Александр Слепаков - Вся история Фролова, советского вампира

Сутягин мрачновато посмотрел на Гену, на ещё одну машину, из которой пока никто не вышел.

– У меня инструкции быть с личным составом, – сказал он.

– Товарищ майор, – настаивал начальник охраны, мельком посмотрев на часы, – девять минут назад по Группе войск дан сигнал боевой тревоги. Генерал Морозов приказал связать его с вами.

От Гены не ускользнула реакция офицеров на слова о боевой тревоге, которые они отлично расслышали. Капитан, которого Гена про себя назначил заместителем комбата, чуть ли не улыбнулся, а старший лейтенант, видимо, замполит, посмотрел растерянно на начальника охраны и уставился на самого Сутягина. Сутягин увидел, как дверь другой машины наконец открылась, из неё появился какой-то генерал-майор, маленький, кривоногий, с большим кавказским носом. Он пошёл к высокому майору, который сразу взял под козырёк:

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор!

Генерал, козырнув в ответ, прошёл мимо и подошёл к группе офицеров.

– Майор Сутягин, немедленно к телефону, – сказал он.

Сутягин, увидев генерала, сразу понял, что что-то идёт не так. Генералы обычно встречать батальон на взлётную полосу не ездят. Тем более когда боевая тревога. Да и рановато для боевой тревоги. Он представил себе, как Морозов сидит перед телефоном, а сзади к его голове приставлен пистолет. Где автобусы? Что происходит? Он обернулся к капитану, своему заместителю:

– Построить батальон, я вернусь через пять минут.

Сутягин сел в машину, справа от него сел огромный старший лейтенант, а долговязый майор, начальник охраны, сел впереди, рядом с водителем.

Газик рванулся с места, поехал по взлётной полосе к зданию, которое было метрах в пятистах, но не остановился перед входом, а резко повернул и врезался в стену. Оттуда долетел выстрел, задние двери с обеих сторон открылись, Сутягин и Гена выскочили одновременно и скрылись за углом здания.

Танки за сеткой ограждения включили дальний свет, от группы офицеров к стоящим в строю солдатам легли на бетон длинные тени. Заместитель комбата Сутягина увидел слева от себя какого-то сержанта, взявшегося буквально ниоткуда. И сразу почувствовал дуло пистолета прямо под левой лопаткой.

– Ни с места, – сказал сержант тихо, чуть не на ухо капитану.

– Что здесь происходит? – вскрикнул тенором замполит.

– Молчи, дурак, – ответил ему капитан и сразу почувствовал, как дуло пистолета вдавилось сильнее под лопатку.

Маленький генерал, оттолкнув замполита, шагнул вперёд и заревел неправдоподобно громко.

– Смирна-а! Я генерал-майор Мартиросян. Слушать меня! Пусть кто-нибудь только пёрнет, получит из танков шрапнель. Смирно стоять!

Каждый солдат в строю был уверен, что генерал смотрит лично ему в глаза.

– Десять минут назад, – кричал генерал, – по Группе войск отдан сигнал боевой тревоги. Началась война! Если война не закончится через десять минут, никто из вас не вернётся домой. Я служу Советскому Союзу. Как и вы, напоминаю! Я служу советскому народу и не позволю, чтобы вас, триста г**нюков, не нюхавших пороху, втянули в авантюру. Оружие применять только по врагу и никогда по своим. Кто применяет оружие по своим, тот предатель, мать вашу. Всем понятно? Майор Сутягин отбыл к новому месту службы, всем понятно? Разглашать не имеете права.

Краем глаза Мартиросян видел, как на взлётную полосу въезжают две бээмдэшки и грузовик. Свои? Не свои?

Солдаты понимали, что происходит что-то из ряда вон выходящее, но оглядываться не осмеливались.

– Временно исполняющим обязанности командира батальона назначается замполит… Как фамилия? – спросил Мартиросян, обернувшись к замполиту.

– Орлов, старший лейтенант, – вытаращил глаза замполит.

– Старший лейтенант Орлов! Приказом министра обороны СССР, которого я лично представляю. Ваша задача: быстро, организованно погрузиться на борт самолёта. Всё! Летите домой.

Бээмдэшки и грузовик подъехали. Перед генералом возник командир охраны. Он был без шапки.

– Товарищ генерал-майор, разрешите доложить…

– Отставить! Старший лейтенант, командуйте!

Замполит вышел вперёд и закричал высоким, но уже спокойным, уверенным голосом:

– Батальон, равняйсь! Сми-ирно! Нале-во! Шаго-ом марш!

«Слава богу, – подумал Мартиросян, – выполняют команды, пронесло». Он обернулся к капитану, заметил, что пистолета у того в кобуре уже нет. Его держал в левой руке сержант, стоявший за спиной капитана.

– Давай его в машину, – приказал генерал сержанту.

– Товарищ генерал-майор, – заговорил вдруг арестованный, – дайте застрелиться.

– Не дам, – сказал Мартиросян и повернулся к нему спиной.

«Снегирёв не прилетел, – думал Мартиросян, – крокодил задержал его. Может, Снегирёву и удалось бы осуществить свой план. Ведь всё висит на волоске. Но помешал крокодил. Батальон придётся расформировать, конечно. А что я мог сделать?» На объяснения с Сутягиным времени совсем не было.

Потом Гена расскажет, что в газике Сутягин оказался с пистолетом в руке, но водитель, зелёный пацан, увидел это в зеркале заднего обзора и ударил машину об угол дома. Сутягин успел выстрелить, но ни в кого не попал. А Гена сумел перехватить руку с пистолетом. И эта возня в тесной машине была самым неприятным моментом Гениной боевой жизни. Потом он догнал Сутягина за углом здания, но драки не было, охрана с автоматами уже бежала к ним.

Есть такие люди, которым для въезда на территорию военной части, в которой они не проходят службу, нужно показать на КПП командировочное предписание и удостоверение личности, естественно. К таким людям относится, например, старший лейтенант Цакадзе Г. И. Он же – Жора. Во-первых, старший лейтенант Цакадзе Г. И. и так не проскользнёт мимо караульных незамеченным, он очень большой и его отовсюду видно. Во-вторых, у него действительно есть предписание, где сказано, что он направляется в распоряжение начальника связи штаба Группы войск. Если есть предписание, почему его не показать? Тебе выпишут пропуск.

А есть такие люди, которые умеют везде проникать без предписания и без пропуска. Таких людей очень мало, но они есть. Они способны чувствовать, когда внимание охраняющих объект военнослужащих сосредоточено не на них. И в этот момент передвигаться совершенно незаметно, очень тихо, очень быстро. Стараясь даже в поле бокового зрения караульных не попадать. Ну, конечно, им помогает, что старший лейтенант Цакадзе Г. И. привлекает к себе дополнительное внимание своим странным поведением. Он высокомерен, позволяет себе торопить сержанта, который рассматривает его удостоверение. Называет сержанта «генацвале» вместо «товарищ сержант». Обычно на КПП ведут себя очень вежливо и никогда никого не называют «генацвале». Может, старший лейтенант нетрезв? Нет, вроде он трезв. Надо позвонить, доложить. Хотя вот он извиняется, говорит, что обознался, принял тебя за другого человека. Пусть он едет в строевую часть, там разберутся, пропуск ему выпишут, хрен с ним.