Саломея Вейн - Шалость Эрота

– Вот видишь, ничего сексуального в этом скандале нет, – поддел меня Гермес.

– И ничего предосудительного, – парировала я. – Так что можем умывать руки.

– Мы слышали только одну сторону конфликта, – заметил Гермес. – Нужно выслушать и другую.

Затем мы посетили дом предполагаемой жертвы – некоего искусного охотника Актеона. Слухи о его превращении богиней в оленя с последующим разрыванием на клочки сворой его же псов распространял егерь несчастного. Вести допрос Гермес доверил мне.

– Расскажи, как все было, – велела я егерю.

– Мой господин, как обычно, отправился на охоту. Он оторвался от общей группы и долго не возвращался. Я пошел его искать. Вижу: господин присел в кустиках, чтобы справить нужду. Тут за кустами кто-то захихикал и набросил на него оленью шкуру. Он тут же превратился в оленя. «Ату его!» – раздался женский голос. И на оленя набросились собаки. Он пытался убежать, но не успел. Я не мог смотреть, как собаки дерут моего господина, и отвернулся. Сквозь ветви деревьев я увидел луноликую богиню Артемиду, окруженную дриадами, и она ликующе смеялась. Я попытался убежать, но не уверен, что она меня не заметила. Вот я и решил рассказать все как было родителям Актеона, надеясь на их защиту и покровительство.

История егеря звучала не более правдоподобно, чем рассказ дриад.

– Что-то ты не договариваешь, – строго сказала я свидетелю преступления. – Например, ничего не сказал про охотничье состязание.

– А, это вы про спор между Артемидой и господином, кто лучше охотится? Держали они пари. Но соревнования назначили на конец месяца.

«Почему об ивент-мероприятии я узнаю позже всех и случайно?», – подумала я, но решила, что сейчас поднимать этот вопрос не время.

– Получается, Артемиде была выгодна гибель Актеона, – прошептала я на ухо Гермесу, поднявшись на цыпочки. – Она боялась, что он может ее победить.

– Ерунда, – ответил Гермес, наклоняясь к моему уху. – Смертному бога не победить, – и тут мой шеф неожиданно куснул меня за мочку.

Я покраснела от возмущения, нахлынувшего желания и стыда, опасаясь, что кто-то мог увидеть эту проказливую ласку. Но, кажется, егерь ничего не заметил, так как, раболепно согнувшись, изучал пол.

– Не ври! – пришел мне на помощь Гермес, обращаясь к егерю. – Признавайся, чего боишься. Твой господин стал свидетелем чего-то, чего видеть был не должен, так?

– Правда ваша, – согласился тот. – Только я вам ничего не скажу, иначе она меня уничтожит.

– А если не скажешь, уничтожу я, – пригрозил Гермес. – Тебя в кого лучше превратить: в мышь или зайца?

– Ладно, расскажу, – тут же сдался свидетель. – Только вы меня защитите от нее, пожалуйста.

– Защитим, – пообещал Гермес.

– Артемида и дриады ласкали друг друга, как любовники, – пробормотал егерь, склонившись еще ниже и еще внимательнее изучая пол.

– Все-таки он сексуальный! – торжествующе констатировала я, вовсе не думая, что егерь приободрится, приняв этот возглас на свой счет. Но он явно почувствовал себя увереннее, приподняв голову и переведя взгляд с пола на стену.

– Умничка, угадала, – снова шепнул бог и лизнул меня за ухом, хоть я и попыталась увернуться. В трусиках у меня снова стало влажно.

Пообедав в ставшей уже родной нам таверне, мы вернулись на Олимп, чтобы решить, как подать историю гибели Актеона-оленя летописцам и поэтам, чтобы она звучала красиво и достоверно. Гермес предложил остановиться на гипотезе, озвученной дриадами, но мне показалось неразумным рассказывать о споре Артемиды с Актеоном, кто из них лучше охотится. Ведь у кого-то, как и у меня во время допроса егеря, может возникнуть подозрение, что погибший оказался более сильным охотником, чем сама Артемида, вот она и решила его убрать.

– Давай скажем, что Актеон увидел Артемиду голой, когда она купалась, и она так сильно засмущалась, что превратила его в оленя. А остальное произошло без ее участия и вопреки ее желанию. А сейчас она сама в шоке и оплакивает юношу, который на сам деле ей очень даже нравился.

– Богиня засмущалась от того, что кто-то увидел ее нагой? – засмеялся Гермес. – Ты что не видела, как она иногда по Олимпу ходит?

Это точно, «скромница» Артемида нередко появлялась на публике в чем мать родила и при этом чувствовала себя комфортно.

И снова Гермес взял за основу мою историю, лишь подкорректировав ее:

– Скажем, что, увидев Артемиду купающейся, Актеон не смог справиться со своим вожделением и попытался ею овладеть, а она, защищая свою честь, была вынуждена превратить его в оленя.

Я пошла писать пресс-релиз и диктовать его нимфам, а Гермес полетел к сестре, чтобы убедить ее провести брифинг и озвучить придуманную нами легенду.

После мы облетели летописцев, собрали их в таверне, которая уже не в первый раз использовалась нами как зал для проведения брифингов. Чуть позже к нам присоединилась заплаканная Артемида, которая с искренней горечью поведала собравшимся о происшедшей трагедии. В завершение Гермес сказал, что родители Актеона получат вознаграждение, которое, конечно, не вернет им сына, но поможет легче перенести утрату.

Когда все разошлись, мы поужинали и вновь полетели на Олимп. Я была в отличном настроении, так как все прошло на высшем уровне.

– День был трудный, но плодотворный, – прочитал мои мысли Гермес, когда мы приземлились. – Надо бы нам отметить благополучное замятие скандала и рождение новой красивой легенды.

Я призналась, что отметить это событие очень даже не прочь. Договорились встретиться через полчаса у меня на террасе.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.