Алекс Апрельски - Эхо Безудержной Радуги

– Ну и какова она в постели?

Дэвид от неожиданности чуть не поперхнулся.

– Кто?

– Ой, Дэйв, ну ты понял, о ком я. Элизабет конечно.

– Ну, хватит, чувак, – отмахнулся Дэвид, – не хочу я с тобой это обсуждать, и потом, ты по этой части знаешь о ней куда больше.

– А если нет? – настойчиво продолжал Альберт.

Дэвид посмотрел на него как на сумасшедшего. По выражению лица он понял, что тот не шутит. Дэвид прыснул и громко захохотал. Вокруг все стали оборачиваться и искоса поглядывать в их сторону, а Альберт сидел и вопросительно смотрел на Дэвида. Через несколько минут, весь красный от смеха, он успокоился.

– Постой, уж не хочешь ли ты сказать, что у тебя с ней этого не было?! – буквально раскрыв рот, удивился Дэвид.

Альберт посмотрел на сокамерников и вскрикнул:

– Чего уставились?!

Те, в свою очередь, поспешили отвести свои взоры в сторону, делая вид, что они ничего не слышат.

– Вот именно что нет, – поворачиваясь к Дэвиду, тихо сказал он. – Уж сколько я ни намекал и не говорил ей про это, она дала мне ясно понять, что до свадьбы никакого траха не будет. Представляешь, говорит, что у них это типа семейная традиция, культура и всё такое.

Дэвид задумчиво почесал щетинистый подбородок.

– Хм, интересно.

– Ну, так и как она? Я хочу знать о своей будущей жене всё, и не после свадьбы, а именно сейчас.

– О, милый друг! – сочувственно произнес Дэвид. – Боюсь, если я опишу тебе всё в мельчайших подробностях, твой мир больше не будет прежним.

Он посмотрел Альберту прямо в глаза и добавил:

– Если кратко, то эта женщина просто божественна! Уж поверь моему опыту, к счастью или, к сожалению, мне есть с чем сравнивать. Держись за нее, пока есть хоть какой-то шанс.

Альберта накрывало волнение. С дрожью в голосе он спросил:

– Она девственница? То есть, она была девственницей?

– Ну елки-палки, Альберт! – воскликнул Дэвид с отвращением и ухмылкой. – Я ему о его, возможно, будущей и чистой любви, а он всё о низменном. Это всё что тебя волнует?

– Ну всё же, была или нет? – не унимался Альберт.

– Да пошел ты на хрен, старый извращенец, – отрывисто по слогам и с сарказмом в голосе, произнес Дэвид, – не хочу я с тобой это обсуждать.

Альберт соскочил со скамейки и упал на колени перед Дэвидом, хватая его за ноги.

– Дэйв, ну скажи мне, я должен это знать, я всё равно не отстану! – уже не опасаясь, что его услышат, вопил он, пытаясь вывести и смутить его.

– Чертов псих!

Дэвид окинул взглядом камеру. Все замерли и смотрели только на них, не понимая, что происходит.

– Хорошо! Прошу внимания! Нет, она не была девственницей, – театрально закричал Дэвид, чтобы все слышали, – Элизабет уже не была девственницей!

Дэвид посмотрел на Альберта.

– Доволен?

Альберт резко поднялся на ноги. Лицо его засияло.

– Вполне! – и вскидывая руки к верху, радостно закричал, – Дэвид Уайт у неё не был первым! Как же я рад это услышать.

Дэвид облегченно выдохнул и засмеялся. В конце концов, у каждого в голове свои тараканы, подумал он, пусть человек выпустит пар.

Спустя ещё час в камеру вошел полицейский.

– Дэвид Уайт, на выход.

– Ну, всё, приятель, – обратился он к Альберту, – приятно было познакомиться, хотя искренне надеюсь, что больше не увидимся.

– Ага, как же. Я приглашу тебя на свадьбу, дружище! – радостным голосом прокричал Альберт ему в спину.

Дэвид вышел из камеры и зашагал по коридору, вслед за полицейским.

– Куда меня? – спросил он.

– За вас внесли залог, сейчас подпишите документы и можете катиться на все четыре стороны.

На выходе Дэвиду протянули бумаги, которые он быстро подписал, и его личные вещи, изъятые при задержании. Разложив ключи, мобильник и бумажник по карманам, он взял конверт и вопросительно посмотрел на него.

– А это вам просила передать девушка, которая внесла за вас залог, – не дожидаясь вопроса, ответил полицейский. – Красивая.

Дэвид открыл конверт. В нем была записка. Он быстро развернул её и прочитал:

«Мне очень стыдно за Альберта. Прости, что всё так получилось. Позвони мне как-нибудь. И помни, с тебя свидание, настоящее. Ты у меня, теперь, вроде как в долгу». Дэвиду Уайту от Элизабет Э.

В конце послания стоял улыбчивый смайлик и аккуратным почерком выведен номер телефона. Дэвид радостно присвистнул и, счастливый, поспешил покинуть это неприятное место. Выйдя на ночную улицу, он перешел через дорогу и направился вниз по тротуару, вдоль разноцветных витрин и магазинных вывесок. Кажется, жизнь выходит на новый этап и обретает новые краски, – подумал он, погружаясь в приятные мысли об Элизабет.

Но жизнь Дэвида не всегда была такой насыщенной и счастливой. Да и было ли это всё счастьем? И вообще, что такое на самом деле счастливая жизнь? Каждый решит для себя сам, после того как пройдет все круги «ада» при жизни, вместе с Дэвидом Уайтом. Для этого для начала вернемся в недалекое прошлое.

Каждый человек, имеющий прямое отношение к морям и океанам, не понаслышке знаком как с бурями, так и со штилями. И если моряк всегда выберет штиль, то молодой Дэвид Уайт, наоборот, всегда мечтал о буре. Нет, он не был моряком. И о буре он мечтал не как о природном катаклизме. Ему хотелось яркой и распущенной жизни, шумных вечеринок в веселых компаниях, путешествий, каких-то спонтанных и необдуманных поступков и приключений. На деле же всё было совсем иначе. Так, дожив до своих двадцати пяти лет, Дэвид не мог вспомнить ничего яркого и запоминающегося из своей жизни, что ему хотелось бы повторить или то, за что он хоть чуточку мог бы собой гордиться. Каждое утро начиналось всегда одинаково. И это тоже не стало исключением.

Зазвонил будильник. Дэйв приоткрыл глаза. В комнате еще темно. Он протянул руку к телефону, который во всю вопил где-то на прикроватной тумбочке и отключил будильник. На часах было ровно семь утра. Самое время вставать, чтобы опять не опоздать на работу. Как всегда очень хочется спать и Дэвид уже по привычке переводит будильник еще на пять минут, чтобы еще хоть немного поваляться в теплой постели. Только он начинает снова погружаться в сладкий сон, как будильник снова звонит. Пять минут уже пролетело, словно их и не было. Дэйв не в силах пробудиться отодвигает подъем еще на пять минут. И снова та же картина. Только он закрывает глаза, как снова звучит эта мерзкая мелодия. Дэйв понимает, что еще одна отсрочка обойдется ему в списание приличного процента от зарплаты и, собирая всю силу воли в кулак, кое-как поднимается и садится на край кровати, в очередной раз проклиная это утро и понимая, какой же он все-таки несчастный и жалкий. В голове сразу всплывают все проблемы и заботы, накопившиеся за вчерашний день, и на душе становится еще тяжелее. Дэвид, быстро натянув футболку и штаны, вышел из своей комнаты в освещенный коридор, и, зажмурившись от света, поплелся в ванную.