Наталья Сажина - Сборник рассказов. В жанре имморт-фантастика

Все равно, улун был выпит, чизкейк съеден, и даже рубашка на животе высохла, а салата из крабового мяса все не было. Бич поднял руку вверх, щелкнул пальцами и оставил указательный палец направленным в потолок. Подошел плечистый, крепкий молодой человек с короткой стрижкой в бордово-черной форме официанта. В руках он держал блокнот и ручку.

– Да? – вежливо спросил официант.

– Где мой салат?

– Одну секунду, я уточню на кухне, – сказал официант и быстро удалился.

Через секунду официант уже мчался обратно с салатом. Это говорило опытному Бичу, что салат был готов давно. Все это время Бич страдал от нерадивости официанта. Он подцепил вилкой кусочек мяса, быстро пожевал его передними зубами, как зайчик травку, и растер полученную кашицу языком по небу. Это был не краб. Даже близко не краб. Бич решительно отодвинул тарелку и снова призвал администратора.

– Это салат не из крабового мяса, – сказал Бич.

– Это он, – ответил администратор политкорректно.

– Принесите упаковку, – потребовал Бич.

Принесли упаковку с мясом – полиэтиленовый цветастый пакетик, в котором еще оставалась половина брикета мороженной белой массы с красными разводами. На упаковке большими буквами торжественно красовалась надпись «Крабовое мясо». Администратор вежливо улыбнулся. Не тут-то было. Бич нашел состав маленькими буквами, где значилось, что «крабовое мясо» изготовлено из «рыбы сурими» с добавлением ароматизаторов, красителей, консервантов и каких-то усилителей вкуса.

– Это не крабовое мясо, – твердо сказал Бич.

– Ну вот же, большими буквами написано, – сказал администратор. Но Бич посмотрел на администратора так строго, что с того слезла улыбка, а взгляд забегал по полу.

– Покажите меню, – сказал Бич.

В меню среди ингредиентов салата все было наоборот – значилось мясо краба, но не значилась «рыба сурими». Получается, что кафе обманывает клиентов, подсовывая вместо мяса его заменитель. В меню ведь обещается именно мясо краба, а не «мясо краба», как на упаковке.

Администратор молчал. Бич предложил вызвать полицию, составить протокол и решить вопрос в суде. Еще он пообещал, что будет требовать компенсацию морального вреда. Администратор потерялся и заблеял. Бич не давал поблажки побежденным, он давил. При этом вид у Бича был самый независимый. Он сидел в расслабленной позе, откинувшись на спинку, и во время своих рассуждений, вальяжно жестикулировал кистью с тонкими длинными пальцами. Напрасно стоял перед ним навытяжку администратор с приклеенной дежурной улыбкой. Бич собирался наказывать, сегодня он пленных не брал. Собственно за это он и получил прозвище «Бич», за безжалостность. И тем более напрасно крепыш-официант стоял рядом с администратором и играл бицепсом. Эти мышечные танцы не производили на Бича никакого впечатления. Не в первобытном веке живем. Другие правила. Закон на стороне потребителя.

В конце концов, чтобы уладить конфликт, Бичу подарили платиновую карту посетителя. По этой карте кофе для него тут всегда бесплатный. Ну хоть что-то. Все равно он считал, что остался в минусе – сегодня он хотел мяса краба и не хотел, чтоб его рубашку обливали холодной водой. Он решил, что еще не закончил с этим кафе. Однако пора бы наведаться в институт. Уже полдень, и Бич надеялся успеть на третью пару, которая начнется через полчаса.

Он поступил в прошлом году. С поступлением вышла форменная хохма. Папа Бича, которого сам Бич звал на французский манер с придыханием на первой букве «П» и с ударением на последнюю гласную – ПапА, так вот ПапА настаивал на институте международных отношений, МамА, звучащая в устах сына тоже по-французски, хотела своему сыну Кембридж, а сам Бич выбрал этот неизвестный, какой-то новый вуз на окраине столицы. Известный феномен – старые люди остаются в прошлом и не улавливают текущих тенденций. Родители как всегда ничего не понимают в современном мире.

МамА и ПапА устроили истерику, когда узнали, что сын хочет в Институт Поиска Философского Камня. Дело происходило в столовой комнате за чашкой чая. Неважно, что они говорили. Бич положил перед ними проспект Института. Они прочитали и все равно ни черта не поняли. Ну не хохма?! Черным по белому написано: история иммортализма, вводный курс по бессмертным животным, современные методы продления жизни человека, факультет планирования и оценки перспектив. Родители все равно не поняли. ПапА тогда наморщил лоб и спросил:

– Ты разве собираешься искать философский камень?

– ПапА! Не будь ребенком, – ответил Бич. – Я собираюсь вкладывать твои деньги в исследования, а не в лохотрон. Я иду, чтобы знать и чтобы познакомиться с будущими настоящими учеными и будущими лохотронщиками. Я буду сидеть с ними за одной партой. Ты сам говорил, рынок надо знать.

– Какие исследования?

– Способов омоложения.

– Сын, я не дам тебе даже рубля! Здесь нет исследований, здесь один лохотрон!

– Нет, ПапА! Нет! Они скоро найдут, – сказал тогда Бич и постучал пальцем по буклету на столе. – Вот этот институт создан не зря.

МамА вмешалась:

– Странное какое название. Они же создают всего лишь средство омоложения?! Столько шума из-за косметики.

Бич терпеливо, как маленьким, объяснил им, что институт готовит специалистов по двум направлениям: «жить долго» и «жить хорошо». Что касается продолжительности жизни, «жить долго», то тут все понятно – об этом и стоит говорить, сюда и стоит вкладывать деньги, а второе направление, «жить хорошо», не стоит внимания, но если угодно, то речь идет о том, что раньше было понятно, что для хорошей жизни нужно золото, а сейчас…

ПапА хмыкнул и сказал:

– Золото и сейчас нужно для хорошей жизни.

– Вот поэтому об этом и не стоит говорить, – сказал Бич и с явным облегчением замолчал.

МамА захотела подробностей.

– При чем же тут камень?

– Так называли раньше идею «жить хорошо и долго», МамА, – ответил Бич. – Древние люди искали способы, и продлить жизнь, и сварить золото. Называли это свое времяпровождение поиском философского камня.

– Как поэтично, – сказала МамА и задумалась.

Впоследствии родители не предпринимали попыток отговорить сына от поступления в этот новый странный вуз. И вот Бич доучился до второго курса. Сегодня первый учебный день. Первокурсники сегодня не учатся, с ними сегодня нянчатся по-праздничному, а второй курс считается уже взрослый – занятия с первой пары. Но Бич еще маленький, он не хочет становиться взрослым, поэтому он пропустил первые две пары и пришел к третьей паре.

В коридорах колготились студенты, стоял гомон. Бич зашел в аудиторию. Там, в тесной комнате размером в половину школьного класса, за партами кое-где сидели одногруппники. Бич не видел их все лето, и нисколечко не соскучился. Он лениво поднял руку в приветствии.