Юрий Павлов - Первая женщина

Горьким было откровение.

Утром, сходив в туалет, и сполоснув руки и лицо, зашла на кухню.

Включила чайник и достала из холодильника масло и сыр.

Вениамин, шаркая тапками, подошёл к туалету и замычал — Дддддоооброе утро Дддддааша.

Она делала бутерброды и кивнула головой.

Он открыл дверь в туалет.

Постой! — и подошла к нему.

Он был в майке и трико. Член стоял, оттопыривая мотню.

У Дарьи мурашки побежали по рукам и она, стянув с него трико, встала на колени и поцеловала головку. Спазмы задёргали влагалище, она встала, и закрыв дверь туалета, и сжимая член левой рукой, потянула за собой.

— Ложись! — и сбросив халат, опустилась на колени.

— «Обойдусь без презерватива» — подумала она.

Он лежал, а Дарья, встав на коленях над ним, жопой к его лицу, сосала и облизывала головку, пуская слюну.

Вениамин, левой, здоровой рукой, гладил, Дарьину, необъятную жопу!

Она удивилась. Прикосновения не раздражали и даже доставляли удовольствие. Его палец, скользнул по ложбинке ягодиц и, ткнувшись в анус, замер. И опять, Дарья удивилась, что не испытывает раздражения. Он убрал палец и снова стал гладить ягодицы. Дарья взяла его руку и, подтянув к анусу, прижала. Вениамин подставил палец к анусу, а Дарья, удерживая его руку, стала вдавливать палец. Палец вошёл в жопу! По телу прошла судорога, она застонала.

Вениамин вытащил палец и, обслюнявив, снова засунул в жопу!

Она сосала и дрочила двумя руками, а он тыкал пальцем в жопу.

Дарья выпрямилась и, привстав, подвинулась вперёд. Придерживая член, стала медленно опускаться, пока головка не упёрлась в анус. Приподнимаясь и опускаясь, каждый раз чуть ниже, двигалась, пока головка, преодолев сопротивление сфинктера, не вошла в жопу. Опираясь руками о пол, стала медленно натягиваться жопой! Ощущение было непривычное, но сладостное. Головка упёрлась в изгиб прямой и она, медленно приподнимаясь, и сдавливая член сфинктером, испытала сладострастное наслаждение, выдавливая его из себя! Член выскользнул из жопы, Дарья поймала его и натянулась ещё раз. Член снова упёрся и она, выпрямившись, стала медленно, преодолевая боль, оседать. На груди пошли красные пятна и она, медленно, как говно, выдавливая из себя член, захрипела!

Задёргался Вениамин, и Дарья, хватая ртом воздух, захлебнулась от наслаждения.

Она лежала на полу, с закрытыми глазами, и таяла от блаженства.

О том, что нужно идти на работу, Дарья забыла.

Через семь минут она открыла глаза.

Вытянув руки за голову, и сцепив в замок, сладко потянулась, выгибаясь и поворачиваясь на бок.

Вениамина не было.

— «В туалете!»

Фантомные ощущения в прямой кишке ввергали в эйфорию, и прислушавшись к своему состоянию, она тихо засмеялась. Даже это доставляло удовольствие.

— «Господи! Я схожу с ума! Я извращенка!»

Напрягая диафрагму, пукнула! Но вместо характерного звука выпускаемых газов, булькнуло и захлюпало между ягодицами.

— «Ещё не хватало! Обосралась что ли?»

Дарья села, чуть сдвинувшись назад.

На покрывале расплывалось пятно слизи, с жирно блестящими сгустками спермы и вкраплениями каловых масс.

Дарья соскочила, и выдвинув из комода средний ящик, взяла из стопки подгузник, и наклонившись к одеялу, стёрла пятно.

Ещё одним, раздвинув ноги и присев, вытерла промежность, а другим прикрыла пятно и придавила рукой — «Застираю после работы».

Её обожгло — «Господи! На работу же!» — и она побежала в ванну, чуть не сбив Вениамина, вышедшего из туалета.

Краем глаза увидела, что мотня его трико в пятнах — «Тоже постирать!»

Из квартиры выскочила, отмахнувшись от мычащего — Ддддооосвидддааа — Вениамина.

Уже в автобусе вспомнила, что не выключила чайник и всю дорогу терзалась — «А вдруг Вениамин не выключит!».

С опозданием в полчаса зашла в кабинет и сразу к телефону.

— Алло! — короткие, и начинающиеся с гласных, слова, Вениамин выговаривал не заикаясь.

— Чайник выключи!

— Я ввввыыыкккк…

Дарья опустила трубку.

На два часа, у Шмакова, было назначено совещание с начальниками лабораторий и отделений по графику работы в предновогодние дни и в первую неделю нового года.

В 13: 55 Дарья вышла из своего кабинета и зашла в кабинет Шмакова.

Все стулья за столом и у стен были заняты.

Шмаков указал на стул возле сейфа и Дарья села.

Глянув на часы, Герман Степанович встал, и гул голосов пошёл на убыль.

Заверещал красный телефон.

Шмаков поднёс к уху трубку.

— Включи радио! — коротко бросил директор, и отключился.

Шмаков шагнул к сейфу и подкрутил лимб на громкоговорителе.

— … ного приступа скончался председатель президиума Верховного Совета, генеральный секретарь коммунистической партии Советского Союза: Леонид Ильич Брежнев.

В помещении зависла гробовая тишина.

Когда заиграла траурная музыка, все встали.

Через две минуты, Шмаков убавил громкость и заверещал синий телефон.

— Герман Степанович! — звонила секретарь парторга — В 14: 40 общее партийное собрание в красном уголке. Передайте всем.

— Совещание отменяется! В 14: 40 общее партийное собрание. Передайте своим!

В красном уголке института шло общее партийное собрание.

Выступал парторг.

Дарья Михайловна сидела в пятом ряду, в кресле у прохода.

Она изо всех сил пыталась слушать парторга, но жгущее нутро желание, полностью подчинило её себе!

В 14: 30, переобувшись в сапоги и надев плащ, она подошла к зеркалу.

Внизу живота забурчало и газы, выпирая и пуча диафрагму пошли на выход.

Забыв, что с нею приключилось утром, она медленно и беззвучно выпустила их. Помахав рукой перед носом и вокруг себя, выключила свет, шагнула к двери и замерла. Трусы прилипли к ягодицам, размазывая слизь по ляжкам.

— «Опять, что-ли?»

Раздеваться и идти в туалет было уже поздно. Она сняла плащ и бросила на стол. Достала из ящика стола бумажную салфетку, и задрав подол юбки, и прижав подбородком, раздвинула ноги и потянула трусы вниз, выворачивая.

Жёлтое, с характерным аммиачным запахом, пятно и слизь. Она сунула руку в промежность и провела салфеткой, вытирая жопу. Салфетка промокла, а на ладони осталась слизь. Она взяла ещё одну, но и её не хватило. Подтеревшись третьей, ещё двумя салфетками промокнула трусы и ещё две подложила. Бросив салфетки в урну, и схватив плащ, вышла из кабинета.

Пришла в 14: 45.

Зал гудел, как рой пчёл над улеем.

Увидев свободное место, подошла и села.

Вспомнив, что произошло в кабинете, смутилась, и осторожно потянула носом. Запаха не было. А сознание, шаг за шагом прокручивая плёнку событий дня, и связывая в цепь, вернулось в спальню. Она почти физически ощутила, погрузившийся в жопу член и…