Джессика Соренсен - Одиночество Калли и Кайдена

– Уже поздно?

– Полвосьмого. – Кайден смотрит на часы у себя на руке.

– Неудивительно, что она сходит с ума. Я пропустила ужин.

– И что теперь нас ждет? – Кайден сцепляет свои пальцы с моими, и я открываю дверь.

– Она задаст тебе тысячу вопросов и будет очень весела. – Я веду его за собой вниз по лестнице.

– А что скажет отец?

– Наверное, будет без умолку болтать о футболе.

В кармане дребезжит мобильник, я останавливаюсь на нижней ступеньке, чтобы прочесть сообщение.

– Снова от мамы? – интересуется Кайден, а я качаю головой.

Сет: Привет, дорогая. Как дела? Надеюсь, хорошо. Тебе приготовили какое-нибудь изысканное угощение?

Я: Может быть… Но о каком угощении ты говоришь?

Сет: ОБМ!!! Получилось? У меня было такое очень странное чувство, что с тобой это произошло.

Я: Что произошло?

Сет: Сама знаешь.

– Это от Сета. – Я бросаю взгляд на Кайдена, он посмеивается надо мной – в уголках глаз собрались морщинки.

– Вы обсуждаете меня? – Кайден наклоняется, чтобы лучше видеть экран, но я закрываю его ладонью.

– Нет. – Я закусываю губу и чувствую, что заливаюсь краской.

– Обо мне, обо мне, – гордо заявляет Кайден. – Даже после того, что было, я все равно способен заставить тебя покраснеть. Боже, как я хорош.

– Я не покраснела. – Я опускаю голову, чтобы волосы закрыли лицо.

– Покраснела. – Кайден подцепляет пальцем мой подбородок и поднимает мою голову. – И я рад.

Он легонько чмокает меня в губы, и я чувствую этот поцелуй всем телом, до самых кончиков пальцев. Иду дальше, улыбаясь, и вдруг замечаю какую-то машину на дорожке у дома.

– Это чья машина?

– Точно не могу сказать. – Кайден прослеживает направление моего взгляда и пожимает плечами.

В легком смятении я открываю заднюю дверь дома и через секунду буквально столбенею – из меня уходит все: дыхание, сердцебиение, поцелуи, моменты счастья. Перед глазами встают темные пятна. За столом, пожирая пирог прямо из жестяной банки, сидит мой брат Джексон, а напротив него – Калеб Миллер, его лучший друг. Калеб листает журнал, у него жидкие, очень длинные черные волосы – отросли так, будто он не стригся много лет. Вот он поднимает взгляд от страницы, и я инстинктивно опускаю глаза в пол.

– А, это не маленькая ли мисс Калли так выросла? – говорит Калеб.

Я смотрю на лежащий перед ним на столе карандаш и представляю себе, как было бы здорово воткнуть эту штуку ему в глаз, а потом еще и еще раз, чтобы причинить как можно больше боли.

– Мама решила, что ты сбежала, – говорит Джексон и слизывает с вилки взбитые сливки. – Она отправила тебе тысячу сообщений.

– Вот и хорошо, – огрызаюсь я. Всегда ненавидела брата за то, что он повсюду таскает с собой эту ослиную задницу – Калеба. Конечно, Джейсон ничего не знал, но я не в состоянии это учитывать. – Можешь ей сказать, что мы пришли и со мной все в порядке, чтобы она перестала эсэмэсить?

– Нет, – отвечает Джексон. – Я тебе не посыльный. Она в соседней комнате. Пойди и скажи ей сама.

– А почему ты вообще здесь? – спрашиваю я, а Кайден поглаживает мне запястье большим пальцем.

Я смотрю на него. Я совсем забыла, что он здесь. Кайден качает головой, и в его зеленых глазах я вижу нечто такое, что мне не нравится. Он все видит, все чувствует – все, что скрыто глубоко внутри меня, под кожей.

