Татьяна Лемеш - Путь пешки. 5. Купол

Алан стойко держался и ответил ему бесчувственным тоном:

– Как будет угодно Величайшему… Смею только напомнить, что тогда я не смогу полноценно выполнять свои обязанности, а заменить меня будет затруднительно, так как других ретрансляторов на данный момент среди нас нет.

– Да, ты прав, нет. Мало вас стало рождаться… – и он отпустил Алана – А эта почему здесь?

Алан стоял со стороны моих ног, пытаясь заслонить меня от высочайшего взора, но это у него не вышло. Он ответил без запинки:

– Возникла дилемма, Величайший, я не могу определить ее в состав генофонда, потому что она пока не готова к оплодотворению после предыдущих родов. – Алан подошел и демонстративно небрежно сжал мне грудь – а малыш ночью рассосал так, что молоко брызнуло струей почти на типа в балахоне. Я лежала и старательно делала стеклянные глаза, глядя в потолок. Алан продолжал – Но я не могу определить ее и к родившим самкам, потому что плода у нее нет, и я не могу определить ее к ожидающим самкам, потому что она нуждается в лечении – у нее спица в ноге, небольшой мастит… То есть такая ситуация в инструкции не предусмотрена… Поэтому я пока оставил ее здесь, Величайший.

Один из красавчиков в синем почему-то недоверчиво скривился, хотя, на мой взгляд – Алан рассказывал вполне убедительно. А вот тип в балахоне, похоже, поверил. Он подошел ко мне и медленно провел своим мерзким пальцем по животу, груди, шее. Я закрыла глаза, так как от омерзения уже не могла контролировать их выражение. Гадостный коричневый палец продолжал двигаться по моей щеке и залез в рот, открывая зубы. Я еле сдерживала себя. А тип тем временем рассуждал:

– И откуда она здесь взялась?

Алан спросил:

– Может, дикарка?

– Да ну, ерунда. Ты ее кожу щупал? У дикарок она такой не бывает… Да еще и без пятен… И взгляд – я еще от дверей заметил. А ну, открой глаза!

Деваться было некуда и я повиновалась. Как я ни старалась, стеклянный взгляд у меня не получался, ведь мерзкий палец был у меня во рту.

– Вот, ты видел когда-нибудь такой взгляд у женщин? Я – нет. Давно уже не видел… Н-да… Внимательнее нужно быть, она у тебя уже третьи сутки, а ты ей все спицы в ногах разглядываешь… Кто у нас там сейчас первый?

– Ставр. Я сказал ему, что можно будет забирать через двенадцать дней, если считать после сегодняшнего.

– Так долго?

– Ну я же говорю – она только что родила. Буквально за неделю до того, как попала к нам – не моргнув глазом, солгал Алан.

– Да? А плод где?

– Я думаю – утонул в том же источнике, откуда ее достали.

– Ну ладно, тебе виднее. А двадцать дней после родов – не мало будет? Жаль такой экземпляр терять.

– Пятнадцать суток – это минимум. А потом будем проверять.

– Ну ладно, поверю тебе на слово. Ты меня пока не подводил…

– Осмелюсь спросить, Величайший, если она так долго будет находиться здесь – то может, я могу ее иногда отстегивать?

– Это еще зачем?

– Во избежание образования пролежней и потери мышечного тонуса.

– Протирай. Разминай. В общем – действуй по инструкции.

И они ушли. Алан со вздохом пробормотал:

– Вот уж старый маразматик… Так что лежать тебе, Таня, и дальше…

Чуть позже Алан сцеживал в небольшую бутылочку молоко для малыша и тут мы услышали возмущенный голос сверху:

– Ты что это делаешь?!

Ефим подошел бесшумно, как привык у себя в лесу. Алан вздрогнул и даже разлил часть молока. Он выразительно посмотрел на меня, и я вдруг физически ощутила – насколько он взвинчен и как уже близок к нервному срыву.

– Сцеживаю молоко.

– А зачем?

Мы с Аланом одновременно ответили. Я сказала:

– Я хочу сохранить лактацию для Лешки.

А Алан в это же время сказал:

– Для новорожденного в инкубаторе.

Ефим подозрительно прищурился:

– Что-то у вас неувязочка получается, а?

Я подумала – можно было бы, конечно, настаивать на нашей версии – мол, одно другому не мешает… Но не хотелось обижать его враньем. И я осторожно сказала Алану:

– Мне кажется – мы можем довериться Ефиму.

– Ты так считаешь? Ты осознаешь, что от этого зависят две, нет – даже три жизни?

Я внимательно посмотрела на Ефима – а он с азартом ждал, до чего же мы договоримся… Я вспомнила, сколько мы пережили вместе, как они с Милой спасали меня от Сашки…

– Да, я готова доверить ему свою жизнь.

Алан удивленно поднял брови:

– Ну, как скажешь. Надеюсь, мы не совершаем ошибки…

Он поманил Ефима за собой и они вошли в коморку. Через несколько минут они вернулись – Ефим был просто ошарашен.

– Ну вы даете… Рисковый ты парень, однако… Для тебя же такой обман – однозначно смерть, как я понял…

Алан криво улыбнулся:

– Мне особо терять нечего. Тане на данный момент – тоже. Да и пло… ребенку – лучше меньше, да лучше… Тем более в таком несознательном возрасте.

– Я понял… Слушай, Алан, это, конечно, не мое дело, но все же… Меня тут сегодня один из этих индюков просветил – кто мы и кто вы, да еще и в таких выражениях… А я вот подумал – ты же такой врач… Ты что, не можешь себе обратно… – Ефим не мог подобрать слов.

– Вшить семенники?

Я тоже вникла в разговор:

– А действительно, даже в мое время это не было проблемой, я как-то читала об отце, который пожертвовал этим делом для сына и у того все нормально прижилось… А уж при вашей развитой медицине – неужели есть какие-то трудности?

Алан с улыбкой переводил взгляд с меня на Ефима:

– Вы так обо мне переживаете… Нет, Тань, это не проблема. Сама по себе операция труда не представляет, я бы вполне с ней справился… Есть только два препятствия, во-первых – мне никто не разрешит это сделать, а во-вторых – где же я возьму материал? Есть и третье препятствие, вернее, было – я этого и не хотел, я смирился…

Ефим с улыбкой переспросил:

– Было? То есть сейчас уже нет?

Алан тепло нам улыбнулся:

– Нет, сейчас осталось только два препятствия… Благодаря вам.

Мне было как-то неловко продолжать эту тему и я переключилась на Ефима:

– А как твои успехи, лучший производитель?

Тот покраснел:

– Да ладно тебе. Вот еще два персика… Купался сегодня в бассейне, а там сидят эти придурки. Ох, Тань, слышала бы ты их разговоры… До того тупые, прям слов нет… Все только о своих процентах да о лучах на причинном месте. Так вот, хотел я и девочку свою несчастную туда пригласить, а то она стоит рядом со мной, как неприкаянная… Так они там такой гвалт подняли, как будто я в тот бассейн гадить собрался. Ну и я тогда вылез, с ними и купаться-то расхотелось… Разбежался да прыгнул кучно, хоть морды их самодовольные позабрызгивал – и то радость… Какие там успехи… Сказал ей, чтобы не брилась больше – так она так удивилась… Но вроде бы и обрадовалась. У нее не поймешь – ни улыбки не дождешься, ни недовольства… Погладил ее пару раз, ну просто, жалко мне ее… А вообще, мне там не до того, я все думаю – как нам убежать до того, как тебя заберут.