Лана Муар - Новогодняя аллергия

– Отстанешь – побежишь пешком. – рычит Зверь, останавливаясь перед лифтом, и я едва не натыкаюсь на его спину.

Мы спускаемся на подземную парковку.

– Ты ездишь спереди. Всегда. – ледяной голос сразу же указывает мое место и положение.

Я – кукла и должна делать все, что скажет хозяин, перед которым водитель предусмотрительно открывает дверь.

– Даниил Владимирович, ваш кофе. – водитель передает Зверю безликий картонный стаканчик, а потом похожий возникает передо мной. – Катарина Сергеевна.

– Спасибо. – еле слышно произношу я, ошарашенная таким обращением и тоном, которым произносится мое имя и отчество.

– Дима, как сыграли? – спрашивает сзади Зверь.

– Три-один. Начали месить только в конце второго тайма. До этого даже не бегали, ходили по полю, как пришибленные.

– Плохо. – сзади что-то шелестит и в подставленную ладонь водителя опускается две стодолларовых купюры. – Здесь за меня и за Куму. Не трать.

– Я помню, Даниил Владимирович.

– Когда следующая?

– Через две недели.

– Запиши. – Зверь это говорит уже мне. – Узнаешь точное время у Димы.

Я достаю из рюкзака ежедневник с логотипом компании и долго думаю, как записать то, куда должен поехать Зверь. На странице с двадцать вторым числом появляется надпись: « Узнать время у водителя. Какая-то встреча».

– Начало положено. – голос сзади откровенно издевается. – Теперь запоминай, а лучше запиши. Дважды повторять не буду. Все, что увидишь и услышишь, остаётся только в твоей голове. Хоть одна фотография или статья в прессе без моего ведома, и мои юристы покажут, за что они получают свою зарплату. Понятно?

– Да, Даниил Владимирович. – впервые называю его по имени и отчеству, он довольно хмыкает.

– Неплохо. Твой рабочий день начинается за полчаса до моего, кроме двух случаев. Первый – ты умерла. Тогда можешь опоздать. Второй – умер я. Здесь разрешаю вообще не приходить и выпить за свое освобождение. Но такого счастья тебе не светит. Если я тебе позвонил, то через тридцать минут ты с кофе ждёшь меня в машине. Эльвира расскажет где и какой покупать. Если не звонил – в половину девятого ты в офисе. Дальше. Мне плевать на твою личную жизнь и выходные. Выходной у тебя может быть только тогда, когда скажу я. Гарантированно можешь рассчитывать только на один день – свой день рождения. В остальные – решаю я. Никаких отгулов. И мне не важно, что у тебя произошло: внезапная простуда или месячные. С утра ты всегда на работе.

Я краснею, как рак, и только тот факт, что Кугуров не видит моего лица, хотя бы немного облегчает волну стыда.

– Дресс-код. Никакого яркого макияжа, резких и сладких запахов. Ты – мой помощник, а не шлюха. Чем меньше ты будешь меня раздражать своим благоуханием, тем лучше. Для тебя лучше. Купи себе костюм. В этом ты ходишь последний день. Увижу еще раз в подобном наряде – будешь ходить голая. – Зверь протягивает пластиковую карточку, – Оставишь ее у себя. Пин код – твоя дата рождения. Кофе, обеды, все расходы, связанные с работой, оплачиваешь с нее. Никаких левых покупок. Ясно?

– Да, Даниил Владимирович.

– Уже лучше. Быстро втягиваешься. Пошли.

Машина останавливается, и мы выходим. Дима достает из багажника спортивную сумку и идет следом за нами к лифту, который поднимает нас на этаж с тренажерным залом. К Кугурову тут же подходят двое – мужчина, от вида которого в голове проносится: « Убийца» и девушка, больше похожая на модель. Зверь коротко жмет руку мужчине и кивает модели.

– Даниил Владимирович, как обычно? – спрашивает она, рассматривая меня с ног до головы.

– Не сегодня. Она со мной. Это мой новый помощник. – отвечает он и идет к раздевалкам.

Я хвостиком бегу за ним и замираю у дверей, когда он коротко говорит: « Жди здесь». Несколько минут я стою у дверей, изображая не то лакея, не то оловянного солдатика, а потом снова несусь за Кугуровым по залу.

– И теперь главное. Ты молчишь, не задаешь никаких вопросов и отвечаешь только тогда, когда я тебя об этом спрошу. Повтори по поводу приказов и распоряжений. – он достает наушники из кармана.

– Я делаю все, что вы скажете и не обсуждаю. – негромко отвечаю я.

– Быстро учишься. А теперь исчезни. Жди в машине.

Зверь отбрасывает куртку в сторону, и я застываю. Руки Кугурова испещрены замысловатыми узорами татуировок, уходящих от запястий вверх под рукава футболки. А с левой стороны плечо едва ли не полностью переливается всеми цветами радуги от огромного синяка.

– Я что-то сказал! – рычит Зверь, вставая на беговую дорожку. И самым быстрым шагом, на какой только способны мои ноги, я сбегаю в сторону выхода.

Дима дремлет в машине, прикрыв глаза, и открывает их уже после того, как я захлопываю дверь.

– Хочешь кофе, коллега? – спрашивает он, и я неопределенно жму плечами. – Первый день?

– Нет. Три года на складе работала. – отвечаю я, – А что?

– То, что предупреждать о характере шефа не стоит. Сама все знаешь. Так что на счёт кофе? Нам ждать ещё часа полтора точно.

– Наверное, да, Дмитрий.

– Слушай, нам с тобой в одной упряжке пахать. – Дима достает термос и наливает в крышку кофе, – При нем, – его рука показывает вверх, – Дмитрий, а наедине – Дима. Согласны Катарина Сергеевна?

– Хорошо, Дима.

Я вообще ничего не понимаю. Обыкновенно, чтобы просто заговорить с незнакомым человеком, мне нужно раскачаться, найти тысячу причин по которой этот разговор действительно нужен, и только потом, возможно, если сойдутся звёзды… А здесь… Хлоп, и мы уже даже перешли на ты. Я списываю все происходящее на стресс. Других объяснений у меня нет, а Дима все болтает, болтает, болтает. Такое ощущение, что его прорвало, и он вываливает на меня все то, что хотел бы обсудить с кем-нибудь. Мне остаётся лишь кивать время от времени – уловить о чём именно Дима говорит сейчас нереально – он скачет с темы на тему, словно задался целью запутать меня окончательно.

– Дима. – я вклиниваюсь в небольшой перерыв в его монологе и достаю ежедневник, – А что именно будет двадцать второго? Мне как лучше записать?

– Футбол. Тебе разве Алеутов ничего не объяснил?

– Нет. – я отрицательно мотаю головой.

– Как всегда. Тот ещё му… – Дима осекается и через секунду выдает, – Мужчина. Вечно выше всех. И Эля говорит, что по офису ходит павлином. Словно вся фирма принадлежит ему. Интересно, за что его турнули. Ты не в курсе?

– Нет. – я вру. Я не хочу говорить, что бывший помощник уволен из-за меня. Лишнее внимание мне ни к чему. Достаточно того, что Нюта вечером засыплет вопросами где, с кем и почему… – Ой, извини.

Я еле нахожу свой телефон в рюкзаке. Два ежедневника, справочник, бывший, а теперь уже мой, телефон Алеутова… Свой мобильный как обычно завален и моргает конвертиками непрочитанных сообщений. И все они от Нюты.