Александр Слепаков - Вся история Фролова, советского вампира

– Какого блатного? – Участковый считал не без оснований, что блатные – это по его части. Степан махнул рукой, мол, неважно, и продолжал:

– И вот тут слушай интересное. За мной, оказывается, ещё другие военные следили. Те, которых ваш вампир тренировал. Мы с тобой в такую историю попали, что я даже сам не ожидал. Оказывается, главный у тех твоих, которые тебя хотели в жертву принести, он большая шишка в армии. И какую-то поганку он там затевает, причём очень большую.

Степан посмотрел вопросительно на участкового, понимает ли он? Участковый кивнул.

– И вроде есть только два человека, – говорил дальше Степан, – на которых ящер этот не действует. Это главный у тех твоих… Какой-то генерал, я фамилию забыл. Вот. И я, стало быть, второй. Вот и выходит, что твой человек с волчьими глазами – это и есть тот генерал. Ты его видел, с ним рядом сидел. Ты для меня поэтому очень важный теперь человек. Раз ты его видел. Вот почему отец Иларион тебя ко мне послал. Наперёд знал, что будет. Ты между мной, этим генералом и ящером получаешься таким звеном, которое связывает нас всех. Ты как, ничего? Не страшно тебе?

Степан внимательно смотрел на участкового.

– Как я связываю? – спросил участковый. – Ничего не понимаю…

– Ну и хорошо, что не понимаешь, – вздохнул Степан. – Так тебе спокойнее будет. Да и мне спокойнее. Ты потом всё поймёшь. Главное, раз тебя отец Иларион ко мне послал, значит, он знал, что делал. И я теперь сам хоть что-то начинаю понимать.

Но тут заговорил участковый и сказал то, чего Степан не ожидал услышать.

– Ага, – сказал участковый, – ты вот говоришь, что мне так спокойнее. Что я вот, мол, не боюсь, потому что не понимаю там чего-то. Слушай теперь ты меня. Я под землю полез знаешь почему? А я тебе скажу. Из-за одной женщины. Вот что-то мне говорит, что это именно её хотят отдать твоему поганому ящеру. И монахи тоже говорили: противоположность главного зла – беременная женщина. Она как раз беременная. Вот за неё я боюсь. И поэтому за себя я не боюсь. Ты это запомни крепко. Я за неё все эти пещеры на голову поставлю и ящеру твоему глаз на жопу натяну.

– От тебя беременная? – спросил Степан.

– Нет, не от меня, – ответил участковый, – не важно.

– Ты смотри, какой ты стал прям уверенный в себе человек, – засмеялся Степан. – Ну и хорошо, и натянешь. И точно на жопу. Хотя где у ящера жопа, я не знаю. А пока суть да дело, мы будем тут ждать. Причём неизвестно сколько. И это, Игорь, первая вещь, которой ты должен научиться – ждать неизвестно сколько. Сядь вот здесь на камушке, на мягкий спальный мешок, смотри внимательно на воду и считай свои вдохи. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Молиться ты пока не умеешь, молиться – это я тебя потом буду учить. Пока считай. Тебе сколько лет?

– Сорок шесть, – ответил участковый.

– Вот и хорошо, – заметил Степан, – посчитай до сорока шести и загни палец. А сам на воду смотри. Посчитай опять до сорока шести и загни второй. Да при этом следи, чтоб дышал ты неглубоко и чем реже, тем лучше. Попробуй, как я тебе говорю. Считать дыхание – это дело непростое. Это тебе не то что пьяных мужиков под магазином гонять! Но ты должен научиться.

Участковый несколько раз сбивался со счёта. Но потом ему удалось пройти все десять пальцев. И даже сделать это два раза подряд. Третьего цикла он не закончил, потому что Степан положил ему руку на плечо и многозначительно кивнул в сторону озера.

Участковый ничего не видел и не слышал, но через несколько минут услышал, как очень далеко где-то осыпаются камни. Потом он увидел, как ящер ползёт вдоль берега, грузно волоча свой живот по камням. Он полз довольно медленно. И участковый успел уже к нему привыкнуть и даже немного соскучиться к тому времени, как ящер оказался между ними и большой водой.

Наверное, Степан был прав, утверждая, что копчёная колбаса имеет вкус и запах мяса намного более интенсивный, чем само мясо, потому что ящер явно оживился и принял боевую позицию, как будто думал, что копчёная колбаса будет ему сопротивляться. Потом он кинулся в воду и несколько раз в ней бросался в разные стороны, не понимая, где находится то, за чем он охотится. Видимо, судя по запаху, ящер ожидал встретить что-то большое, что-то, что пахнет так сильно, потому что имеет большое тело.

Наконец он вылез на берег, повернулся к воде и стал ждать. Наверное, он ждал, что на этот запах приплывёт ещё кто-то. И оказался прав. Через какое-то время они услышали всплеск, и на поверхности воды блеснуло длинное тело, судя по тому, что они успели разглядеть, что-то среднее между рыбой и змеёй.

Рука Степана всё это время лежала на плече участкового. Ящер отполз от берега и замер. Это что-то, что приплыло на запах, тоже искало источник его и тоже не находило. Но двигалось всё медленнее. Потом и вовсе перестало двигаться и вдруг начало медленно выползать на берег.

Участковый увидел сначала голову, как ни странно, немного похожую на голову лошади. Но с большим гребнем там, где у лошади полагается быть ушам. Потом из воды показалось и всё тело этого существа. Длинное, наверное, около пяти метров, но не очень толстое змееобразное тело, по спине которого шёл ещё один довольно длинный то ли гребень, то ли плавник. Оно вылезло на берег и легло послушно перед ящером. Как будто было загипнотизировано. Ящер не двигался.

Это продолжалось некоторое время; сколько времени, участковый потом не мог сказать, течения времени в этот момент он не чувствовал. Наконец ящер подвинулся вперёд, открыл пасть и взял в неё голову этого существа. Оно вдруг ожило и стало страшно биться о камни, как будто от жуткой боли. Но ящер держал его голову в пасти крепко и сам был достаточно тяжёлый, чтобы удержаться на месте.

Потом вдруг раздался очень громкий хруст, наверное, голова этого существа в пасти ящера треснула, но оно ещё билось, ещё не умирало какое-то время. Наконец оно затихло.

Ящер, не отпуская голову, потащил убитое им существо в воду и только там отпустил. Оно сразу пошло ко дну. Никаких попыток есть это существо он не делал. Скорее всего, он и то большое, что сильно пахло колбасой, тоже не собирался есть. А только схватить его голову и раздавить в своей пасти.

На берег он уже не выполз, а поплыл далеко от берега, некоторое время его голова ещё была видна на поверхности, а потом погрузилась под воду. Похоже было, что он действительно уплыл. Да… Скоро и вода совсем успокоилась.

– А скажи, – начал участковый, – почему его нельзя просто прибить? Взять у военных огнемёт? Я бы договорился с подполковником.

Не было никакой необходимости в огнемёте, это отозвались эмоции участкового после увиденного.

– Нельзя! – вскрикнул взволнованно Степан. – Понимаешь, тут такое дело… Ну, в общем… Да я и сам, если честно, до конца не понимаю… Знаю, что нельзя, а почему, не могу точно сказать, – тихо закончил он.