Александр Поехавший - Завтра на РАБоту

Пу предпринял вялую попытку начать борьбу, но Икар остановил его порыв, подняв руку ладонью наружу. Карапуз сел в двух шагах и начал любоваться на бойкий костёр, подкидывая туда горючую смесь. Икар продолжал неподвижно лежать. Неизвестно сколько прошло времени, но конечности стали затекать и мало-помалу наращивать внутреннюю глодающаю боль.

– Я хочу, чтобы ты вышел, – прошипел Икар в спину карапузу.

– Зачем куда-то выходить, – улыбаясь, ответил Пу, повернув голову. – Там всё то же самое, что и здесь.

– Нет, это ты тот же самый и вырастешь тем же самым и помрёшь таким же, – не веря в то, что он мог так сказать, возразил Икар. – А вот там давно всё по-другому. Пу, иди выгляни, сейчас.

Вместо того чтобы выполнить просьбу Пу развернулся, сел прямо напротив, начал брызгать в него жижей и насмехаться над его непонятной и странной речью. Икар с трудом встал с пола и устремился к нему, посеребрённый пластик сверкнул в глазах мальчика. Подойдя впритык, Икар рукой достал до маленького уха, сильно сжал пальцами и потянул к выходу. Пу оцепенел от такого крутого поворота событий и громко заскулил.

– Икар, ты причиняешь мне боль, не надо, ты же хороший. – Пу заплакал.

– Так, карапуз, не верти головой, закрой глаза и не смотри на то, что принадлежит мне, – строго промолвил Икар и грубо выставил его наружу, дополнительно пихнув ногой, а сам поспешил к вещи, чтобы поскорее закопать и скрыть от чужих глаз. Он отчётливо слышал, как Пу рыдает снаружи. Руки лихорадочно тряслись после совершённого над другим человеком агрессивного акта неслыханного доселе насилия. Икар буквально вгрызался пальцами в выкапываемую ямку, чтобы сделать ещё глубже, чем она была ранее. Притоптав закопанный предмет, обессиленный Икар свалился навзничь. Он хотел подумать о том, что произошло, но ворвавшийся в мозг сон смял все его несостоявшиеся размышления.

Кто-то поскользнулся на не засыхающей поносной жиже и упал на крепко спавшего Икара. Весь домик был под завязку забит людьми. Превратив в развалины вход, они расхаживали повсюду и что-то настойчиво искали. Он столкнул с себя упавшего мужчину, поднялся с пола и протиснулся наружу. Вокруг соты собралась огромная толпа-очередь. Они заходили и выходили, снова и снова, снова и снова. Икару нужно было бежать оттуда, чтобы ненароком не проболтаться о своей тайне. Но он продолжал стоять вместе со всеми, с совсем пустой головой, ибо всё это творящееся на его глазах действо целиком и полностью вышибло остатки разума. Он забылся и тоже встал со всеми в очередь.

– Почему тут так много народу? – спросил Икар, впереди стоя́щего. – Что они хотят?

– Внутри этой соты произошло что-то такое, чего никогда не было раньше, – неуверенно ответил незнакомец.

Буквально из ниоткуда выскочил Пу и тут же указал на Икара пальцем.

– Это он имеет что-то, чего ни у кого нет, – сказал мальчуган. – Он изменённый и ему не нравится есть Копру, вот.

Икар беспомощно завертел головой по сторонам. Несколько человек обернулись и принялись вопрошающе смотреть на него в ожидании вразумительного ответа или объяснения. Никто не знал, что такое ложь и как ею пользоваться. Но она была нужна тогда, и он приоткрыл рот, чтобы тут же воспользоваться ею, но у него, конечно же, ничего не вышло.

– Я ухожу отсюда и мои руки пусты, – коротко сказал он, показал им ладони и захромал прочь в надежде, что всё скоро позабудется, уладится, народ рассосётся, и он снова вернётся к своей вещи. – Нужно создать неординарную соту прямо между горой и озером, зачем так далеко ходить, если можно оставаться всегда в одном месте со своим предметом? – тихонько произнёс себе Икар по пути к этим двум главным объектам. – Да, и замазать входной проём, угу, и построить ту же самую штуку, чтоб перелазить. – Он широко улыбнулся. – Да, и только я смогу смотреть на моё. Сначала стройка, потом Аэлита. Она ещё не может ходить, в любом случае, пусть дожидается.

Икар потихоньку возвращал кратковременно растерянный разум назад в черепную коробку, сидя у подножия горы и жуя осточертевшую своим однообразным вкусом Пищу. Всё перемешалось: бегающие и ползающие беспризорные дети, рожающие и орущие от боли женщины, стонущие от плотского удовольствия любовники. Вся эта подвижная и неугомонная живая масса будто всегда тяготела к взаимному сплочению, к сотворению одного большого запутанного клубка с торчащими наружу руками и ногами. Эти люди ни дня не могли протянуть без того, чтобы не насытить другого Копрой, чтобы не вставить в другого член или не поведать в доскональностях обо всех этих значимых событиях каждому новому встречному.

Икар второпях освободился какой-то пожилой женщине на грудь, затем сходил к Озеру и опорожнился в него. Он побродил по окрестностям, облюбовывая себе местечко. В конце концов, его решением стало построить соту прямо перед озером, там, где подножье горы было максимально близко. «Вместо того чтобы таскать тазик, можно же высунуть пенис в щёлку и опорожниться, а Копру кидать», – заключил он.

Икар натаскал костей и заложил фундамент. Много времени уходило на то, чтобы очищать строительную площадку от назойливых и любопытных детишек. Они то растаскивали принесённый материал, то крушили конструкции. Постоянно к Икару приносило парочки, которым страсть как хотелось ублажать друг друга прямо у него под носом. В один из таких моментов он решил отвлечься и сбегать к старому обиталищу, чтобы проведать обстановку.

Казалось, что публика стала ещё многочисленнее. Все, кто шёл мимо с тазиками либо примыкали к толпе, либо останавливались и неотрывно смотрели на диковинную толкотню. Икар заприметил среди них знакомую фигуру, размахивающую руками. Это был Краст.

– Расходитесь, расходитесь! Несите свою насущную Пищу! – кричал он. – Тут больше ничего нет!

«Что значит, тут больше ничего нет, а?.. Нет, сейчас не тот момент, чтобы приблизиться, Краст так просто меня не отпустит», – передумал Икар подходить к советнику и повернул назад к стройке.

К счастью, фундамент застыл и настало время возводить стены. Он вдавил кости по периметру и принялся слой за слоём намазывать строительную смесь. Он чрезвычайно спешил, так как беспрерывно мешали. Закончив с ненормально высокими стенами, Икар оставил их для просушки и отправился за женщиной.

Он искал как раз там, где она должна была находиться согласно сведениям от Пу. И если бы не постоянно открытый рот, бросающийся в глаза издалека, то, возможно, она была бы потеряна для него навсегда. На самом деле практически весь женский пол был на одно лицо, и у некоторых различия были лишь в цвете глаз или в росте.

Она неподвижно лежала среди себе подобных в луже крови и отвислая грудь вздымалась от затруднённого дыхания. Ребёнок валялся у промежности и истошно кричал. Он опорожнился себе в сомкнутые боками ладони и, расплескав половину по пути, донёс Урину до роженицы и потёр ей виски в оздоровительных целях. Аэлита не была слабоумной, как большинство женщин, и её блудливое лицо светились разумом. Её уголки глаз заулыбались, когда заметили Икара. Она силилась произнести его имя, но вместо слов доносился только растянутый и волнообразный звук «а».