Андрей Дудко - Поющие мусора

Я подозвал официантку.

– Еще четыре бутылки.

– Пять, – сказал Полканчик.

Я быстренько пересчитал бабки.

– Четыре, – говорю.

– Пять, – повторил он. – Я плачу.

Братья возликовали.

– Вот это мужик!

– Полканчик, уважуха!

– Просто нет слов!

Захмелевший Полканчик довольно кивал головой и мусолил в беззубом рту шкурку от сала.

– Смиритесь, сегодня мы нажремся в говно, – сказал он.

Его слова подняли накал нашего воодушевления до немыслимой высоты, потому с того момента вечер стал комкаться.

Мы курили на входе и плевали под ноги. Сейчас стрелки часов показывали без трех минут шесть, а потом я смахнул пепел, дважды легонько стукнув пальцем по сигарете, затянулся, и уже – восемь тридцать.

Полканчик горел от возбуждения, он то садился на стул, то вскакивал и нервными, быстрыми шагами мерил ресторан.

– Кобыла, – дал он в ебало блондинке, которая случайно наступила ему на ногу высоким каблуком.

За нее поднялся представитель великого кавказского народа и принялся мутузить нашего бедного опьяневшего и ни на что ни годного Полканчика. Мы отбросили закуску и жадно нырнули в драку. Я вцепился в волосатую руку, но она все равно била Полканчику в нос, пока не хлынула кровь, двумя струйками на усы, и с них на подбородок, как у кровопийцы. После этого мы с братьями уже не церемонились и серией точных ударов уложили бандита на пол. Дубальтовка оттопырил ему ухо и пригвоздил вилкой к ковру. Я достал хуй и приготовился ссать, но Дубальтовка остановил меня.

– Это для того, чтобы он лучше меня слышал.

Я спрятал хуй, который уже начинал вставать, а Дубальтовка наклонился к бандиту и страшно зашептал ему в торчащее ухо:

– Вот мы и раскрыли тебя, сука. Сколько лет за тобой гонялись. Сколько у нас для тебя дел подготовлено. – Пощечина. – Ты у нас незаконной деятельностью занимаешься? – Пощечина. – Участвуешь в тайных заговорах против ответственных сотрудников милиции? – Пощечина. – Пытаешься шельмовать их, организовываешь провокации?

– Закоренелый преступник, – подтвердил я. – Враг государства.

Блондинка захныкала. Я думал дать ей в ебло, чтобы заткнулась, но пришла идея лучше.

– Иди сюда, – схватил я ее за руку. – Накосячила, исправляй.

– Не надо, – ныла она, – что вам от меня нужно?

– Как не надо, – говорю, – неужели не хочешь своего парня спасти?

– Он мне не парень, у нас первое свидание, – хныкая, сказала она.

– А, тогда ладно, сядет на пожизненное.

Она зашлась в рыданиях, а я подвел ее к Полканчику.

– Полканчик, – говорю. – Видишь, раскаивается. Готова исправить все свои косяки. Бери.

– Что, – рыпнулся бандит, но вилка в ухе и нога Дубальтовки на груди не дали ему подняться.

Полканчик оглядел блондинку и облизал покрытые кровью губы.

– Спасибо, Протос, но это лишнее. Можешь ее отпустить.

Его голос выдавал сомнения.

Потекшая косметика сделала блондинку страшной, поэтому я вытер ей лицо салфеткой и показал Полканчику еще раз.

– Смотри, какая красивая.

Нажал на сиську.

– Смотри, Полканчик.

Он снова облизал губы.

Я взял ее за волосы и поднес ее лицо к лицу Полканчика.

– Давай, стерва. Целуй.

Она подняла подбородок и отвела шею назад. Я надавил сильнее и прислонил ее губы к губам Полканчика.

– Пол-кан-чик! Пол-кан-чик! – скандировала братва.

Полканчик рыгнул, и блондинка заплакала просто навзрыд.

– Видишь, как хорошо, – сказал я и помог ей встать на колени перед Полканчиком. Положил ее руку ему на промежность. – Продолжай.

Она руку убрала, и я дал ей подзатыльник.

– Не надо, Протос, – сказал Полканчик. – Дальше мы сами.

Он снова рыгнул и расстегнул ширинку. Достал хуй, похожий на грибок из леса. Хуй качался на ножке и рос.

Полканчик обходительно, по-донжуански взял блондинку за голову и направил к хую.

– Открой рот, – сказал Дубальтовка. Он силой сунул блонидинке в рот два пальца и стал их там водить, чтобы рот открылся шире.

В этот момент Полканчик рыгнул в третий раз. За отрыжкой вырвалась струя рвоты, которая залила Полканчику все пузо и хуй, а вместе с ними блондинку и немного Дубальтовки.

Последовала краткая немая сцена, где по разным причинам всем стало неловко. Мне – потому, что неловко стало Полканчику. Я хотел бы сказать ему – не парься, все мы люди, но он был человеком старой генерации. По тоске в его глазах я понял, что продолжать у него пропала охота.

– Свободна, – пихнул я блондинку ногой.

Она уползла к бандиту.

– Сейчас мы все вытрем, Полканчик.

Я взял стопку салфеток и принялся чистить ему одежду. Когда протянул руку к залитому рвотой хую, Полканчик отстранил меня, сунул хуй в штаны и застегнул ширинку.

– Кажется, на сегодня хватит, – пробормотал он и нетвердой походкой направился к выходу.

– Уебища животные, – прокомментировали мы ситуацию на свежем воздухе.

Полканчик курил, молчал и разглядывал темные облака. Вид, несмотря ни на что, у него был довольный.

– Вы ж, парни, не забыли, что завтра вам на гастроли? – с легкой улыбкой спросил он у нас с Дубальтовкой.

– Ну, еб твою, командир, – говорим.

– Смотрите мне.

– Будем как огурчики. Не привыкать.

Стрелки часов показывали уже хуй знает сколько. Буханка развезла нас по домам, а так как я живу дальше всех, то и приехал позже.

Перднул на пороге и отворил дверь.

Думал обхитрить Светку и тихо прокрасться в кабинет, но заметил в прихожей подозрительные силуэты. Включил свет.

На люстре, трельяже, шкафу и двери в зал висели воздушные шарики и ленточки разных цветов.

Светка выскочила из кухни в банном халате.

– Светик мой, – говорю.

– Сереженька.

А я ей такой:

– Солнышко.

А она мне такая:

– Зайчик.

А я такой:

– Кукусичек мой.

А она такая:

– Пупсичек.

А я:

– Светка.

А она:

– Сереженька.

Я:

– Спасибо тебе большое.

Она:

– Пожалуйста.

А:

– Бегемотик.

О:

– Маэстро мой.

Ха-ха:

– Солнышко.

Ни-ни:

– Суперменчик.

Что расскажешь?:

– Лапочка моя любимая.

Давай,:

– Золотой ты мой, родненький, так люблю тебя, поздравляю.

Достала из-за спины сверток с красным бантом.

Я разорвал бумагу – рубашка.

– Спасибочки, милая.

– И себе купила костюмчик, – сказала она и распахнула халат. – Эротический. Тебе мой подарочек.

Меня не наебешь. Я молчу.

– Знаешь, – продолжает она, – у нас столько лет не было секса, и я думала, может быть, сегодня я подарю тебе приятное?

– Не выйдет. Я так сегодня устал, ты бы знала. – Я хотел ослабить галстук, но забыл, что не в парадном. – Целый день все ебали мозги. А еще этот день рожденья.

– Неужели? – она изобразила сочувствие. – Бедный мой.

– Больше ничего? – говорю.