Надежда Волгина - В объятьях дракона

– А почему ты не носишь одежды? – возможно, и не к месту поинтересовался Иэрен, привычно любуясь обнаженным телом веуды, покрытым переливающейся в свете огня чешуей.

Эта женщина была бы очень красивой, не сделай ее природа особенной – единственной в своем роде. Помимо магических способностей, высшие силы щедро одарили Найну необычной внешностью. Кто-то считал это уродливым. Глупцы! Иэрен же находил очень красивым, как наивысшее проявление природного искусства.

– А зачем? – пожала плечами Найна. – Мне и так хорошо.

Иэрен понял, что развивать и дальше эту тему веуда не станет, а потому и сам перешел к интересующему его вопросу.

– Найна, хорошо ли ты помнишь Дарсию?

Найна вскинула на него глаза, и Иэрен подметил, как промелькнула в тех боль.

– Помню ли я ее? Да она всегда рядом со мной, а еще вот здесь, – прижала Найна ладонь к левой груди. – И так будет всегда, пока жива я.

Такому Иэрен не удивился – когда-то веуда и его сестра были очень близки. Даже не как подруги, а как сестры. И последний вздох Дарсии поймала именно Найна. Самого Иэрена не было в долине, когда скончалась сестра.

– Расскажи мне, как она умерла. И что говорила перед смертью?

Слова эти дались Иэрену с трудом. Тогда он вернулся в долину после жесточайшего сражения, где его войска понесли серьезный урон. Но и дома ждало его настолько сильное горе, что замкнулся он в себе на долгое время. Никто при нем даже не упоминал имя сестры, а сам Иэрен почернел от горя. Время шло, но горе не ослабевало. Постепенно Иэрен привык жить с ним и внешне стал самим собой. Но только внешне… И сейчас он впервые заговорил о Дарсии.

– Ну, если ты готов, то я тебе покажу лучше, как это было, – кивнула Найна. – Жди! – властно велела, вставая с коврика и покидая комнату.

Вернулась веуда с магическим шаром, который установила между собой и Иэреном.

– Смотри внимательно и вспоминай Дарсию, – велела она.

Иэрен всмотрелся в прозрачную поверхность. Вспоминать ничего не пришлось – сестра и так жила в его памяти. По шару пробежала рябь, и он принялся быстро расти. А потом Иэрен увидел ее.

Красивая женщина разметалась на кровати, вокруг которой горело множество факелов. В комнате было жарко и пахло кровью. Дарсия безостановочно стонала, и лицо ее было покрыто бисеринками пота. Рядом с ней сидела Найна и произносила заклинания, не убирая руки от огромного живота роженицы.

– Обещай, что с моим ребенком все будет хорошо, – простонала Дарсия.

– Сама об этом позаботишься, – отрывисто ответила ей Найна и возобновила читать заклинания. – Вот сейчас остановим кровь и начнем рожать…

– Нет, – прижала Дарсия ладонь к руке веуды. – Сама я не смогу, и ты знаешь об этом. Обещай!

Найна замолчала и какое-то время смотрела сквозь пространство. Что она там видела, одному сотворителю драконов и известно. Дарсия терпеливо ждала и не произносила ни звука, даже тогда, когда тело ее скручивала боль.

Кровь была повсюду – заливала не только кровать, но и пол. И с каждой каплей Дарсия становилась все прозрачнее. Жизнь вытекала из нее, забирая с собой и красоту.

– С ней все будет хорошо, – проговорила, наконец, веуда.

– С ней? – грустно улыбнулась Найна. – Я знала, что это будет девочка. Назовите ее Айрой, в честь моей бабушки. И расскажите ей обо мне.

– Дарсия…

– Найна, я умираю. Чувствую, что уже скоро. И как появится моя дочь на свет, не увижу. Но теперь я спокойна, ведь ты мне обещала… – потрескавшихся губ коснулась еще одна улыбка, и тут же тело роженицы пронзила сильнейшая боль, какой она еще не испытывала.

Дарсия взвыла и выгнулась дугой. А следом начались судороги. С губ умирающей еще не слетел последний вздох, как Найна достала из ее утробы крохотного младенца. Но увидеть дочь мать уже не смогла – следом за рождением пришла и смерть.

Иэрен отвернулся от шара, судорожно сглатывая. Не думал, что увиденное покажется ему таким страшным. Сколько смертей ему приходилось наблюдать на своем веку! Но эта была самой ужасной!

Как он мог тогда не заметить, что увлеклась Дарсия этим смазливым мальчишкой, что поступил в услужение к королю драконов? Высокий, черноволосый, довольно сообразительный… но всего лишь человек! И он тоже сразу обратил внимание на Дарсию. А потом у них закрутилась тайная любовь, о которой Иэрен узнал уже слишком поздно, когда понесла его сестра ребенка от человека.

Как она рыдала, когда король отсылал слугу из двора и долины. Жизнь ему сохранил только благодаря мольбам воспитанницы. Иначе казнил бы без суда и следствия – за такое каралось смертью всегда!

А потом Дарсию словно подменили. Ходила по дворцу темнее тени, ни с кем не разговаривала. Разве что, к Найне продолжала наведываться. От отчаяния и тщетных попыток вернуть себе сестру и подругу Иэрен стал почти все свое время отдавать воинам и сражениям. Тогда он и получил титул Непобедимый.

Но все это было в прошлом, которое безвозвратно утекло, как воды огненной реки. А сейчас Дарсии нет, но есть ее дочь. И эта убийца лишила Иэрена покоя.

– Что стало с девочкой?

Раньше Иэрен никогда не интересовался этим вопросом. А сегодня именно за тем и пришел к Найне, чтобы узнать на него ответ.

– Оставить ее у себя мы не могли, ты знаешь. Умертвить ее твой отец тоже не решился, да и я бы не позволила, – тише добавила веуда. – Ее отправили к людям. Снабдили всем необходимым на первое время, вышили на пеленке ее имя и подкинули к порогу одинокой и добропорядочной женщины. Больше я ее судьбой не интересовалась.

– Почему? – пытливо всмотрелся в лицо Найны Иэрен. – Ты ведь обещала сестре…

Веуда какое-то время смотрела на него с многозначительной улыбкой, а потом спокойно заявила:

– Потому что я знала, что через какое-то время снова увижу ее, здесь.

– А дальше?.. Какая судьба ждет ее здесь?

– А вот этого я не знаю, дорогой мой дракон. И еще я хочу спать, уж извини. Отправляйся-ка ты в свою долину и тоже проспись как следует. И думай… думай, дорогой мой, прежде чем что-то сделать!

Сегодня Айра освободилось, едва полуденное солнце перекатилось через зенит. Еще примерно два часа она потратила на уборку в доме и работы во дворе. А потом поняла, что заняться ей нечем, и до вечера еще далеко.

Как же все изменилось в последнее время! Вот уже семь дней, как она получила даже не послабление работ, а привилегии, какими в тайне сама их считала.

Ей снизили норму выработки муки. И не просто снизили, а ополовинили. А учитывая все приспособления, коими она сама облегчила себе работу, и то, что вставала Айра с рассветом, то и времени теперь уходило совсем немного, от силы полдня.