Ванесса Дэвис - Лотерея любви

Блаженно улыбаясь, она взялась за одну рукоять велосипедного руля, он положил свою руку на другую, и они медленно пошли по дорожке в направлении дома его приятеля.

— Майк знает такие фольклорные произведения, которых я не знаю, — говорил ей Лайем своим необыкновенным голосом, от которого по коже Сары ползли мурашки. — В Америке живет много ирландцев, они бережно хранят наследие предков.

— Вы изучаете главным образом национальную музыку? — спросила Сара.

Он рассмеялся и покачал головой:

— Нет, не только. Я изучаю ирландскую культуру и в том числе фольклор. Это понятие включает в себя многое: музыку, легенды, сказки, народные костюмы. Все это неразрывно связано между собой, и пытаться разделить фольклор на части бессмысленно. Случается, что находишь текст какой-то старинной песни, а потом, спустя некоторое время, узнаешь и мелодию. Бывает, что под эту же музыку и танцуют, отбивая ритм ногами. Так что, дорогая Сара, фольклор представляет собой бесконечный волшебный лабиринт, где на каждом шагу тебя поджидает сюрприз. — Он окинул ее горделивым взглядом.

Сара почувствовала, что ее щеки пылают, а трепещущееся, словно птичка в клетке, сердце посылает ей предупредительные сигналы. Но она уже попала под обаяние этого сногсшибательного брюнета и все больше запутывалась в сетях его мужского магнетизма. Этот обаятельный и умный ирландец незаметно завел ее в такой запутанный лабиринт, что ей не оставалось ничего другого, кроме как надеяться на его добрую волю.

Это утро, проведенное в доме Шеймуса О’Клера, навсегда врезалось ей в память. Усевшись вокруг своей гостьи, все трое ирландцев говорили одновременно, то и дело угощаясь прекрасным виски. Время от времени кто-то из них начинал петь или танцевать, а чаще они пели хором. Майк немного поиграл на волынке, потом Симус подхватил эту мелодию на скрипке. Сара ровным счетом ничего не понимала из их сумбурного разговора, но была всем очень довольна.

В полдень вся компания отправилась обедать в местный паб, где друзья Лайема вскоре разговорились с другими посетителями, и Сара осталась с ним наедине за столиком в углу зала. Новые впечатления и алкоголь вскружили ей голову и развязали язык, и когда их разговор перешел на личные темы, она рассказала своему собеседнику, что несчастна в браке и собирается развестись с мужем. Разумеется, о своем выигрыше в лотерею она даже не обмолвилась. Ей почему-то было стыдно признаваться, что она богата, и захотелось немножко побыть обыкновенным человеком среднего достатка.

— Вы говорите, что забросили свои занятия живописью, когда вышли замуж? — спросил Лайем.

— Да, к сожалению. Нужно было работать, чтобы ежемесячно вносить взносы за квартиру. На первых порах мне удавалось иногда рисовать, но постепенно свободного времени у меня становилось все меньше и меньше, и мое увлечение незаметно угасло.

— Наверное, ваши родители огорчились, узнав об этом?

— Я сирота, — потупившись, ответила Сара.

— Ваши родители умерли?

Сара передернула плечами:

— Понятия не имею! Я подкидыш, мать бросила меня, когда я была еще ребенком. Я часто думаю, что она за человек…

— Вы пытались ее найти?

Сара покачала головой. Мысли о родителях всегда доставляли ей боль, особенно о маме, и Сара чувствовала, что Лайем это понимает. Ведь будь он бесчувственным сухарем, обделенным интуицией, он не смог бы так чудесно петь. Сару потянуло к нему, но она боялась, что покажется ему чересчур примитивной и будет в конце концов им отвергнута.

После обеда Сара все-таки сходила в магазин, и Лайем вызвался донести до ее домика тяжелые сумки, набитые продуктами. По дороге он сказал, что вечером ему нужно записать ноты новых мелодий, но вот завтра он готов провести вместе с ней на природе хоть целый день.

— Я покажу вам свои любимые уголки, Сара. Возьмите с собой ваши рисовальные принадлежности, а я захвачу удочку. Так мы не будем мешать друг другу.

— Чудесно! Я согласна! — обрадовалась Сара.

Когда они наконец вошли в ее дом, Лайем поставил сумки на дощатый стол, отказался от предложенного ему кофе и торопливо ушел, чем несколько удивил Сару. Может быть, он побоялся остаться с ней вдвоем? Их, несомненно, тянуло друг к другу, однако он был для нее загадкой. Что ему от нее нужно? Ведь он понимал, что мог бы легко овладеть ею сегодня же, однако решил ретироваться. Какую игру он затеял? Откроет ли он когда-нибудь ей свое сердце?

Желая отвлечься от этих мыслей, Сара попыталась нарисовать вид, открывающийся из окна кухни, но вдохновение ее покинуло. Телевизора в домике не было, но имелись книги. Она немного почитала, перекусила, приняла ванну и рано легла спать. Ей снова приснился ее кельтский воин с изумрудными глазами и длинными черными волосами. На этот раз он умчал ее в какой-то горный тоннель, из которого ей пришлось выбираться на четвереньках. В конце концов воин втолкнул ее в склеп, поросший зеленым мхом, и завалил вход камнем.

Сару охватил панический страх, она пыталась пошевелиться, но не смогла и начала задыхаться в своем саркофаге. Неожиданно тяжелая плита отошла в сторону, и в пролом хлынул яркий свет. Он исходил от того же воина, только обнаженного и с лавровым венком на голове. Его огромный эректированный пенис стоял, словно царский жезл, вызывая у Сары неукротимое желание почувствовать его внутри себя.

Воин улыбнулся и, протянув ей руку, помог выбраться из склепа, после чего отнес на руках к ложу из розовых лепестков, уложил ее на него и угостил сладким вином. Они обнялись и стали целоваться, празднуя ее победу над смертью. И вскоре его длинный член проскользнул в ее росистое лоно, словно по маслу. Двигаясь в одном ровном ритме, они достигли оргазма, наполнившего их разгоряченные тела райским наслаждением.

Проснулась Сара от яркого солнечного света и, сев на кровати, вспомнила свой странный сон. Все ее тело дрожало от перевозбуждения, покрывшись потом. Она вновь легла и стала припоминать детали этого видения, желая закрепить их в своей памяти навсегда. Может быть, на нее оказывает магическое воздействие сам этот древний край? Его необыкновенная красота исподволь наполняла ее сердце и сознание новыми впечатлениями, и вот наконец они принесли свои плоды.

Лайем подъехал к ее коттеджу, как и было условленно, ровно в десять на автомобиле модели тридцатых годов фирмы «Моррис» и посигналил рожком. Сара вышла из дома в джинсах, розовой куртке с капюшоном и с корзинкой продуктов в руке. На заднем сиденье машины стояла такая же корзина, прихваченная Лайемом. Они рассмеялись, и он сказал:

— Мы устроим чудесный пикник, а если начнется дождь, то закусим в машине.

— Я бы не сказала, что сегодня жарко, — зябко передернув плечами, заметила Сара.