Калеб встает из-за стола и идет через кухню. Движения у него неторопливые, будто ничто в этом мире его не заботит.

– Ну и как футбол в колледже? – спрашивает он Кайдена. – Я слышал, на этом уровне тренировки более напряженные.

– Неплохо. – Кайден продолжает смотреть на меня. – Просто надо быть достаточно крепким.

– Ага, у тебя вид очень крепкого парня. – Калеб глядит на воспаленную щеку Кайдена с садистским выражением на лице и открывает буфет. – Неплохой фингал, между прочим.

– Это не тебя ли выгнали из колледжа за торговлю травкой в кампусе? – Кайден одаривает его тяжелым, холодным взглядом и сжимает кулаки.

– Мне нужно было на что-то жить, – отвечает Калеб и захлопывает дверцу буфета. – Не у всякого есть отцовские денежки или грант.

Кайден сжимает зубы.

– Пойдем отсюда, – дергаю я его за рукав.

Он кивает, пятится к двери, держа меня за руку и буравя взглядом Калеба, которому становится не по себе.

– Нет-нет, – говорит мне Джексон. – Ты не оставишь тут меня одного, чтобы мама задушила меня в объятиях.

– Разве ты не собирался лететь во Флориду? – спрашиваю я сердито, с дрожью в голосе. – Вас тут вообще не должно быть.

– Мы в последнюю минуту передумали. – Джексон ерошит волосы и встает из-за стола с пустой банкой от пирога в руках.

– А на работу тебе не нужно? – язвительно спрашиваю я. – Или ты снова ушел?

– У меня есть работа, Калли. – Он бросает банку в раковину и смотрит на меня. – Так что хватит стервозничать. Не знаю, почему тебе нужно всегда меня доставать.

– Эй, – вступается за меня Кайден, выходя вперед. – Придержи-ка язык.

– Я могу разговаривать с ней, как хочу, – отвечает Джексон и складывает руки на груди. – Ты ведь не знаешь, что она тут вытворяла. Всей семье досталось. Из-за ее небольших проблем, или что там у нее было, мама чуть не спятила.

Калеб смотрит на меня с интересом, ждет, как я отреагирую. Я не могу отвести от него взгляд. Хочу, но он меня пересиливает, потому что знает все о моих «небольших проблемах», – он их причина. Я медленно начинаю умирать, вянуть, как цереус – кактус, который цветет один раз в год и всего одну ночь; перед рассветом цветок отмирает, его жизнь и счастье скоротечны.

– Оставь ее в покое. – Калеб выгибает брови и с улыбкой смотрит на меня. – Может быть, у Калли были причины, чтобы так себя вести.

Забери меня отсюда. Забери меня отсюда. Спаси. Спаси. Спаси.

Вдруг я чувствую, что мои ноги двигаются – меня куда-то тащат. Задняя дверь распахивается, меня стаскивают вниз по лестнице, и вот я уже стою посреди подъездной дорожки, под фонарем.

– Что случилось? – Кайден кладет руки мне на плечи и заглядывает в глаза, будто ищет ответ на какой-то вопрос. – У тебя такие глаза…

– Не люблю своего брата. – Я тяжело вздыхаю.

– Калли, я знаю, что такое страх. – Мышцы на шее Кайдена двигаются – он натужно сглатывает. – Я видел его на лицах своих братьев, сам ощущал много раз. Ты его боишься. По глазам видно.

– Боюсь своего брата? – разыгрываю я дурочку, моля Бога, чтобы Кайден не догадался. Страшно представить, что будет, если он узнает.

– Не надо так, – строго говорит Кайден и приставляет ладонь к моей щеке. – Ты боишься Калеба. Он… сделал это с тобой?

– Да.

Я не собиралась это говорить, само вырвалось. Смотрю на Кайдена и прислушиваюсь к глухим ударам сердца в груди, к свисту ветра – так звучит момент, когда кто-то в этом мире распадается на части.