Юрий Павлов - Экзопланета

Телефон, Урии, подарила мама на сорок пять лет, а Урия очень любил и уважал маму, и телефон хранил, как самый дорогой подарок.

Дубровину Урии Беньяминовичу, недавно перевалило за шестьдесят. Он поздно женился, познакомившись с Ириной в Останкино, уже будучи в должности сопродюсера центрального канала «Russiауеstеrdау, tоdау, аndtоmоrrоw«. Целый год он ухаживал за нею, дарил цветы на восьмое марта и несколько раз предлагал руку и сердце, и Ира, которой тогда уже подкатывало к сорока, согласилась на замужество.

Сопродюсером он стал, благодаря знакомству с известным олигархом, полным тёзкой по аббревиатуре ФИО, одно время обитавшим в верхних эшелонах.

Друзья и знакомые стали в шутку называть его ДУБ2, а, чтобы избежать двусмысленности, добавляли в конце «л».

Но в эшелонах произошли подвижки, и олигарх попал в опалу.

Первое время, Урия пугался каждого звонка на сотовый, но время шло, его никто не трогал, на допросы в СКР не вызывали и, мало-помалу, он успокоился.

Беда нагрянула страшной новостью, пришедшей с берегов Туманного Альбиона: опальный олигарх свёл счёты с жизнью в собственном замке.

Причём, какая-то несуразная вырисовывалась картинка, складывающаяся из пазлов от различных источников: выходило, что олигарх, удавившись шарфиком в замке, дошёл, уже будучи мертвецом, до ворот и распахнул их…

Когда Урия сложил пазлы, ему всё стало ясно.

Тогда-то и приключилось с ним несчастье: его пятидюймовый член (называть свой реnis — хуем, он не мог, почему-то полагая, что хуй, это что-то огромное, длинное и толстое) опал и больше не захотел вставать.

— Набирай свою Ирку! — приказала Элеонора — не ответит, так телефон найдём, да включи на громкую.

Урия нашёл в контактах жену и нажал вызов: несколько длинных гудков и завораживающий женский голос — Мобильный не отвечает или находится вне зоны доступа…thеmоbilеdоеsnоtаnswеrоrisоutоfrаngе — оборвал ниточку надежды.

— Ну, всё! — не давая впасть ему в транс — Звони в полицию! — сказала Элеонора.

…

— Дежурный, лейтенант Полицаев, что у вас?

…

— Кто пропал? Когда это произошло? При каких обстоятельствах? — прижимая трубку к уху, он записывал в журнал информацию.

— Сколько прошло времени?… Примерно скажите… Часа полтора, два? Мало, может она вышла, вы на сотовый пробовали звонить?

…

— Чтоо? С каким унитазом?

Наконец, окончательно запутавшись, он бросил — Сейчас вышлем дознавателя. Вы не возражаете против осмотра квартиры или оформлять через суд?

…

— Давайте адрес — лейтенант записал — Ждите!

Старший дознаватель, капитан полиции, Марина Христофорова, курила у приоткрытого окна кабинета.

Заверещал на столе телефон и она, положив сигарету в горшок с хризантемой, подошла к столу — Алло!

Записав адрес, хотела положить трубку.

— Марин — спросил дежурный — машину заказывать?

— Да тут недалеко, Вован, дойду.

— Хозяин-барин.

— Кать, ну ты чего? — я стоял чуть выше её, и она мешала мне опуститься и встать между стволами.

— Я ещё хочу! — она сунула руку в штанину шорт и щупала меня.

— Слазь!

Она спрыгнула на землю и пошла к коврику.

Мне не терпелось выяснить, что за круг из травы прямо в центре поляны, но её походка выбила из головы все остальные мысли.

Она ступила на коврик и повернулась ко мне.

— После анала? — спросил я, на ходу снимая шорты.

Она опустилась на колени и, поддерживая пальчиками член, осматривала его и морщила носик — несколько подсохших, коричневатых мазков источали характерный запах.

— Можешь облизать и обсосать, если не брезгливая.

Катя смотрела, а рот наполнялся слюной — это было ново, это было необычно, это было пикантно, и она лизнула раз, другой, а потом припала к встающему члену, и облизывала и сосала его, пуская слюну.

Я гладил её голову, а грудь женщины тёрлась об мои ноги.

— Ну хватит! Чистый уже! Давай!

Она становилась раком, пытаясь одновременно стянуть плавки.

— Я сам! — и, задрав ночнушку, стащил с её жопы плавки и тянул их, а она, по очереди, приподнимала ноги.

Он целовал ягодицы и гладил бёдра, и тянул руки, доставая груди и мял их, а она ловила рукой член и направляла его и, когда он вошёл и погружался, она замерла, а потом ответила встречным движением, сдерживая стоны, закусывая губу и, чувствуя, что он тоже сдерживается, чтобы не причинять боль, сама насаживалась, делая себе больно и, получая от этого, мазохистское наслаждение и постепенно, пропотевшее и удлинившееся влагалище, вмещало всё больше и больше его члена и, когда его ятра, стали биться о срамные губы, в кончиках пальцев появилось покалывание, а от низа живота, удушливой волной сладострастия, плеснулся оргазм …

— А ты? Кончил?

— Нет!

— Будешь? — она смотрела на меня, повернув голову — В попу?

— Нет! Не сейчас. Ты полежи, а я кое-что осмотрю.

Но Катя, натянув плавки, встала — Я с тобой!

Второе солнце уже опускалось за вершины деревьев нашей полянки, а я всё ползал по кругу и всматривался в траву.

Поразительно! Круговая линия, шириной в ладонь, из плотно сросшейся травы, была идеальной окружностью и все травинки в линии были одной высоты.

Катя сидела в центре круга, наблюдая за мной — Я пить хочу!

Я полз по кругу, всматриваясь в травяную линию.

— Я есть хочу!

И тут я заметил, что внешнюю и внутреннюю кромку линии из травы, окаймляют чуть вдавленные и, едва заметные, линии.

Я выпрямился, захватил руками пучки травы и потянул, ожидая, что она вырвется и я смогу лучше рассмотреть вмятые линии окаймления.

Но произошло другое: трава не вырвалась, а потянула за собой дёрн.

— Катя! — но она уже и сама увидела.

— Возьмись с другой стороны, да пошире руки разведи! — и я сам, тоже развёл руки и, когда мы потянули траву, за травой вытянулось кольцо дёрна.

— В сторону! — мы отложили кольцо из травы и дёрна в сторону от круга.

Я сунул руку в кольцевую щель; пальцы коснулись гладкой твёрдой поверхности.

— Отодвинься!

Катя, не вставая, отползла от круга.

Я, на коленях, обходил круг и щель по внешней стороне, и вёл двумя пальцами по поверхности.

Когда я почти обошёл окружность, пальцы наткнулись на выпуклость, на ощупь похожую на кнопку.

Чисто автоматически я надавил на выпуклость и в следующее мгновение осознал, что это может быть и опасно!

Но, ничего не произошло.

Я довёл пальцами по поверхности, замыкая круг, и встал.

И в ту же секунду, совершенно бесшумно, дёрн, оставшийся в круге, поднялся на высоту около полуметра и сдвинулся в сторону.

Авдей Рабинович коротал время до суда в исправительном центре Стаффорд-Крик городка Абердин, округа Грэйс-Харбор, штат Вашингтон.