Александр Слепаков - Вся история Фролова, советского вампира

Видимо, участковый, хватаясь за стену произвёл какой-то шум, несвойственный для этого места. Он понял, что великан сейчас оглянется. В то же мгновение огромный человек обернулся и его взгляд встретился со взглядом участкового. Больше участковый ничего не видел, так как оказался под стеной.

– Увидел тебя? – спросил Степан.

Участковый кивнул. Степан схватил его за руку и, прихрамывая, побежал прочь от стены. Они прыгнули с камня на камень, потом ещё на другой валун. Под ним оказалось пустое пространство, что-то вроде маленькой норы, в которую залезть большой человек бы не смог. Может, он и не найдёт их тут. Они сидели, вжимаясь в камень, затаив дыхание.

Прошло довольно много времени, уже казалось, что можно попробовать вылезти, но вдруг огромный валун с грохотом завалил вход крохотную пещеру, где они прятались. Сразу стало совершенно темно. Участковый боялся пошевелиться, чтобы не удариться о камень, окружающий его со всех сторон.

– Я это всё правда видел или мне показалось? – спросил он.

– А главное, он ведь прав, – отозвался Степан. – Наверху не могут про них узнать. А внизу нас оставить он тоже не может. Мы всё равно убежим. Что ему остаётся? Знал я, что нельзя идти, а не удержался. Не удержался. И тебя с собой потащил. Подумал: сейчас не увижу, никогда не увижу. Кто знает, сколько мне осталось. Ну вот и посмотрели.

– Может, мы потом отвалим этот камень… – начал участковый.

– Нет, мы его не отвалим, – сказал Степан, – его отвалить нельзя, ему отваливаться некуда. Он между других камней сидит. Его только поднять можно. А это нам не под силу. И нам даже подлезть под него некуда. Места нет. Можно потом одну вещь попробовать, но надо подождать, пока они точно отсюда уйдут.

Они посидели некоторое время молча. Потом Степан сказал:

– Главное, что хочется в туалет.

На участкового напал приступ нервного смеха.

– Я сижу, представляю, как мы будем от жажды подыхать, – давился от смеха участковый, – а тут пос*ать, оказывается, негде.

Степана смех не заражал. Он сидел молча, терпеливо ждал, когда у участкового пройдёт. Было совершенно темно, как в могиле. Если тут нужно слово «как». Как… Как отсюда выбраться? А никак. Но тоже проблема. Умирать в собственной моче не хочется. Ждать, пока умрёшь, и потом уже пос*ать не получится. Никто не в состоянии столько ждать. Это смешно, участковый прав.

Потом оказалось, что Степан, убегая, успел подхватить свой рюкзак. Рюкзак участкового остался под стеной. Но в рюкзаке Степана был фонарь. Первым делом Степан нашёл щель между камнями, которая была в той стороне, куда спускалась гора. Можно было рассчитывать, что моча потечёт куда-то наружу. По крайней мере от вони они не умрут.

– Какую вещь надо попробовать? – спросил участковый.

– Подожди, дай я всё тут осмотрю, – отозвался Степан.

Степан долго и подробно осматривал каждый сантиметр норки, в которой они оказались. Участковому пришлось отползти, чтобы Степан осмотрел место под ним и вокруг. Потом он выключил фонарь, сел на своё место и сидел молча.

– Ну и что ты нашёл? – спросил участковый.

Степан продолжал молчать.

– Понятно, – сказал участковый, – ничего ты не нашёл. Ну тогда рассказывай. Что это за великаны такие? Они живые, по-моему.

– Совершенно живые, – ответил Степан. – Я только знаю, что они когда-то жили наверху. И была страшная война между ними и обычными людьми. И они уходили от людей, уплывали по морю. А те опять их находили. И всё начиналось сначала. И тогда эти большие научились жить под землёй. А люди из-под земли все ушли на поверхность. И уже давно люди на поверхности про этих не знают. Но они уверены, что если наверху про них узнают, то придут и сюда под землю, чтобы их уничтожить. Поэтому нас камнем завалили. Чтобы мы не вышли на поверхность. Чтоб мы никому не сказали.

– Ну, мы, наверное, не скажем. – Участковый попробовал опереться спиной о каменную стену. Но стена оказалось косой, опираться не неё было неудобно. Вообще в этой дыре было так тесно, что оба они всё время пытались найти какое-то более или менее удобное положение, но быстро выяснялось, что это положение тоже неудобное. И они начинали снова крутиться, передвигаться, пытаться лечь, сесть, опереться на что-то. И это было хуже всего, хуже мысли о том, что выхода отсюда нет. От этой мысли начинался сначала пологий, но потом делающийся всё более крутым спуск в совершенное отчаяние, и надо было собрать в кулак всю волю, чтобы гнать её от себя. Эту мысль. Чтобы не началось соскальзывание.

– Я сначала подумал, – начал участковый, – лучше бы он нас просто убил. А потом вспомнил, как я лежал у воды и ждал, когда ящер меня сожрёт. И вместо ящера появился ты. Так что, может, нам рано себя заживо хоронить. Может, кто-то и придёт, пока мы живы.

– Да вот я про это же и говорил. Что можно помолиться, просто помощи попросить. – Степану наконец удалось найти какое-то сносное положение. – Я так думаю, кто-то может прийти. Тебе так удобно лежать?

– Сойдёт пока. Главное, что эти камни не холодные. А то бы мы с тобой взвыли давно.

– Да, тут от этого света всё нагревается, но не раскаляется, как у нас в Аксае от солнца. Ты поспи пока. Может, пока ты поспишь, что-то выяснится.

– А ведь они правы, – пробормотал участковый.

– Чего? – переспросил Степан.

– Чего-чего, – передразнил участковый. – Ведь это же правда невозможно, чтобы знать про них и никогда никому не сказать. Выходит, мы отсюда не выйдем.

Он сел, ударившись рукой о каменную стену, схватился за локоть, было довольно больно.

– Поживём – увидим, – сказал Степан немного невпопад.

Потом участковому всё-таки удалось заснуть. Он очень устал от всего этого. И как в прошлый раз, уснул, словно набираясь сил для переселения в царство неживых существ. И как в прошлый раз, проснулся от света, бившего в глаза.

Но в этот раз его разбудил ещё скрежет камня о камень. Это отодвинулся валун, которым завалили выход из их убежища. В освободившееся отверстие заглянул отец Иларион.

– Ну что, гаврики, довольны? – спросил отец Иларион. – Я-то думал – вы взрослые люди.

– Как вы нас нашли? – вскрикнул участковый.

– Да так и нашёл, – ответил отец Иларион довольно сердитым тоном. – Кое-кто помощи попросил, я и приплыл на лодке. А вы хороши. Ну прям как пацаны, честное слово. Не стыдно вам?

– Это я виноват, – сказал Степан.

Они по очереди выползли из норы. И по очереди остолбенели. На огромном валуне за спиной у отца Илариона стояла девушка. Она смотрела на участкового безучастно, как на предмет. У неё тоже были волосы светло-золотистого цвета. И голубые глаза. Была она не кряжистая, как деревенские, а скорее тонкая, как городские. Но при теле, видно, что не слабая. На ногах какие-то сандалии с ремешками. Руки, видно, что работой сильно не испорченные. Чистые и особо не натруженные. Она была завёрнута в какую-то ткань вроде льняного холста. И рослый Степан как раз доходил ей до пупка. И это она, наверное, отодвинула камень. Больше было некому.