Константин Фрес - Мой нежный враг

Огромные деньжищи!

Это сразу и переклеить обои вместо тех, полосатых, оторвавшихся, и побелит потолки, и сменить разбухшие двери, и… и на мечту, такую заветную и такую тайную, что о ней ни единая живая душа не знает, хватит.

Да, такая небольшая мечта, но она намного важнее для Евы, чем работа в престижном кабаке.

«Все проблемы решатся разом. За один только вечер…»

Черные глаза Итана манили. В них действительно словно ад разверзся; Ева уже видела в их непроглядной глубине извивающиеся, сплетающиеся в самом безбашенном сексе тела. В ушах ее звенели стоны и вопли наслаждения и боли, сотканные в одно целое, в симфонию страсти, покорности и власти.

– Ну, – выдохнул Итан так тихо, но так обжигающе сексуально, что, казалось, в лицо девушки дохнул раскаленный ад, самое его сердце. – Подними юбочку…

Он не угрожал и не просил. Не заставлял. Он шутливо давал команду. Дразнил; завораживал, подчинял себе.

Его улыбка ослепляла; в его огненные зрачки было страшно смотреть. Ева поняла, что Итан действительно ее захотел, но не так, как мужчина хочет женщину.

Он захотел ее как новую вещь. Как игрушку, как существо, из которого жадный и жестокий мир еще не выпил всю чистоту и свежесть.

А этой своей игрой с деньгами Итан просто хотел заранее удостовериться, что трахать ему придется не толстожопую каракатицу. Задрать юбку и посмотреть на ляжки потенциальной любовницы на одну ночь, конечно, можно б было, но это грубое насилие.

Нет; Итан не прибегает к таким методам. Стыдно было б в обществе, если б о нем говорили, что женщина ему отказала. И ему пришлось ее брать силой.

Но Итан не насиловал женщин. Все порочные вещи, что он с ними проделывал, женщины разрешали ему делать с ними добровольно. Только так. Даже если им было нестерпимо стыдно и больно – он им оплачивал все эти неудобства и потом куражился, сколько влезет.

– Ну-у? – тянул он уже нетерпеливо и азартно. Любопытство подогревало его интерес к Еве, ему уже не терпелось ухватить новенькую официантку за зад.

– Нет, – задорно и весело ответила Ева, и наваждение схлынуло. Итан отпрянул, словно она влепила ему оплеуху по нахальной гладкой физиономии, а девицы вздохнули так удивленно, что по полу, заваленному конфетти, пошел шорох, как по осеннему лесу. – Боюсь, мои услуги столько не стоят. Некрасиво было бы обманывать вас и брать эти деньги.

– А тебе, – проворчал Итан, щуря глаза и пряча в них стыд, – их никто и не дает. Я ими показываю.

Девицы разразились подобострастным хохотом, и стыд кольнул щеки Евы, да так, что из глаз чуть не брызнули слезы.

«Да мать твою, говнюк зажравшийся! – вскипела она. – Как Юла это терпит?! Она ведь предупреждала, что они издеваются, значит, и ей дергали нервы не раз! И она терпит? Остается здесь?! Почему?!»

В воображении Евы который раз мелькнули полосатые обои. Вот почему; у Юлы могут быть проблемы еще посерьезнее долгов.

– Упс, – весело ответила Ева, понимая, что уже откровенно нарывается на гнев богатого клиента. – Тогда тем более не вижу повода делать то, о чем вы просите.

Девицы захлебнулись хохотом и замолкли. Итан тоже молчал. Ноздри его трепетали от сдерживаемого гнева, и Ева сообразила, что, наверное, она первая, кто отказал ему за последние несколько лет.

«Что ж, этим можно гордиться!» – подумала Ева уныло, уже ожидая, что сейчас налетит хозяин заведения и взашей вытолкает ее вон, потому что она расстроила богатого клиента.

– Ну, а яблоко из моих рук ты отведаешь, Ева? – Итан продолжал свою странную игру. – Откусишь кусочек?

Глаза его снова полыхали. Горели неуемной жадной, почти одержимым желанием.

Ева была словно самый сладкий, самый желанный, самый вкусный плод, что коснулся его губ, но отведать себя не позволил. И Итан сходил от этого с ума.

Он привык, что все его желания, даже самые мелкие, сиюминутные, исполнялись по единому его требованию. А тут… упрямство девушки заводило и распаляло его. Он, право же, будто не знал, как, с какой стороны подступиться к ней.

С блюда Итан взял яблоко, самый яркий и самый свежий плод с глянцевой алой шкуркой.

– Это подарок, – вкрадчиво произнес он, протягивая яблоко Еве.

– Ну, уж нет, – ответила она дерзко. – Все мы помним, чем чреваты подарки из ваших рук, дорогой Люцифер.

– Итан, – поправил ее зло молодой человек, сверля девушку недобрым взглядом. – Меня зовут Итан, а не Люцифер. Будем знакомы?

Мог бы и не говорить, это итак все знают!

Ева была уже совсем не рада такому пристальному вниманию со стороны важного клиента заведения.

«Ему скучно, он развлекается, а у меня нервы перегорают, как дешевые лампочки!» – ругалась она.

– Благодарю, – сухо ответила она, глядя на яблоко в его руках. – Но я беру лишь то, что мне по карману.

Глаза Итана ярко вспыхнули.

– Так я вам его продам по сходной цене, – вкрадчиво предложил он.

«Вот прилип! – почти с отчаянием подумала Ева. – Как клещ!»

Ее спасение пришло в виде еще одной беды.

Высокая и длинноногая девушка, огненно-рыжая, почти с алыми, как пламя, волосами, покачивая красивыми бедрами и цокая острыми каблучками-шпильками, неспешно вышла из темноты и направилась к Итану.

– Нашел себе новую игрушку? – проговорила она, опускаясь рядом с ним в кресло и закидывая ногу на ногу.

Ноги у нее были нереальной длины и красоты. Кожа сияла, словно мед и перламутр. Лицо было мелово-белоснежным под алым пламенем пышных волос, черные глаза пылали так же, как и у Итана, черными блестящими агатами.

И улыбка…

«Фу, гадость-то какая, – подумала Ева, с содроганием глядя на нарощенные клыки красотки. – Словно вампир какой. Взрослая же женщина. А глупости как у малолетки прыщавой».

– Чего жалкая такая? – меж тем произнесла девица, бесцеремонно и брезгливо разглядывая Еву с головы до ног. – Неужто никого поинтереснее выбрать не мог?

Странно; Ева могла поклясться, что эта девица была одета и оттюнингованна так же дорого, как и прочие, те, что пресмыкались у ног Итана. Но, в отличие от них, она знала себе цену, и за пачку денег елозить задницей по полу не собиралась.

Она вела себя так, будто была вылеплена из другого теста. Так, будто ничего общего у нее с другими женщинами не было, и быть не могло. Она была равна Итану и запросто могла посадить на цепь любого из присутствующих мужчин.

При ее появлении девицы, до того с удовольствием позирующие с ошейниками и цепями, вдруг как-то съежились, постарались убраться подальше с глаз. А рыжеволосая красотка, недовольно поморщившись, снова оглядела Еву, взбила тонкими пальцами с остро отточенными ногтями свои яркие волосы и неприятным голосом произнесла:

– Ну, чего встала? Тебе что, платят за то, чтобы ты тут строила глазки чужим мужчинам? Неси коктейль «Тропический шторм», да поскорее… тупая корова.