Марат Аваз-Нурзеф - Моя Прекрасная Ника

– Прямо сейчас, что ли? – спросил отец и посмотрел на Нику.

– Принесите бумагу и ручку, и мы напишем, – сказала она, опять-таки правильно поняв взгляд своего рыцаря.

– И еще одна просьба, – продолжила она. – Как можете видеть, мы совсем не притрагивались ни к еде, ни к напиткам. Попросите, пожалуйста, нашего официанта – ведь вы здесь, сразу видно, влиятельное лицо! – уложить наш стол в два пакета. И ваш отец довезет дары вашего ресторана вашему брату и сестре, а я – своему сыну. Кстати, уже за всё заплачено…

– Шесть секунд! Всё будет сделано по вип-разряду! – ответил Фуркат, весьма польщенный комплиментом в свой адрес от этой сногсшибательной женщины.

– Я, признаться, сейчас почувствовала, что голодна, – улыбнулась Ника, когда Пулатов-младший удалился. – Но утолять эту физиологическую потребность здесь никак не стоит: всё остыло, но главное – не хочу, чтобы в нашем с вами вечере было что-то еще, кроме общения нашей памяти, наших сердец и душ.

Официант, молодой человек, русский, светловолосый и голубоглазый, аккуратно расфасовал всё по пластмассовым контейнерам, потом сложил их в два пакета и проводил с ними до машины эту пару взрослых людей, внушительно солидных, поразительно красивых и совершенно необычных.

Телефонная связь их свела снова.

Ника вышла в футболке с короткими рукавами и юбке. Футболка синего цвета с белым воротником. Две верхние пуговицы из трех были расстегнуты, что создавало своеобразный разрез, чуть-чуть открывающий начало каньона между двумя холмами , ясно обозначенными под тканью. Расклешенная юбка-гофре из плотного белого полотна до колен не доходила, а в талии была на лакированном ремне темно-голубого цвета. На плече – из такого же кожзаменителя сумочка, свисавшая до бедра. На голове белая соломенная шляпка с низким верхом и маленькими полями. Волосы на затылке перехвачены декорированной резинкой: черные, густые, здоровые, блестящие, доходившие почти до поясницы. Сандалии с комбинированными ремешками, белыми и голубыми. Прекрасные ногти на руках и ногах сочетались цветом с верхней частью одеяния.

Ах, ножки, ножки! Вот они, от которых теряешь дар речи! Очаровательны и в любой обуви, и босиком! Да, сейчас Ника в широкой юбке, но ведь в самый первый раз она была в джинсах, а взгляд Фархада – как объектив цифровой фотокамеры: нажатие кнопочки – и всё остается в памяти. В которой мгновенно и произошел подсознательный монтаж прежних и теперешних кадров.

– Вы восхитительны! – прошептал Фархад, поцеловав ей руку. – Наверно, примерно такой была Тоня Туманова, которая некогда пленила Павку Корчагина. И меня – тоже: не помню только, в каком это было классе, то есть когда мы проходили «Как закалялась сталь» Николая Островского, в седьмом или восьмом. Но Тоне Тумановой до вас далеко. Вы – несравненны.

Она улыбнулась своей манящей улыбкой и сказала:

– В советской школе Узбекистана советского Островского проходили в 9 классе. А мне сегодня можно и хочется сидеть с вами за одной партой , рядом.

Коли Пушкину не хватило отпущенного веку, чтобы описать очаровательные ножки (37 – по нынешним меркам, еще молодой человек), коли и в последующие времена этим никто всерьез не озаботился, то наш автор возьмется за вербализацию того, что мелькнуло в сознании и подсознании своего героя. Говоря школьным языком, перескажет своими словами.

Только он заранее просит девушек, чем-либо отличающихся по своим внешним данным от его героини, не переживать, не комплексовать, а любить себя такой, какие они есть. Ведь известно: некрасивых представительниц прекрасного пола – заметьте, прекрасного! – просто-напросто нет. Сомневаетесь? Совершенно напрасно: автор может так расписать внешность любой из вас, что с ней будет рад познакомиться самый взыскательный из мужчин.

Итак… Но, простите, еще одно уточнение. Визуально наиболее броски особы прекрасной половины человечества, имеющие от природы видный рост. У нашей героини – где-то 170 см. Может, чуть больше, на миллиметров 10. Но 160-165 (средний женский рост) – тоже эффектно, тем более на каблуках. Больше 180-ти – это уже баскетболистки. Пространство спортплощадки между двумя щитами с корзинами без них не обходится. А невысокие девушки… В юности автору посчастливилось быть знакомым с очаровательной милашкой, в которой было не многим больше двух аршинов. Так что, снова и снова: люби себя, моя хорошая, такой, какая ты есть…

Итак, ноги в целом длинные, прямые, гармонирующие с туловищем, плотные и упругие, но без выпирающих мускулов. Кожа – шелковистая (значит, и всё тело такое). Икры не худые, не толстые, не бутылки, не колбаски. А представляют собой нечто неописуемое, словно тщательно вылепленное руками скульптора, талантливого и чувственного, которому между коленным и голеностопным сгибами удалось уместить океан пленительности. Бедро не короче голени, но лучше, чтобы чуть-чуть длиннее. Колени круглые. Начало бедра, сразу выше колена, – достаточно в теле , но в такой чудесной мере, что к нескольким сантиметрам, если они оставляются юбкой открытыми, невозможно привыкнуть, – завораживают, хоть изо дня в день мечи и ласкай глазами.

Верхний размер бедра по окружности больше нижнего чуть более полутора раз (в два раза – это уже перебор, как считает автор, хотя немало и таких ценителей , кто предпочитает, чтобы было с верхом ). Причем скульптор и тут не пожалел таланта, труда и вдохновения: визуально переходы снизу вверх явно заметны вначале, но не доходя до середины происходит замедление; во второй половине нарастание размеров по окружности становится плавным, и эта часть бедра воспринимается так, словно она почти не меняется, а всего лишь слегка стиснута с боков. Такая конструкция придает ногам и всей фигуре еще больше стройности и привлекательности. И когда взор, упиваясь эстетическим наслаждением, добирается, наконец, от колен до верху (увы, русский язык почему-то не стал давать этой части тела другое обозначение, отличное от слова бедро ), то с еще большим восторгом обнаруживает, что бёдра отнюдь не узки, не широки чересчур, но аппетитны, как горка спелой крупноплодной темно-бордовой черешни, только что снятой с дерева, отделенной от плодоножек, промытой и уложенной на блюдечке. Такие ноги и фигура – это высочайший дар Природы, который нужно беречь и можно сохранять многие лета.

Заметим попутно: у большинства остальных женщин бедро устроено несколько иначе, проще, в некотором приближении представляет собой перевернутый усеченный конус. Это тоже неплохо. Особенно если в пределах эстетичности, которые, впрочем, весьма размыты: глаза любящего мужчины видят одно, постороннего – не всегда то же самое, чаще всего – по-другому…