Константин Фрес - Мой нежный враг

«Если бы не долги, – с отчаянием думала Ева, – если б не положение, в которое я попала, я бы никогда сюда не пошла! Вертеп!»

В последние месяцы несчастья ее просто преследовали.

Сначала прогорела фирма, в которой Ева работала, потом прорвало водопровод, и она затопила три этажа и осталась должна за ремонт. Кое-как устроившись в кафе за углом – офисных почему-то брали неохотно, – Ева еле сводила концы с концами и к концу второго месяца уже думала, что ноги протянет.

Там-то ей и повстречалась Юла, университетская подружка.

Она торопливо давилась вишневым пирогом, запивая все это кофе, и мычала, помахивая головой.

– На работе все равно ничего не успею перехватить, – сказала она. И, подумав, призналась: – Да мне и финансов не хватит, чтоб купить себе вот такой, с ноготок, кусочек жрачки, которую они едят. А ты хочешь к нам? – вдруг предложила она. – Заработать у нас можно, надо только вертеться. Есть только одно правило: никаких личных контактов. И подарков не брать!

– Почему? – удивилась Ева. Подарки представлялись ей чаевыми; чаевые брать было принято везде и не считалось чем-то зазорным.

Юла многозначительно постучала пальцем по голове. Видимо, она угадала мысли Евы и чаевых, и теперь отрицательно мычала, наспех дожевывая кусок пирога.

– Потому что! – агрессивно рыкнула она. – Ты уверена, что сумеешь оказать услугу, которая стоила бы этого подарка?! Они ведь не пару монеток тебе на стол кинут, а вот такой пресс деньжищ. А в обмен…

– Что в обмен? – чуть испуганно произнесла Ева.

– Душу в обмен вытрясут, – грубо ответила Юла. – Так что умение вежливо отказывать ценится у нас выше, чем умение с готовностью раздвигать ноги. Ну, так что?

Ева припомнила полосатые обои, уныло свисающие лоскутами со стены, покрытый рыжеватыми пятнами ржавой воды потолок в комнате соседей, и вздохнула.

– Согласна, – бухнула она. – Веди меня в ваш ад.

– Вы что-нибудь желаете?

Ева изо всех сил старалась изобразить на лице приветливое выражение.

Подобострастно сжимала меню побелевшими пальцами и заглядывала в черные, как ночь, глаза, и улыбалась, словно улыбку ей и в самом деле закрепили за ушами двумя прищепками.

Итан тоже смотрел на нее.

На миг ей показалось, что ее лица коснулась его аура – морозный аромат его парфюма, запах дорогой кожи и еле уловимая нотка алкоголя, выпитого им коктейля, – черные глаза, гипнотизируя, вспыхнули так, что ей показалось – Итан поднялся со своего места и стоит прямо перед ней, заглядывая в ее лицо.

Он был красив так, что у Евы закружилась голова, и она с трудом сдержала вздох восхищения. Восторги обслуживающему персоналу тоже не положены. Высокий, стройный, полный жгучей мужской ненасытной силы и желания. От его мимолетного внимания Еве казалось, что она заперта в тесной комнатке с хищником. С опасным зверем, который раздевает взглядом. Который покоряем одним движением брови.

От его улыбки тряслись поджилки, и Ева, все так же приветливо, деланно улыбаясь, искренне радовалась, что может спрятать за этой улыбкой свое потрясение, свою беспомощность гибнущего в когтях хищника существа.

«Он может заставит меня выпить море огня, и сделает так, что мне понравится корчиться в агонии, сгорая изнутри!..»

– Желаю? – насмешливо произнес меж тем Итан, чуть приподняв черные широкие брови. – А вы у нас сегодня в роли Деда Мороза? Исполняете желания?

«Издевается, сволочь, – под гаденькие смешки полуголых девиц подумала Ева, искренне желая всем этим дорогим, элитным шлюхам облезть и неровно обрасти. – А вы чего смеетесь? Да, я приношу напитки, но хотя б не полирую своим силиконовым гудком его башмаки!»

– Разве что некоторые, – весело ответила Ева, хотя все внутри нее кипело от ярости, и этого нахального красавчика очень хотелось треснуть по голове серебристым подносом так, чтобы звон наполнил его пустую голову. – Я не волшебник, я только учусь!

Итан прищурился, разглядывая девушку перед собой. На лице его было написано совершенно ленивое и равнодушное выражение, словно сами мысли о том, как еще можно развлечься, чем подразнить эту девчонку, утомляли его.

– Ева, – прочел он на ее бэджике. Металлическая пластинка в форме сердечка, приколотая на груди на форменном платье слева. Голос его прозвучал глухо, тягуче и невероятно сексуально. От звука этого голоса Ева почувствовала, как ее кидает в холод, а потом в жар, да так, что мурашки бегут даже по щекам. И она ощутила себя беспомощной мухой, которую угораздило влипнуть в смолу дерева, чтобы однажды стать необычным янтарем. – Как прародительница рода людского?..

Ева снова улыбнулась:

– Люцифер?! – сделав удивленное лицо, произнесла она.

Девицы у ног Итана так и прыснули, разразились издевательскими смешками от этой немудреной и неуклюжей шутки. Они прикрывали рты ладошками, отворачивали лица, на которых Ева читала презрительное «ну и дура!». Но она упрямо продолжала улыбаться.

«Я с ним разговариваю, а не с этими половыми тряпками в стразиках, – упрямо думала она, нарочно не замечая хихикающих девиц и глядя в лицо Итана с преувеличенным интересом, ожидая его ответа. – Развлекаю клиента болтовней. А вот они и задницы свои с пола поднять без команды не смеют! Так что не им смеяться!»

А вот Итану шутка внезапно понравилась, да настолько, что он поднялся, выпрямился, оттолкнув прижавшихся к нему девушек и весь подался вперед, глядя в лицо Евы еще пристальнее и все более испытующе.

– Ну, почти, – загадочно ответил он на ее вопрос. – Так ты готова исполнить мое желание, Ева?

В его длинных пальцах вдруг оказалась зажата купюра.

Точно такого же достоинства, какой он до этого водил по телу танцующей модели.

Точнее, несколько купюр! Новеньких, как из-под пресса, гладеньких купюр! В пульсирующем разноцветном клубном сиянии Ева отчетливо увидела, как деньги в руке Итана предательски ощетинились несколькими уголками. В ее сторону смотрело штук двадцать, не меньше. А девицы у ног Итана готовы были от зависти рычать.

– Станцуешь для меня, Ева, дочь Евы? – вкрадчиво поинтересовался Итан, деньгами указывая на ноги Евы. – Искусишься снова?..

Точно на то место на бедре, которого касался край юбочки.

На лице Итана выписался живейший интерес. Он давал приличную цену, и теперь ему было интересно, а как скоро женщина, которой он платит, продаст себя, и какие оправдания найдет своему поступку. И как скоро…

Нашел новую, свежую игрушку.

«Интересно, Юла брала? Да наверняка брала. И наверняка больно обожглась, иначе не предупреждала бы, что деньги брать нельзя. Что ей сделали, интересно? Насиловали? Несколько человек сразу?»

Глядя на деньги в его руках, Ева непроизвольно сглотнула.