Эрин Уатт - Одна маленькая вещь

Он прищуривается.

– Ты пытаешься манипулировать мной.

– Я пытаюсь заставить тебя понять: то, что случилось с Рейчел, – несчастный случай. Я простила тебя. В ответ ты уходишь и бросаешь меня. – Тыкаю его в грудь третий раз.

Он хватает мою руку, вероятно, чтобы я не пробила дыру в его груди.

– В Дарлинге есть дюжина парней, которые будут для тебя лучшей парой, чем я.

– Назови хотя бы одного.

Он открывает рот, закрывает, открывает снова и опять закрывает.

– Ха, – торжествую я. Делаю шаг к нему и обхватываю его за талию. – Никто в мире не станет слушать меня так, как ты.

Он немного расслабляется и обнимает меня.

– У тебя низкие запросы, куколка.

– Не очень. Ты был у меня первым, а я уже в выпускном классе, так что я бы сказала, что у меня высокие запросы. Просто у тебя низкое самомнение.

– Это ты мне так советуешь слезть с креста?

– А мне нужно это делать?

Он тяжко вздыхает.

– Нет.

Мы долго стоим у навеса Палмерсов. Наконец я отпускаю его.

– Мне нужно возвращаться, – неохотно говорю я.

– Да, – он стоит, не пытаясь уйти.

Я отхожу назад, боясь, что он вернется в свою скорлупу из чувства вины, если я отведу от него взгляд.

– Какая у тебя сегодня одна маленькая хорошая вещь? – спрашиваю я, пересекая соседскую лужайку.

– Ты.

В пятницу утром я нахожу в шкафчике полевой цветок. На моем лице расплывается улыбка. Я стою спиной к коридору, чтобы никто не видел, какой легкомысленный у меня вид.

– От кого это? – требовательно спрашивает Скарлетт, заглядывая через плечо.

Я перекатываю стебелек в пальцах.

– Сорвала на автобусной остановке, – лгу я. Что бы ни происходило между мной и Чейзом, мы должны хранить это в тайне, чтобы выжить.

Скар делает сочувственное лицо.

– Отстой, что тебе не вернули машину. Хотя ты, кажется, не расстраиваешься по этому поводу. Ты как-то чаще улыбаешься в последние дни.

Я прижимаю цветок к щеке.

– Стараюсь сосредоточиться на хорошем, а не на плохом.

Философия «одной маленькой хорошей вещи» Чейза не так плоха. Прошло две недели после истории с пожарной тревогой. Машину мне не вернули, но возвратили дверь. Не знаю, почему, но ее поставили на место на следующий день после той ночи, когда я разрыдалась во дворе перед Чейзом. Сигнализация по-прежнему стоит на дверях и окнах. Но я надеюсь, что если не нарушу договоренностей с родителями, то и ее скоро снимут. Запрет выходить из дома теперь не имеет особого значения, потому что Чейз почти каждую ночь проскальзывает ко мне во двор. У меня нет желания идти куда-то гулять. Скарлетт постоянно занята с Джеффом, они теперь официально вдвоем. В любом случае Чейз – единственный, кого я хочу видеть, с кем хочу сидеть в темноте обнявшись и разговаривать.

К сожалению, разговоры – это все. Я умираю от желания, но Чейз непреклонен на этот счет. Он все так же настаивает, что мы просто друзья.

Друзья оставляют цветы друг другу в шкафчиках?

Ха.

– Милый топ, – говорю я, меняя тему. Скарлетт одета в розовую блузку, из-под которой просвечивает топик. Два страза украшают кончики большого воротничка. Блузка сочетается с узкой серой юбкой и серыми балетками.

Лицо Скарлетт озаряется.

– Это «Шанель», – визжит она.

– Да ладно. Правда?

– Да! – Она приподнимает уголок блузки, чтобы я смогла увидеть маленький золотой квадратик с буквами CC. – Я купила его в онлайн-магазине. Так боялась, что ее продадут раньше, чем я скоплю денег. Потом беспокоилась, что она не подойдет по размеру. Получила ее в субб…

– Где ты была? – обрывает ее Джефф.

Пораженная, Скар отпускает блузку, разворачивается и лицом к лицу сталкивается со своим разозленным парнем.

– Э, разговаривала с Бэт.

– Я сказал тебе ждать меня у входа. – Его ладонь опускается на воротник ее блузки сзади. Тонкая ткань мнется в ладони.

– Я просто подошла поздороваться с Бэт, – заикается Скар.

Я перевожу взгляд с его руки на ее лицо, бледное и несчастное. Все это очень странно. Скар ведет себя так, будто виновата и говорить со мной – что-то недопустимое.

– Не стоило, – холодно отвечает он. – Если я сказал тебе быть где-то, будь там. Я ждал десять минут и выглядел как дурак. Если не хочешь быть со мной, так и скажи, но не оставляй меня так. Это грубо.

– Да ладно, Джефф. Мы просто говорили. – Я глазами указываю на его руку. Она смотрится на ее шее неуместно. И не только потому, что черно-зеленые клетки не сочетаются с розовым. Рука выглядит угрожающе, а не игриво.

– Вы, девчонки, можете говорить на уроках. А время перед школой – мое.

Лицо Скар теперь не выражает эмоций, тогда как Джефф весь почему-то красный.

– Джефф, отпусти ее, – приказываю я, нахмурившись. – Ради всего святого, ты оставишь синяки у нее на коже.

Он игнорирует меня.

– Мне отпустить тебя, Скар? Ты этого хочешь? Порвать со мной?

– Я не говорила тебе рвать с ней. Я сказала: отпусти ее, – указываю на его руку, сжимающую ее шею.

– Скарлетт! – подталкивает он.

Мы оба смотрим на нее. Она пристально глядит на носки своих серых балеток.

– Нет, я не хочу рвать отношения с тобой и не хочу, чтобы ты меня отпускал, – тускло отвечает она.

– Вот видишь, Лиззи. Скарлетт нравится моя рука там, где она есть.

Он сжимает ее затылок, и я вижу, что она морщится. Может, мне это кажется? Возможно, потому что я бы поморщилась, если б Джефф трогал меня вот так.

– Готова идти на расчеты? – спрашиваю я подругу.

Джефф отвечает за нее.

– Она скоро придет. Иди вперед. – Он смотрит на меня с улыбкой, и она вовсе не дружелюбная, поэтому я отступаю на шаг.

– Скар, – неуверенно спрашиваю я.

– Я в порядке.

Непохоже, что она в порядке. Голос звучит… блекло, как будто ей не принадлежит. Я медлю, не зная, что делать. Ученики уходят из коридора. Расчеты начнутся через пять минут. Я вкладываю цветок в тетрадь и отвечаю:

– Увидимся в классе.

Отхожу на несколько шагов и наклоняюсь завязать несуществующий шнурок.

За спиной я слышу, как Джефф спрашивает:

– Что это на тебе?

– Это «Шанель», – отвечает Скарлетт. – Я достала ее…

– Это очень развратно, малышка. Мы же говорили о твоем гардеробе. Ты так не уверена в себе и хочешь, чтобы у всех парней вставал на тебя, чтобы ты была собой довольна? Тогда зачем вообще надевать блузку? Все твои блузки все равно прозрачные.

Я жду, когда она взорвется и скажет ему, чтобы он засунул свое отвратительное мнение туда, где солнце не светит.

– Прости. Я переоденусь, – вместо этого отвечает она.

Я чуть не падаю от удивления.

– Когда? – требовательно спрашивает он.

– После урока.

– Лучше бы тебе сделать это побыстрее. – И в этих словах явно звучит недовольство.