Нора Робертс - Игры ангелов

– Вот здорово! На этом берегу я еще не была.

Он взял их куртки и направился к двери. На свежем воздухе она почувствовала себя лучше, прежняя скованность исчезла.

– Какой восторг! – Она жадно вдыхала запах сосен. – Небо какое ясное! Я вижу Млечный Путь. И обеих Медведиц.

– А я вижу только горстку звезд и луну.

– Ну так придумай новое созвездие. У тебя же профессия такая – придумывать.

Он уставился на небо:

– Вон Одинокий Герман, еще его называют Одноногий Толстяк. Западнее – Богиня Салли, покровительница кухарок.

– А я и не подозревала, что у меня есть покровительница.

– Ты не кухарка.

– В настоящий момент как раз кухарка. Ой, посмотри, как Салли отражается в воде.

Звезды купались в озере, и оно переливалось тысячами искорок. А лунный луч вычертил на воде серебристую дорожку.

– Иногда я скучаю по Бостону, – сказала она. – По своей квартирке с красными стенами и огромным обеденным столом.

– У тебя были красные стены?

– Мне нравятся смелые цвета. А когда я стою вот в таком месте, как это, мне больше не хочется ничего смелого.

– Да разве место имеет значение? Человек сам создает себе место, сам выбирает цвета.

– Именно это я говорила себе, когда уезжала. – Они стояли рядом, плечо к плечу. – Когда я в тот день шла по тропе, ты специально задержался, хотел убедиться, что со мной все в порядке?

– День был хороший. Дел никаких у меня не было.

– Ты шел в мою сторону еще до того, как услышал, что я бегу назад.

Она решилась на шаг, который для нее был очень важен. Повернулась к нему, приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в губы:

– Подозреваю, что я опять все испорчу. Предупреждаю заранее. Но мне все равно хочется с тобой переспать.

– Одобряю и поддерживаю.

– Возьми меня за руку, – попросила она.

– Хорошо.

– Может, выпьем еще вина?

– Спасибо, с меня достаточно. – Он не отпускал ее руку.

– Наверное, лучше сначала поговорить об этом. О том, к чему это приведет.

– Это приведет в мою спальню.

– Да, но... Не забудь запереть дверь.

Они вошли в дом, и он закрыл дверь на замок.

– Я правда считаю, что нам...

Он поднял ее и закинул себе на плечо.

– Я просто хотела предупредить, чтобы ты на многое не рассчитывал. Я так давно этим не занималась...

– Ты слишком много разговариваешь.

Он стал подниматься по лестнице, и она закрыла глаза.

– Знаешь, у меня все внутри дрожит. Слушай, когда мы гуляли, я думала, я справлюсь. А теперь уже и не знаю. У тебя спальня запирается?

Он захлопнул дверь, повернул ручку замка.

– Так лучше?

– Не знаю... Может быть. Понимаю, я веду себя совершенно по-идиотски, но...

– Если ты понимаешь, что ведешь себя по-идиотски, ты уже на пути к выздоровлению. А теперь помолчи.

– Я думала, мы...

Он закрыл ей рот поцелуем, страстным, жарким.

– Наверное...

– ...надо помолчать, – договорил он за Рис и снова поцеловал ее.

– Понимаю. А ты можешь выключить свет?

– Я его и не включал.

– Ой, правда? Неужели так ярко светят звезды?

– Представь себе, что я все еще держу тебя за руку, чтобы ты не убежала.

Но его руки уже скользили по ее груди, по бедрам. И по телу пробежала приятная дрожь.

– Сколько же у тебя рук?

– Сколько надо. Ты смотри на меня. Смотри на меня, Рис. Вот так. Помнишь, как мы впервые встретились?

– У Джоани?

– Да. – Он расстегнул на ней рубашку. – Когда я тебя впервые увидел, во мне что-то щелкнуло. Понимаешь, о чем я?

– Да. Да, Броуди, только... Если бы здесь было потемнее....

Он отвел ее руку, которой она прикрыла шрам на груди.

– Эту теорию мы проверим в другой раз. – Он снял с нее рубашку. – Посмотри на меня.

Кошачьи глаза, подумала она. Глядя в них, она не чувствовала себя защищенной, но легкий страх действовал возбуждающе. Он был такой крепкий, сильный, чуточку грубоватый. Его руки напомнили ее телу о таящихся в нем секретах, и Рис окатывало горячей волной. Она мечтала отключиться, дать телу полную свободу, но у нее перехватило дыхание.

– Я не могу дышать! Не могу... Подожди, остановись...

Он откатился в сторону, усадил ее.

– Ты отлично дышишь. – Он потряс ее за плечи. – Прекрати ловить ртом воздух.

– Да-да. – Она испуганно прикрыла грудь руками. – Извини. Извини... Я так устала быть психопаткой.

– Так перестань ею быть.

– Думаешь, это так просто? Думаешь, мне нравится ставить и тебя и себя в идиотское положение?

– Не знаю. Сама-то как думаешь? Но если начнешь плакать, я на самом деле рассержусь.

– Я не собираюсь плакать. – Она утерла слезинку.

– Я тебя чем-то огорчил?

– Нет. Это просто приступ клаустрофобии.

– Если так, то это вполне поправимо. – Он лег на спину, притянул ее к себе. – Ты только смотри на меня. – Он поцеловал ее в губы и пробормотал: – Расслабься...

– Броуди, я такая неловкая...

– Вовсе нет. – Его руки заскользили по ее телу, и он заметил, как налились краской ее щеки. – Какая ты гладкая! Поцелуй меня еще раз.

Она приникла к нему губами и вдруг успокоилась. Она чувствовала, как ровно бьется его сердце. Он держал ее крепко, не сводил с нее глаз, и она в конце концов сдалась.

Май, месяц цветения и буйства весны, накинулся на Энджелз-Фист бурями и грозами. Но дни становились все длиннее, и долина зазеленела. Нарциссы весело мигали желтыми глазками даже в дождь. Наконец она решилась выехать за пределы города.

– Я могу договориться на другой день, – сказала она Джоани. – Если я нужна на работе....

– Я не говорила, что ты нужна на работе. – Джоани вылила тесто для оладий на сковороду.

– Но погода вроде налаживается. А если на ланч придет толпа народу?

– Знаешь, я ведь и без тебя справлялась. Хочешь помочь? По дороге к выходу подлей Маку кофе.

Рис взяла кофейник, подошла к стойке, где сидел Мак.

– У тебя сегодня дела? – спросил он.

– Вроде как. Мы с Линдой-Гейл едем в Джексон.

– Пошататься по магазинам?

– Может, зайдем в парочку. Я еду стричься.

– Едешь в Джексон, чтобы постричься? У нас же есть «Скребница».

– Убирайся. – Джоани принесла Маку оладьи.

– Уже ухожу.

Рис взяла сумку, в которой лежали наброски, сделанные доком. В Фисте женщину никто не опознал. Если она была приезжей, то, скорее всего, остановилась в каком-нибудь месте пошикарнее, например в отеле Джексона. У Рис оставалось немного времени, и она решила заглянуть к шерифу.

Она уже почти неделю не спрашивала шерифа Мардсона, есть ли новости. Да и времени не было – она работала, а свободное время проводила в постели Броуди. Так что Мардсон не мог сказать, что она его допекает.

В конторе шерифа ее встретил Хэнк О'Брайен, бородач и любитель жареной курицы.

– Как дела, Рис?

– Спасибо, все хорошо. Шериф у себя? Я только хотела...