Дж. Андрижески - Черная кровь

Я вспомнила, как Блэк рядом со мной просыпался весь в поту, хватая меня иногда так сильно, что оставлял синяки, и меня омыла волна неконтролируемой ярости.

В этот раз я наградила вампира убийственным взглядом в ответ.

— И? — холодно произнесла я. — Может, это карма, Брик. Никогда не задумывался об этом?

Его красные глаза сделались темнее, более близкими к цвету крови, когда он уставился на меня.

— Скажите мне, что с ней не так, и я отпущу вас, Мириам. Все остальное, что вы здесь делаете, включая пустую трату времени на оскорбления в мой адрес, не даст никому из нас того, что мы сильнее всего желаем.

Я прикусила губу, заставляя признать его слова.

Вновь посмотрев на Лилу, я оценила её детское поведение, обдумывая это клинической частью своего разума. Взрослые, которые впадали в психологический аффект ребёнка, практически всегда делали это в результате тяжёлой травмы. Пока я размышляла над этим, она болтала ногами, глядя на меня широко раскрытыми, как будто стеклянными красноватыми глазами, почти как двенадцатилетняя.

Это должна быть тяжёлая травма, если слова Брика были правдой.

Или повреждение мозга, возможно. Это хотел знать Брик? Была ли травма психологической или физической? Почему не сделать ей МРТ?

Затем другая мысль: сработает ли МРТ на вампире?

— Они извлекали яд из её клыков? — спросила я, проясняя то, что Блэк рассказывал мне об омерзительных экспериментах лаборатории. — Они использовали её, чтобы попытаться обратить людей в вампиров, верно?

Брик наградил меня жёстким взглядом.

— Они делали там не только это, доктор Фокс.

Мои брови приподнялись. Для меня это оказалось новостью.

— О? Что ещё они там делали?

Его голос зазвучал холоднее.

— Они также пытались обратить вампиров в людей, — он поправил воротник рубашки поверх пиджака, и его подбородок напрягся, когда Брик посмотрел на Лилу. — Моей дорогой Лилит ужасно не повезло оказаться во второй группе, доктор. Они… изменили её в какой-то мере. Вот почему ваш вид может её прочесть, полагаю. Для видящего вообще ощущать её разум должно быть… по-другому, в некотором роде. Не так, как прежде.

— По-другому в сравнении с чем? — спросила я.

Он наградил меня очередным смертоносным взглядом.

— В сравнении с вампиром.

— Как вы вообще это выяснили? — спросила я. — Про видящих, имею в виду.

Он нахмурился, выдыхая и сверкая красными глазами.

— У нас есть несколько из вашего вида, которых мы время от времени можем нанять для необычной работы, — видя, как мои брови взлетели вверх, он вскинул руку. — И ещё я почувствовал это в ней. Я почувствовал отличие в её крови, когда пил из неё. Я ощущал вкус этого отличия, так что знаю, что не вообразил это себе.

Я снова уставилась на него.

— Ты пил из неё? Из другого вампира?

— Чтобы выяснить, что случилось с ней… да, пил. Более того, неоднократно.

— И что ты выяснил?

— Я сказал вам, что выяснил, Мириам, — сказал он, и его новоорлеанский акцент зазвучал жёстче, злее. — Они пытались сделать мою дорогую девочку человеком. Они давали ей препараты… какой-то генетический вирус. Они делали переливания крови и морили её голодом. Затем, когда от неё остались кожа да кости, они применили к ней ужасные физические пытки, чтобы заставить её возненавидеть собственную природу и страшиться её. Они едва не убили мою возлюбленную девочку, и все ради того, чтобы попытаться лишить её истинной жизни…!

Я слегка вздрогнула от интенсивности его тона, затем прикусила щеку изнутри. Не давая своей реакции отразиться в голосе, я нейтрально произнесла:

— Ты сказал, что нанимаешь видящих?

— Это не важно, Мириам.

— Это важно для меня…

— …Тогда позвольте прояснить, — перебил он. — Я не собираюсь обсуждать с вами этот вопрос, Мириам, — он наградил меня очередным жёстким взглядом. — Приступайте к работе, доктор. Часы, как говорится, тикают. Для вас ещё сильнее, чем для меня.

Его голос ясно дал понять, что разговор окончен.

И все же несколько секунд я с трудом сохраняла молчание.

Заставив себя отвести взгляд от него, я вместо этого посмотрела на Лилу. Я верила, что он убьёт меня, если я не сделаю, как сказано. Вопреки тому, что он был садистом, кажется, Брик действительно заботился об этой вампирше. Эта часть не казалась позёрством; она ощущалась реальной.

Блэк сказал мне остаться в живых и сделать все, что необходимо ради выживания.

Он также сказал мне дать Брику все, что он хочет.

Так что именно это я и намеревалась сделать.

Это притупляющее облако поднялось с моего экстрасенсорного зрения в ту же секунду, как я села на одно из кресел с зелёной обивкой, лицом к Лиле.

Я послала быструю весточку Блэку, как только почувствовала, что мои экстрасенсорные способности снова работают.

«Блэк? Ты там?»

«Мири? — тут же послал он. — Что происходит?»

«Я на месте, — пробормотала я в своём сознании. — Подземелье. Каменное здание за городом. Большое… высокие потолки, может, даже церковь…»

Я перечисляла как можно быстрее, излагая каждую деталь того, что увидела и услышала, при этом не отводя глаз от Лилы. Я рассказала ему все, что только могла припомнить о поездке сюда и о самом здании. Я описала комнату, лестницы, Лилу и двух человек.

Я не описывала парня с татуировкой меча. Я не хотела, чтобы Брик получил ещё больше рычагов эмоционального давления на Блэка.

Но я не могла оставаться с ним надолго.

«Ладно, — торопливо послала я. — Мне пора. Мне правда пора. Мне нужно сделать для него эту штуку. Он заметит, если я вскоре не выдам чего-нибудь…»

«Я понимаю, — Блэк послал мне очередную волну тепла. Позади неё я почувствовала нечто большее, намного больше, чем он позволял мне чувствовать. — Я люблю тебя, Мириам».

Подавив свою эмоциональную реакцию на это, я позволила его присутствию угаснуть.

Я сосредоточила своё сознание на Лиле.

Проникновение в её разум напоминало вхождение в мышиный лабиринт, только наполненный проблесковыми маячками, зеркалами и прозрачными стенами. Та странная мантра на переднем плане её мыслей оставалась на месте, но я почти не слышала её во всем том рое, что хлынул мне навстречу.

Исходившие от неё эмоции были самыми тяжёлыми.

Сама глубина её чувств, проблески любви, ненависти, горя, ярости, ужаса, одиночества… все это сталкивалось и рвало в разные стороны мои чувства, мои страхи за Блэка, злость на Брика, это чувство беспомощности. Интенсивность её эмоций ошеломляла. Она также удивляла меня. Я никогда бы не подумала, что вампир может чувствовать так много.

С ней это напоминало тягу, уволакивающую меня глубже в её сознание.

Я сопротивлялась этой тяге.