Галина Романова - Ничего личного, кроме боли

Он не стал слушать. Захлопнул дверь так, что чуть не ударил ее по лбу. Сразу двинулся в душ — хотелось смыть как можно скорее эту грязь. Жаль, что у него сегодня выходной. Он готов сутки отстоять у стола, только бы не думать. Только бы не перебирать события последних дней минута за минутой в попытке найти хоть какую-то зацепку.

Он так и не понял, кто и за что мстит ему так жестоко. Кого он обидел?

— Маша, надо поговорить. — Саша Стешин догнал ее у машины, которую она утром забила в дальний угол. — Погоди. Это важно.

Маша остановилась. Если честно, она ни с кем в отделе не хотела разговаривать. Включая Сашу.

Ее работу проверяют — это же надо до такого додуматься! Пустяковую работу, с которой справится и практикант, решили перепроверить. А Горина возьми и признайся. Не в убийстве, нет, но в том, что побывала в день смерти Софьи Станиславовны Новиковой у нее в гостях. Пусть не убивала, пускай после ее визита та была еще жива и здорова, даже перезвонила будущей невестке. Но ведь подтверждение, что такой визит был, Маша смогла из нее вытянуть.

— А что же она молчала? — Кошкин был явно озадачен, когда она докладывала о результатах допроса.

— Молчала, товарищ майор, потому что в тот момент, когда ей звонила будущая свекровь, Ольга была в постели с другим.

Кошкин расстроился. Поверить не мог.

— Нет, ты подумай! А с виду такая интеллигентная, такая приличная женщина.

И приличная женщина может совершить грехопадение, хотелось ей сказать. Даже преступление может совершить. Но она промолчала. И потом молчала все время, пока была в отделе. Отказалась идти обедать вместе с Кошкиным. Улыбаться и делать вид, что ничего не произошло, она не могла. Она чувствовала себя оскорбленной. Ей не доверяли, и это ранило.

Саша Стешин, видно, догадался о чем-то таком и решил исправить ситуацию, поэтому и догнал ее сейчас на парковке.

Маша открыла водительскую дверь, но не села. Терпеливо стояла и ждала, что он скажет.

— Маш, вот какое дело. — Саша тяжело вздохнул, увел глаза куда-то в небо. — Кошкин тебе ничего такого не говорил?

— О чем?

Усмехнулась про себя.

— Значит, не сказал. — Саша снова вздохнул. — Просто здесь такая ерунда обнаружилась. Рыжков откопал.

Еще бы. Рыжков просто землю носом роет, чтобы какую-нибудь ерунду откопать. Ерунду, способную отравить ей жизнь.

— Слушай, а ты знала, что по двору Новиковых в день убийства шастал тип, по приметам похожий на нашего ресторанного отравителя?

Надо же, как нехорошо сейчас Саша на нее посмотрел. Как она сама смотрела на Ольгу Горину, когда допрашивала.

— Нет, не знала, — ответила она твердо и выдержала этот взгляд. — Мне никто об этом не сказал.

— Странно. А Рыжкову продавец из газетного киоска сказал.

— Что именно?

Она с силой захлопнула дверцу машины.

— Что этот тип несколько раз пытался попасть в подъезд Новиковых.

— Попал?

— При нем нет. Но продавец уходил минут на десять.

— А когда вернулся, видел этого человека? — Теперь она заинтересовалась.

— Нет, наверное. Не знаю.

— А я думаю, что не видел. Иначе сказал бы Рыжкову. И знаешь, что это значит, Саша?

Стешин топтался на пятачке рядом с ее машиной и явно уже жалел, что затеял этот разговор. У них с Рыжковым какие-то свои терки, вот пусть бы и разбирались. А он просто хотел предупредить, сделать доброе дело. Благие намерения, ага.

— Это значит, Саша, что подозрительный тип так и не попал в подъезд, — усмехнулась она.

— Почему? — Ему стало интересно.

— Потому что за десять минут вряд ли возможно войти в подъезд, — она принялась загибать пальцы на правой руке, — потом под каким-то предлогом попасть в квартиру и уговорить человека на инъекцию. Уговорить, Саша: на теле не было ни единого следа, который говорил бы, что укол сделали насильно. И потом беспрепятственно выйти. Успел бы ты, скажем, проделать все это за десять минут?

Он подумал и отрицательно мотнул головой.

— И я вряд ли, — согласилась она. — Если только…

— Старик из киоска отсутствовал дольше, чем говорит? — закончил за нее Саша.

— Да. Двадцати минут злоумышленнику хватило бы. Почему же этот дядька мне о нем ничего не сказал? — Она досадливо кусала губу. — Забыл? Или не хотел вспоминать, потому что отсутствовал дольше, чем полагалось? Странно. Надо будет еще раз с ним побеседовать. Это хорошо, Саша, что ты мне о нем сказал. Спасибо.

— Да не за что. Всегда рад!

Он рассмеялся. Маше показалось, что с облегчением.

— А то, знаешь, Дэн уже такого навыдумывал!

— Что же навыдумывал твой Дэн? Давай уже, колись.

— Представляешь, он считает, что ты знала об этом типе во дворе у Новиковых и специально не доложила.

— Почему?

Так, это уже интересно.

— А потому, что могла его прикрывать. — На последнем слове Саша окончательно перешел на шепот.

— Что? — Она попятилась, в глазах сверкнули искры. — Денис Рыжков считает, что я покрываю преступника? Убийцу?

Саша промолчал, уперся взглядом в березку. Зачем? Вот зачем ему надо было лезть не в свое дело? Начальство само бы решило, как поступить. Кошкин вон тоже с недоверием отнесся к версии Рыжкова, даже пальцем у виска покрутил и посоветовал отстать от девчонки. Только ведь Саша хорошо знает Дениса. Тот не отстанет. Будет рыть, пока не узнает о Маше все.

А ему, если честно, ее жалко. Красивая девчонка, не наглая, не выскочка. Хотя могла бы пробиться в начальство — умная потому как. А ей вот в кайф преступников ловить. Да, методы у нее несколько отличаются от тех, к которым привыкли они с Денисом. Ход мысли другой. Но результат-то налицо — преступление раскрыто.

Она совершенно одинокая, как узнал недавно Саша. У нее никого из родственников, родители умерли один за другим.

— Но оставили не бедной сиротку, — ядовито процедил Денис. Это он, конечно, узнал откуда-то, что Машины родители были людьми весьма обеспеченными. — Слышь, Саня, а может, она их того? Помнишь дело, когда студент пришил своих предков?..

Саша не дослушал — ушел. Он-то был уверен, что никакие деньги не заменят родительское тепло и заботу. И Маша совсем не походила на хищницу, способную избавиться от отца и матери ради денег.

Нормальной она была, даже очень хорошей. Он, Саша, даже хотел познакомить ее со своей Валечкой, чтобы подружились, ходили вместе в спортзал и по магазинам. Вовремя передумал. Передумал в тот момент, когда поймал себя на том, что слишком часто и подолгу думает о ней.

— Так, стоп. — Маша провела рукой по лицу. — Давай по порядку. Почему Рыжков решил, что я покрываю возможного преступника? Он же не просто так пришел к такому выводу, правильно я понимаю?

Нет, вот как она это делает? Как обо всем догадывается? Что за мозг у этой девчонки?