Лус Габас - Сердце земли [litres]

– Возьми меня за руку, – услышала она.

Дуния протянула ладонь и шарила в темноте, пока не коснулась руки мужа. Тогда она вытянула и вторую, ощутив успокоительное прикосновение его тела и безопасность, которую он сулил. Он ласково потянул ее за руки и помог встать. Спустя несколько мгновений он крепко держал ее за талию, прижимая к себе. Теперь она узнала его.

– Адриан, – прошептала она.

– Да, это я, милая.

– Это ты…

– Да.

– Ты спас меня.

– Да.

Дуния обхватила его шею. Она была на грани обморока.

– Обними меня крепче, Адриан, как обнимал, когда мы были молоды. И не отпускай!

– Мы все еще молоды, – отвечал он, сжимая объятия и касаясь лбом ее лба.

Внезапно Дуния ощутила, что мир уходит из-под ног. Вновь возникло ощущение сырости. Она коснулась стоп и щиколоток, потом поползла вверх по коленям и бедрам. Женщине показалось, что толща воды пытается разделить ее с Адрианом, унося ее прочь от него. Ее лицо соскользнуло по его шее, груди, талии, бедрам… Ее руки скользили по его спине в поисках опоры. Она не хотела его лишиться! Пальцы нащупали что-то круглое, маленькое и твердое. Если это единственное, за что можно схватиться, – она его не отпустит!

– Обними меня крепче, Адриан! – прошептала она. – Еще разок. Мне так холодно…

– Все скоро закончится, – отвечал он.

Но женщина ощутила, как вода лижет ее живот, грудь, спину, шею. Она хотела закричать и не могла. Что-то холодное, мокрое и темное проникло в уши, рот, нос… Кошмар казался таким реальным! Ее охватила паника от осознания, что она умирает по-настоящему. Она всеми силами старалась избавиться от груза, удерживавшего ее под водой. К ней наконец-то вернулось сознание. Она тонула, задыхалась и должна была вот-вот умереть. Вспышки воспоминаний из детства, семья, голоса, чувства вихрем пронеслись в мозгу. Спасения не было.

Адриан продолжал давить, пока она не перестала шевелиться. Когда к нему наконец пришло осознание того, что он натворил, то попытался убедить себя, что Дуния умерла, так и не придя в себя, как если бы это преуменьшило ужас того, что он совершил.

Затем он тщательно «подготовил роль». Сперва нужно было убедить всех, что Дуния исчезла. Адриан задумался. Если исчезнет еще и ее сумочка, все подумают, что она сбежала. Но сумочка слишком большая, и времени на это не было. Надо найти что-то попроще… документы и кредитку. Он сможет носить их при себе, пока не представится случай от них избавиться. А дальше поглядим… Потом придется импровизировать, разыгрывать тревогу… в нужной степени. А если каким-то образом его заподозрят, он будет твердить, что его здесь не было, а жена, вероятно, покончила с собой.

Ложь, если ее повторять раз за разом, становится правдой, хотя бы для говорящего. Или можно сказать, что это Тельма бросила ее в подвале. В конце концов, ведь так оно и было…

– Если бы я был здесь, ничего бы не случилось! – произнес Херардо, осматривая провал в земле, оставленный бульдозером и позже кое-как заделанный рабочими. Он походил на ревизора, инспектирующего объект.

«Герой!» Алире казалось, что брат пытается взять на себя ответственность абсолютно за всё: аренду комнат, гибель Дунии, собственность в Алкиларе.

– А еще они вызвали сюда Тельму, – продолжил он, взглянув на часы: те показывали четверть двенадцатого, – к часу. Черт, Алира, все из-за тебя! Она ничего не сможет изменить. Иди собери вещи Адриана и выкинь их. Если я его здесь увижу, я ему морду набью. И зачем являться снова, когда заявил, что видел Тельму у лестницы в ночь исчезновения Дунии? – Херардо еще ни разу не озвучивал то, что рассказал сын. Ведь это был не кошмар, а Тельма его разбудила. – Ты читала газеты?

Алира кивнула. Репортеры никогда не опаздывали, и каждый успел урвать себе минуту. Она сама все еще была под подозрением и не ощущала поддержки даже со стороны Херардо. Теперь же настал через Тельмы. Брат не сказал ничего конкретного, и она поспешила перевести разговор на другую тему:

– Мы кое-что не обсудили. Мы думали, что драгоценности украла Дуния.

Херардо обернулся и плотно сжал губы.

– Я тебе не позволю! – воскликнул он. – Я сам держу язык за зубами, но если я услышу еще один намек, обвиню кого-нибудь из твоих знакомых. Тельма мне все рассказала, – добавил он, заметив, как сестра покраснела. – Как она могла не волноваться?! С самого начала я думал, что это был он , но я молчал из уважения к тебе и своей семье. Как ты могла быть так слепа?! Откуда, по-твоему, у него деньги на то, чтобы пускаться во все тяжкие?! Да ты просто не желаешь признать, что твой любовник тобой пользуется. И не надо считать меня негодяем.

– Он мной не пользуется! – взбеленилась Алира. – Он меня любит, а я – его! Он честный человек! Ты просто не знаешь Дамера. Да и Тельму тоже.

– Не смей ставить мою жену на одну ступень с этим !

– Да что с вами такое? – вклинился Томас. Брат и сестра даже не заметили, как он подошел.

– Твоя сестра сошла с ума, с тех пор как ввязалась во все это…

– Помолчи! – велел Томас.

– Ты не заставишь меня молчать!

– Может, стоит попробовать? – Брат стоял напротив него, высоко подняв голову. Он был вдвое крупнее Херардо.

Тот оценил шансы и предпочел уступить. Он пренебрежительно махнул рукой, отошел в сторону и, отвернувшись, бросил:

– Я лучше уступлю.

– Как всегда! – упрекнула его Алира, чуть не плача.

Херардо замедлил шаг и вернулся:

– У всех троих были равные возможности, и я не виноват, что вы их не заметили и не воспользовались. Я за вас не в ответе. – Он обратился к Томасу: – Я тоже хотел бы валять дурака целыми днями, работать, только чтобы сводить концы с концами, и целыми днями слушать музыку. Зачем еще выматываться на работе, когда и так устал! Посмотрел бы я, как ты запел, если бы тебе пришлось платить ипотеку. А ты, – он указал на Алиру, – должна была раньше сказать, что дом тебе понравился. Ты ведь жила в нем только из страха! Ты годами не могла решить, что тебе по душе! Так не вини меня в собственной нерешительности! Ты могла бы уехать много лет назад, как уехал я, работать где-нибудь и возвращаться лишь на выходные. Ты сама решила иначе. Я тоже отсюда родом, но тем не менее не живу здесь постоянно. Я тоже скучал по дому, когда уехал учиться, я считал недели до каникул и до отпуска, когда пошел на работу. Я завидовал вам, жившим здесь в тишине и покое. А затем я женился – вы ведь даже не удосужились узнать ее получше!.. Ответственность росла: если этого не осознавать, жить будет куда сложнее. Но я справился: я выучился, стал хорошо зарабатывать. У меня появился сын, и я смог обеспечить ему достойное образование, и он теперь знает, чего ждать от жизни в будущем… – Он сделал паузу, взглянул сперва на дом, потом вниз, на старый город, набрал в легкие воздуха и продолжил: – Поэтому теперь я свободен, меня не держат эмоциональные привязки, которые так сильно вредят… – Он топнул ногой. – К черту всё! – бросил он резко и пошел прочь.