Надежда Волгина - Один на один

Он даже не запыхался, когда резко затормозил и лес прорезал пронзительный вой. Волки?! И только тут он понял, что сам же и издал этот звук. Опустил взгляд и разглядел лапы, покрытые бурой, отливающей рыжиной, шерстью.

Так Егор первый раз обернулся, когда ему исполнилось четырнадцать. Тогда он пробыл в лесу три дня, наслаждаясь вновь обретенными навыками. Ему нравилось все – во сто крат усилившиеся слух и обоняние, скорость, свобода… Он учился выслеживать добычу, подкарауливать ее и бросаться из засады. На крупных зверей не нападал, инстинкт подсказывал, что мал он еще, да и в одиночку вряд ли справиться. Но зайцев отлавливал лихо и лакомился их свежем теплым мясом.

Он четко осознавал, что остается человеком, но в волчьей шкуре. Еще он понимал, что зверем быть гораздо удобнее. Нередко слух улавливал других волков, но желания приблизиться к ним Егор не испытывал, хоть и знал точно, что те тоже чувствуют чужака на своей территории и ведут себя настороженно, выжидают.

Он почувствовал, когда пришло время возвращаться. Снова потянуло к людям, к бабушке… Как она там? Волнуется, наверное.

На рассвете из леса выходил совершенно голый и резко повзрослевший подросток. К дому пробирался, прячась в кустах, если замечал на горизонте кого-нибудь из односельчан.

Бабушка уже не спала, ждала его на кухне.

– Знала, что сегодня вернешься, – заговорила она будничным тоном, когда он вышел из бани, смыв с себя запах зверя. – Полнолуние закончилось… Завтракать будешь?

Нет, голода он не испытывал, во рту еще до сих пор сохранялся привкус свежей крови. А вот поговорить с единственным человеком, который мог ему все рассказать, необходимость назрела.

Про своих родителей Егор знал только, что уехали они, едва он родился. Как-то говорить об этом у них с бабушкой было не принято. Видел Егор, что тоскует она, замечал, как по вечерам подолгу смотрит на их фотографию, но вопросов не задавал. Да и не помнил он их, а бабушку любил больше всех на свете. Она была его семьей.

Но сейчас он почувствовал потребность узнать всю правду.

– Расскажи мне о маме с папой, – попросил он.

Бабушка даже не удивилась такому вопросу, лишь вздохнула тяжело. Видно, до сих пор это ранило ее, не позволяло забыть…

– Ох, Егорушка… Вот и пришло время все тебе рассказать. Как бы я не оттягивала этот момент, а жизнь берет свое, – она опустилась на стул напротив внука, подперла рукой щеку и внимательно посмотрела на него усталыми глазами, словно все еще колеблясь. – Мамка твоя, моя Леночка, повстречала папку, когда едва ей исполнилось восемнадцать. Совсем девчонка еще была… Вернее, пацанка, – грустно улыбнулась она, и взгляд ее заволокли воспоминания. – Все с мальчишками местными бегала, с девчонками и не дружила вовсе. А как повзрослела, да поняла, что уже неприлично с пацанами гуртом ходить, стала все больше уединяться, в лес захаживать. Там она и встретила Ивана. Он выследил ее, нашел по запаху, потому как предназначалась она ему.

Бабушка замолчала, а Егор пытался переварить смысл его слов. Отец выследил мать? Получается, он волк?

– Да, внучек, твой отец – волк, перевертыш. И способности свои ты унаследовал от него. В то время здесь целая стая жила таких перевертышей. И волков в наших лесах водилось очень много. Пока их не начали истреблять… Трудно обвинять в этом людей – большой вред эти хищники наносили хозяйствам. Не стая, где жил твой отец, нет. Они-то как раз понимали поболе, а остальные… – бабушка снова замолчала, собираясь с мыслями. – Родила тебя Леночка незадолго до этих событий. А потом стал вопрос, что должна стая покинуть наши края. Тогда, отец твой обратил мать в волчицу, и они ушли отсюда, далеко-далеко. Так и остались мы с тобой вдвоем на всем белом свете.

– Вот значит как?

В первый раз Егор думал о своих родителях не отстраненно, а как о живых людях. Вернее, волков. Имеет ли право он осуждать? Мать дала ему жизнь и выбрала любовь. Отец наградил редким даром – оборачиваться в волка. Ему нравилось это! Несомненно, нравилось. Ни разу в жизни он не чувствовал себя настолько свободным, как эти три дня в лесу. Может, все случилось так, как и должно было случиться?

Они еще долго говорили с бабушкой тогда, сидя на кухне. Егор впитывал ее рассказы об отце с матерью, как губка, сохраняя все в памяти навсегда. Да и она была рада вспомнить горячо любимую дочь, которую знала так мало. Вряд ли они свидятся еще когда-то. Говорят, кто выбрал жизнь зверя, постепенно утрачивает человеческие качества. А вот этого Егор точно не хотел, поэтому и решил тренировать свой дар.

Время шло, Егор взрослел. К двадцати годам он превратился в красивого, стройного мужчину. Ничего особенного ему для этого делать не приходилось, разве что помогать бабушке по хозяйству. Мускулатура его развивалась год от года. И в лесу он стал пропадать все чаще. Зверя в себе он контролировал полностью, обращался, только когда хотел этого. Беда в том, что желал он этого все чаще и сильнее. И бабушка не могла не замечать этого, переживала сильно, хоть и виду не подавала.

После школы Егор не пошел учиться дальше, решил остаться в деревне. Открыл свою кузницу и зарабатывал понемногу. Получалось неплохо, и без клиентуры не простаивал. Правда, народ поговаривал, что странный у них в округе какой-то кузнец – пропадает по несколько дней. Но дальше разговоров дело не шло, и никто на него не косился. Разве что девушки, на которых он совершенно не обращал внимания.

А они ему проходу не давали, пытались завлечь в свои сети. В лесу волчицы одолевали, хоть он и держался в стороне, не примыкал ни к одной из стай. Его даже побаивались собратья, лютым он считался волком. Но на открытый конфликт не выходили, уважали его желание быть одиночкой.

Примерно в то же время появилась у него еще одна особенность – исцелять животных. И чувствовал он чужую боль на расстоянии, когда был в образе зверя. А стоило ему обернуться в человека, как руки его приобретали способность исцелять. Достаточно было прикоснуться к раненному животному, как тот уже становился здоров. Бывали, конечно, случаи, когда он терпел неудачу, но это случалось, если рана была смертельной.

Голод свой Егор тоже научился держать в узде. Лишнего в лесу не брал, только необходимое, выбирая слабых особей. Так ему диктовали инстинкты и человеческий разум.

***

Как-то бабушка завела с ним деликатный разговор. Тогда Егору шел уже двадцать пятый год.

– Стара я уже стала, Егорушка. Да и ты моложе не становишься. Пора бы тебе жениться. Вон, Танька, со двора напротив, все глаза проглядела… Нравишься ты ей.

Егор и сам это понимал. Не было для него секретом и трепетное отношение соседки. Не раз он ловил на себе ее взгляды. Да и причины та все время придумывала, чтобы заскочить к ним в дом или кузнецу. И симпатичная она была девчушка, да и по характеру ладная, но не его. Чувствовал он, что не пара она ему, и обидеть не хотел, воспользоваться ее отношением к нему. В женщинах у него не было недостатка – свое брал, когда природа велела.