Лус Габас - Сердце земли [litres]

– Эстэр уверена, что Адриан виновен, – женщина постоянно поднимала тему, которую накануне они обсуждали с мужем, – но Сезар не уверен. Он, как и я, вынужден это признать, но при этом не может поверить, что на убийство пошел кто-то из нас. Мы надеялись, что, возможно, Дуния покончила с собой. Адриан настаивает на невиновности, Аманда тоже. Но он сильный мужчина. И пуговица-то с его пижамы! Возможно, она упала в колодец, когда он сталкивал туда жертву… Может, она ее оторвала. Конечно, Аманда тоже иногда носила пижаму Адриана… А если это было самоубийство, то как пуговица попала на дно? Сезар считает, что это доказательство слабое. Это может значить, что кто-то специально подбросил ее туда, чтобы подставить Адриана…

Алира кивнула. Все эти мысли уже приходили ей на ум, с самого ареста Аманды и Адриана тем днем. Ирэн приехала, чтобы поддержать и утешить подругу. Алира ужасно устала, но была рада выбраться из дома хотя бы ненадолго. А еще эти журналисты толклись у забора… Будь ее воля, она повернула бы все вспять.

– Сезар не сказал, оставят ли их на ночь в камере? – спросила она. – Хорошо бы. Он сможет с ними поговорить.

– Он не знает. Но я тебя понимаю. Я останусь с тобой, если хочешь.

– Спасибо, конечно, но нет. У тебя свои дети. Конечно, они уже не маленькие, но на них самих отразилось напряжение последних дней.

– Я могу написать им и предложить переночевать в отеле в Монгрейне, – предложила Ирэн.

– Тогда они подумают, что я считаю их замешанными в этом деле. Я тоже хочу верить, что Дуния покончила с собой. Конечно, это неправильно, но большую часть времени она была не в себе из-за алкоголя и таблеток.

– К тому же Адриан чувствовал себя подавленным последние несколько месяцев, и Аманда… – Алира вспомнила, как проболталась о желании, чтобы Дуния не приходила больше. И она прикусила язык, чтобы никто не подумал, будто она действительно этого хочет. Она могла чем угодно поручиться за подругу.

– Аманда – одна из нас, – закончила фразу Ирэн, – Она вспыльчивая, но разумная. Поскольку присутствие Дунии раздражало ее или тебя, прости за прямоту, это могло бросить тень на Адриана. Ты не согласна? Она не могла рисковать потерять его. Если только… – она нахмурилась, – это не была месть или… не знаю… состояние аффекта. Однажды она призналась мне, что Адриан уже не такой пылкий, как раньше. Со времени исчезновения Дунии он был сам не свой. Как будто чего-то ему не хватало… О чем это я? Не важно, что я думаю. Аманда просто не способна совершить такое варварство. Мы знаем друг друга с детства. Если бы она была виновна, мы бы заметили перемену в ней самой. – Ирэн нужно было выговориться, убедить саму себя в том, что ее сомнения обоснованны и логичны на фоне нереальных обстоятельств. Ее мир всегда был заключен в жесткие рамки нормальности, здравого смысла и четкого разделения на добро и зло, правильное и недопустимое. – Я не верю тому, что пишут в книгах – в каждом из нас живет убийца!

– Я тоже.

– И это не все! Адриан утверждает, что когда он вышел из комнаты в ночь исчезновения Дунии, он увидел Тельму, которая нервно блуждала по дому. Он никому об этом не сказал, потому что сам считал, что Дуния просто сбежала. Но теперь эти события кажутся связанными.

– Тельма? – удивленно переспросила Алира. – Но что она выиграет от смерти Дунии? Ничего! – Она вздохнула. – Никогда не знаешь, как жизнь может повернуться…

Ирэн снова разрыдалась, Алира погладила ее по спине, утешая. Ее глаза тоже наполнились слезами.

– Прости, Алира, – произнесла собеседница, – но я еще кое-что должна тебе сказать. Я долго думала, стоит ли, потому что в любом случае это – предательство любимого человека.

– Что еще стряслось? – прошептала Алира с подозрением.

– У нас никогда не было секретов друг от друга. Но почему-то я узнаю о твоей дружбе с Дамером не от тебя самой, а от мужа.

Алира кивнула: Дамер рассказал ей, что Эстэр его допрашивала.

– Просто не было подходящего случая, – призналась она. – Мне казалось, что ты меня не поймешь, и не хотела, чтобы меня осуждали. Мне все еще нужно, – она бросила взгляд на особняк, – кое-что сделать.

– Хочешь сказать, что вы больше чем просто друзья? – Она приняла молчание подруги за согласие и пробормотала: – Значит, это он…

– Ты о чем?

– После допроса я решила зайти к тебе вечерком. Я не стала стучать, потому что увидела, что ты с кем-то обнимаешься. Я думала, это Адриан…

– Ты делаешь неверные выводы.

– Прости, – потупилась Ирэн.

Алира вздохнула. Она встречалась с Дамером тайно, ночами. Единственный раз, когда он зашел перед ужином, подруга их застукала.

– Надеюсь, когда-нибудь вернутся те дни, когда нам не требовалось постоянно извиняться и объясняться, – произнесла она.

– Ты совершенно права, Али. Что же до Дамера… я тебя не виню. Напротив, я за тебя рада. Но мне нужно знать, что вы чувствуете друг к другу.

– Зачем? Чтобы обвинять? – бросила Алира раздраженно. – Все еще считаешь, что он со мной ради наживы? Что меня нельзя просто полюбить?

Ирэн догнала ее и взяла за руку.

– Нет, что ты, – заявила она твердо. – Но правда поможет мне разрешить дилемму.

– Не знаю, к чему ты клонишь, но если хочешь знать правду, то я жить без него не могу. Этого тебе достаточно?

Ирэн закрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Да, – подтвердила она и добавила, снова их открыв: – Обитателей Алкиларе хотят выселить.

– Знаю. Есть такое намерение.

– Им дали два дня.

Алира изумленно моргнула и несколько секунд пребывала в ступоре.

– Но так нельзя… Должно быть судебное решение…

– Было собрание алькальдов. Они решили, что дело затянется и затронет другие заброшенные участки. Решение было простое: хиппи – вон с нашей земли! Они якобы служат плохой рекламой для туризма, который здесь пытаются развивать. В Алкиларе прошла демонстрация, оповестили Гражданскую гвардию… – Она тщательно подбирала слова. – Хотели, чтобы жители вмешались, выступили на стороне протестующих. Понимаешь, о чем я? Считается, что если их осудят за растрату, что рано или поздно случилось бы, у них ничего не выйдет. Преступники осуждают тех, кто защищает закон? Невероятно! А поскольку правосудие вершится медленно, людей сперва выкинут взашей, а затем подведут под это бюрократическую основу. Вот что я хочу сказать. Поэтому все держится в секрете. Чтобы дело выгорело, нельзя чтобы кто-то что-то узнал, тем более пресса.

– Но ты же знаешь, что я их предупрежу. Зачем ты предаешь мужа ради меня?

– Ему не обязательно знать, что это я тебя оповестила. Ты ведь не скажешь? Когда столько людей вокруг в курсе дела, трудно хранить все в секрете. Позиция твоей матери была очевидна с самого начала, поэтому неудивительно было бы, если б кто-то из протестующих ей рассказал… – Она покачала головой. – Я не знаю, что Сезар имеет против тех людей, но он все принимает близко к сердцу. Алира, я тебя люблю и желаю тебе счастья. Поэтому я должна была тебе все рассказать.