаешься сбежать от него, но он держит тебя чуть ли не под замком, чуть ли не изнасиловал… Я не поверил, не думал, что сын Оли, которую я когда-то знал, честнейшей и порядочнейшей женщины, может оказаться настоящим извергом. А это же просто месть…

Проговорив это, папочка внезапно схватил за горлышко бутылку и замахнулся, целясь ударить «сына» в голову, при этом разукрасив всю комнату красной породистой жидкостью. У него ничего не получилось. Изнеженное тело хирурга, против профессионального военного. Андрей вмиг перехватил занесенную руку и отобрал у Егорова бутылку, заставив того ойкнуть от боли.

– Простите, Геннадий Георгиевич, – сказал омоновец, аккуратно усаживая знаменитость на пошарпанный диван, – не хотел сделать вам больно. Нет, вы все неправильно поняли. Здесь нет никакой мести. И в наших отношениях с Леной нет ни капли принуждения, – он говорил, и при этом совершенно не смотрел на меня. На ту, которая все еще, даже своим бездействием, продолжает доставлять ему неприятности. – Я говорил это ей и готов повторить вам – я скорее умру, чем позволю ей страдать. И все, что между нами произошло – было взаимно.

– И почему я тебе не верю? – оскалился белоснежными зубами мой папа. – Лена, немедленно собирай свои вещи, я увезу тебя отсюда! Он ненормальный, ты здесь не задержишься больше ни секунды!!!

– Папа…

– Геннадий Георгиевич, – перед моим носом возникла широкая спина Соколова, – я не ваш сын. Еще раз – здесь нет никакой мести. Хорошо… – он вдруг тяжело выдохнул, как будто на что-то решился, – если по-другому вы мне не верите. Я узнал, что вы мне не отец уже семь месяцев назад. Но до этого, мне сообщили, что у меня есть сестра. Так получилось, что начал узнавать и о ней. Приехал в ваш город, следил. Признаюсь. Следил за ней. Хотел ближе узнать свою сестру. И в тот же момент мне сообщили результат анализа. Которому я обрадовался, Геннадий Георгиевич. На самом деле. Потому что уже тогда влюбился в нее и решил для себя, что сделаю все, чтобы она была со мной. Я прекрасно понимал, что она принадлежит к другому кругу людей и в обычной жизни, при других обстоятельствах, мы бы никогда с ней не познакомились. Именно поэтому, разработал план.

– Какой план? – взревел мой обычно тихий и уравновешенный папа. – Совратить ее?!! Мою девочку!!!

– Нет. Я хотел всего лишь, чтобы она узнала меня. Да, признаюсь, приложил к этому силы.

– Какие еще силы? Что ты мог приложить?!!

– Не сказал матери о результатах теста, тем самым позволив ей сюда приехать и вынужденно остановиться у меня.

– Хреновый у тебя план, Соколов!!! Не вяжется! Все ты врешь! – папа уже перешел на крик. – Это месть! Это чистой воды месть! Как бы она узнала тебя, если думала, что ты ее брат?! А? Скажи мне, умник?!!

– Просто.

Только теперь Андрей повернулся ко мне и, взяв за руку, заглянул в глаза. Следующее он говорил мне, а не моему отцу.

– Я должен попросить у тебя прощения, Лена. Это было подло с моей стороны. Но… я не нашел другого выхода. После теста, я накопал на тебя все, что только можно. И среди прочего выяснил, что ты была удочерена. Те люди, что собирали материал для анализа, они же подкинули к вам в квартиру бумаги, свидетельствовавшие о том, что ты на самом деле не Егорова. Прости меня, стрекоза.