Джулия Тард - Полное подчинение. На грани

– А как…

Хотела понять каким именно образом записка будет оказываться в нужной книге, только потом вспомнив, что кабинет Эккермана чуть ли не единственная комната, в которую мне запрещено заходить.

– Что как? – посмотрел на меня Марко.

– Нет. Ничего. Рада, что Зейн разрешил и дальше брать у него книги.

– Странно как ты вообще читаешь настолько мужские книги, – улыбнулся Марко. – И не просто «читаешь», а практически проглатываешь! Должен признать, это довольно сексуально. Я уже отвык от таких девушек.

– Спасибо, – залилась румянцем, словно кто-то натёр мои щёки жгучим перцем. Впервые мужчина сделал комплемент не тому, что снаружи, а тому, что у меня внутри. – Я очень люблю книги. Особенно классику, – не знаю почему, но на последнее слово Марко среагировал особенно сильно. – Истории, испытанные временем особенно приятны на вкус.

– Говоришь так, словно собираешься их есть, – по-доброму улыбнулся мужчина, смотря на меня как на любимого ребёнка.

– Книги – пища для ума. А я тот ещё гурман, знаешь ли.

– Ну, тогда постараюсь принести для тебя самые отменные деликатесы.

– Сомневаюсь, что ты найдёшь нечто подобное в кабинете Эккермана, – странно, как у этого мужчины вообще нашлась хотя бы пара книг!

Судя по его интересам, он навряд ли вообще хотя бы одну книгу прочёл. А о слове «классика» и вовсе не имеет никакого понятия.

– Значит, куплю специально для тебя.

– Спасибо, – вроде такая мелочь, несчастная книга за пару долларов, а мне всё равно было безумно приятно!

– Не за что, – остановился Марко у дверей моей новой спальни, по-джентельменски пропуская вперёд. – Приятного отдыха, Амира. Скоро увидимся.

Не успела сойти с моего лица счастливая улыбка, как я увидела лежащую на туалетном столике белую розу, а рядом с ней небольшую записку:

«С тобою вновь отчаянье моё.

И вот к твоей капризной, гордой страсти

Я возвращаюсь после стольких странствий,

Прося так мало – честности одной… »

Проклятье! Хотелось визжать от счастья! От его записки я снова почувствовала себя наивной, глупой девчонкой, которая впервые в своей жизни получила признание в любви!

И пусть Марко был совершенно не тем человеком, к которому у меня были чувства, читать это, прижимая к губам ароматный бутон розы, было безумно приятно!

Кажется, впервые за столько времени я по-настоящему забыла обо всех своих лишениях, печалях и горе.

Впервые почувствовала себя нормальной, полноценной девушкой. Девушкой, которую любят и о которой заботятся. Девушку, которую ценят и которой дорожат.

Прекрасно понимаю, что это легко может быть обычный самообман, и всё равно чувствую, как приятно у меня в животе порхают бабочки.

Без зверёныша оказалось совсем плохо.

Целых пять дней его никто не бил. Ни кусал и даже ни царапал.

Еще немного и Зейн бы всёрьез задумался, а не мазохист ли он вообще? Иначе, почему только и думает о том, как сильно ему не хватает почувствовать у себя на коже её коготки и зубки. Чтобы снова вгрызалась в него как сумасшедшая, заставляя бурлить давно замерзшую кровь.

Эта сумасбродная девочка прошлась по его жизни словно цунами. Перевернула всё с ног на голову, оставляя стоять точно на своих местах. Так что не знай Зейн, что уже давно очерствел до состояния окаменевшего мамонта, вполне бы решил, что влюбился в эту сумасбродную девицу.

Но нет. После Нины он поклялся, что уже никого и никогда не подпустит к себе настолько же близко.

Каким бы сильным ты ни был, а женщина – это всегда слабость. Ахиллесова пята каждого мужика. А если в пару к ней добавится ещё и ребёнок – можешь и вовсе готовить некролог.

Хотя… Он ведь и так уже живёт с давным-давно заготовленной для себя надгробной плитой.

После того что он сделал с Морино его уже никто так просто не отпустит. Пусть не сейчас. Пусть потом, а дата его смерти уже выбита на скрижали судьбы.

Да он, если честно, уже и не против. Давно пора оставлять этот мир. Передавать дела брату и отправляться прямиком к Нине. Она уже давно ждёт его где-то ТАМ, вместе с их сыном.

А он всё никак к ним не доберётся. Уже на две недели опаздывает. Во внутреннем кармане пиджака лежит та самая пуля, которую оп пообещал пустить себе в голову, когда наконец-то исполнит обещанную месть. И с ней же рядом трусики Амиры.

Те самые, что он забрал, когда она впервые по-настоящему от него кончила. Крохотный кусочек чёрной ткани, который до сих пор пах её возбуждением, стонами и оргазмом.

И с помощью которого Зейн снова мог вернуться в тот самый момент, пробуя его на вкус. Снова чувствуя у себя на члене девчонку, из-за которой он всё ещё был здесь, вместо того чтобы отправиться к Нине.

Из-за которой даже сейчас, как помешанный смотрит, на мелькающую, на экране телефона точку, неторопливо передвигающуюся по карте его дома.

Бассейн…

Сад…

Домашний кинотеатр…

Спортзал…

Столовая…

Казалось его маленькая дикарка не в состоянии ни минуты усидеть на одном месте.

А он всё смотрел и смотрел. Пытаясь угадать какое блюдо она ест? В каком купальнике загорает лёжа на шезлонге. На каком тренажере занимается? Какой фильм смотрит?

Интересно и как долго он вообще собирается её возле себя продержать?

Возможно, для них двоих на самом деле будет куда лучше отпустить Амиру? Позволить этому зверёнышу жить нормальной жизнью рядом с обычным мужчиной, которым он сам уже никогда не сможет стать.

– Может быть… – шепчет Зейн, смотря на экран телефона, чувствуя песок у себя на зубах. – Когда-нибудь…

Но уж точно не сейчас. Не так быстро. Для начала он должен вдоволь ей наиграться. А после, убедиться, что больше его зверёнышу уже ничего не угрожает. Ни Карлос, ни Тровато, ни Грассо, ни Нери, ни Кавалли, ни какое другое семейство.

И самым лучшим вариантом будет, если он сам выберет для неё человека из своего окружения. Возможно, даже Марко. Если эти двое успеют найти общий язык в его отсутствие.

Всё лучше того, что может предложить он.

* * *

– Уверен, что по-другому никак? – посмотрел на Зейна Монро. – Для полноценной армии только танков не хватает. Так что если Бергер притащит что-то хоть немного подобное, поляжем все. Не оставляя ни правых, ни виноватых.

– Уверен, – сощурился, до отказа затягиваясь сигаретой. – По-другому эти мрази не понимают.

Очередная ночная сходка, мало чем отличалась от всех предыдущих. Рёв моторов. Щелчки автоматных затворов. Сигаретная горечь на языке. Крепкий запах смерти и растекающийся по крови адреналин.

Этот долбанный немец опять слишком не вовремя вмешался в его планы, заставляя поднять на уши всю Барселону. Делить зоны влияния, всё равно, что устраивать войну с чётко ограниченными границами. От чего весь этот кипиш становился только опасней.