Рита Харьковская - …и дольше жизни длится… Книга вторая

В эту новогоднюю ночь сосед и Ляля стали близки.

После жарких объятий с малознакомым мужчиной, Ляля разнервничалась, расплакалась, стала оправдываться и рассказывать соседу, что изменила мужу впервые. Что у неё, конечно, были мужчины (всего-то два – приуменьшила количество Ляля), но после свадьбы – ни-ни! Она была верной женой! А её муж, оказывается, ею только пользовался, и любил другую.

Сосед обнимал Лялю за обнаженные плечи, прижимал к себе, успокаивал, говорил, что не нужно было ей выходить замуж за русского. Что нужно было найти для себя хорошего эстонского парня. Что уж они-то, хорошие эстонские парни, и любить, и уважать, и понимать женщину умеют.

За последующие две недели всё было решено: Ляля едет в Город у Моря и сидит там тише воды – ниже травы. А сосед, тем временем, подыщет для неё обмен. Никому ничего не говоря, не откладывая в долгий ящик, пусть Ляля подает документы на развод. Сосед посмотрел паспорт Ляли, удивлёно вскинул брови:

– А почему нет в паспорте печати о рождении ребенка?

– Обменяла недавно, не успела заехать в ЗАГС, чтобы поставить. Вернусь, сразу сделаю.

Сосед отрицательно помотал головой:

– Не вздумай! Так даже лучше!

Ляля пожала плечами: ну нет, так нет. Но все же женщину гложила еще одна мысль, еще один вопрос, получить ответ на который она хотела, не пускаясь вслепую в авантюру с обменом и разводом. Сидя за обеденным столом с родителями и соседом, незадолго до отъезда, Ляля спросила:

– А что будет со мной? Что будет после того, как я разведусь с мужем и переберусь в Выхму?

Сосед удивлено вскинул брови:

– Как это что? Выйдешь за меня замуж! Дому нужна хозяйка, моей дочери мать, а мне – жена.

И ни слова о чувствах.

Лялю не смутил порядок расстановки приоритетов. Она взглянула на отца – тот довольно кивнул. На мать – она улыбалась. Ляля поняла, что отвертеться от своего «предложения», данного в присутствии родителей, мужчина не сможет, и тоже кивнула:

– Хорошо. Я согласна.

Сосед потрепал Лялю по щеке:

– А я и не сомневался, – добавил, насупив брови:

– И забывай уже это дурацкое «прозище» – Ляля. У тебя прекрасное эстонское имя – Вилма! Вот его нужно ценить и уважать!

***

Приехав в Город у Моря во второй половине января, немного отдышавшись от встречи с родителями, Ляля засомневалась, а правильно ли она поступает, собираясь бросить мужа и удрать в родные края. Услышав в голосе дочери сомнения, мать сразу же, в телефонном разговоре, прикрикнула на неё:

– И не раздумывай! Полжизни по чужим краям, по чужим домам «стыкаешься»! Приедет твой Митька и что? Вышвырнет тебя с ребенком на улицу! А сосед наш – мужчина солидный. Ты ему с первого дня знакомства по-сердцу пришлась! Делай все, как он велел!

Ляля задумалась снова.

А ведь правильно мама говорит. Ей в следующем году уже тридцать. А что она к этим тридцати годам имеет? Сын, да муж, от которого не заешь чего завтра ждать? Что её ждет в Городе у Моря? Постоянный страх, что муж её бросит? Постоянное ожидание, когда Митенька придет из рейса и, побыв дома пару недель, снова умотает в море? Постоянные «оглядки» на мнение свекрови? Да в гробу она видела такую жизнь! Правильно сосед сказал: нужно держаться своих и жить рядом с ними. Дом у соседа хороший, да и Ляля придет не с пустыми руками, упрекать её никто ни в чём не будет. Самое время начать всё «с чистого листа».

Сосед приехал в Город у Моря в конце апреля. Привез с собой какого-то мужчину, вид которого не только Ляле не понравился, но и испугал её.

Мужчина, осмотрев Лялину комнату, оценив дом в целом, поинтересовавшись, кто живет в остальных комнатах и, получив от Ляли невразумительный ответ (она и сама толком не успела узнать ничего о своих соседях за прошедшие месяцы), кивнул головой:

– Подходит, – и посмотрел на Лялю с какой-то угрозой во взгляде: – Не вздумай хвостом крутить! А то, знаю я вас, начнется: передумала-раздумала.

Ляля залопотала:

– Ничего я не передумаю. А Вы какую жилплощадь мне предлагаете? Я ведь и не знаю, пока, ничего.

– Нормальную жилплощадь предлагаю. Вот, муж твой видел. Его устроило все.

Ляля разулыбалась.

Её любовника уже перевели в ранг «мужа». Квартиру в Выхме он видел, одобрил. От Мити она получила радиограмму, из которой узнала, что муж, пока еще муж Митя, уходит на перегон и в течение следующих трёх месяцев связь с ним будет проблематичной. Так что можно не бояться, что кто-то что-то заподозрит и помешает её планам.

Вот только свекров проведает. Ну так, на всякий случай. Хотя, там сейчас не до Ляли. Свекровь проводит все дни у постели мужа, которому все хуже и хуже день ото дня. Значит сюда не «припрется». А если и «припрется», то делишки свои Ляля проворачивает тихо, как мышка. Никто и не узнал, что за прошедшее время она успела подать на развод. Завтра нужно идти в ЗАГС, получить свидетельство. А обменом пусть продолжает будущий муж заниматься.

***

Ляля так и не узнала, что в конце июня умер её свекор. Не узнала потому, что за неделю до этого, загрузив в контейнер все, что было в комнате, она, даже не оглянувшись напоследок, крепко держа за руку Виталика, навсегда покинула гостеприимный дом напротив артучилища. Дом, так и не ставший ей родным.

***

Митя слушал нескончаемый поток упрёков и обвинений и свой адрес, а Ляля все продолжала убеждать его, что это именно он! Он и Леночка, к которой он «собрался уйти» сразу по возвращении в Город у Моря, виноваты в том, что ей «пришлось» поступить именно так.

Митя слушал, не перебивая, только курил одну сигарету за другой. Наконец, «словесный понос» бывшей жены иссяк. Митя вздохнул:

– Ляля, я очень скоро догадался, что ты не большого ума женщина, но даже не подозревал, что ты настолько тупая.

– Не смей меня оскорблять! – взвизгнула Ляля: – И не смей меня называть этой «кличкой»! Моё имя – Вилма!

– Да ты что?! Столько лет в «ляльках» проходила – и ничего! А тут вдруг разобиделась? Ну-ну.

– Проходила. Потому что вам, русским, наши имена трудно выговорить!

Митя качал головой, не понимая, как он мог вообще жениться на этой женщине, прожить с нею столько лет, собираться вместе жить дальше и стариться. Как не заметил её ограниченность и эгоизм.

– Ляля. Я тебе не верю! Не верю ни единому твоему слову! Я не знаю, зачем и почему ты со мною развелась, но все то, что ты наговорила про Лену – бред сивой кобылы. Я её знаю с детских лет. Не могла она, просто не могла скатиться до такой хабалистости. Ты – могла, а Ленка – нет.

Ляля чуть не подпрыгнула на скамейке:

– Все я правильно сделала! Правильно, что развелась с тобой! Можешь мотать в свой Город у Моря и целовать свою Леночку в жопу!

– Ну, развелась так развелась. Бог с тобой, – Митя снова закурил: – Но квартиру мою нахрена забрала?