Энн Райс - Белинда

И когда пришло время поцеловать невесту, я молча посмотрел на Белинду. Ее волосы рассыпались по белоснежному меху, лицо без макияжа завораживало своей прелестью, а ее ресницы были такими же золотыми, как и волосы.

— Святое причастие, Джереми, — прошептала она.

— Святое причастие, Белинда, — ответил я.

И когда она закрыла глаза и встала на цыпочки, чтобы дотянуться до меня, а я поцеловал ее в полураскрытые губы и крепко прижал к себе, сминая белый мех, весь остальной мир перестал существовать для меня. Он просто исчез.

Итак, дело сделано. Теперь она стала Белиндой Уокер, а мы — мистером и миссис Уокер. И никто уже не имел права отнять ее у меня.

Тут я заметил у Джи-Джи слезы на глазах. Даже Блэр был явно растроган. И только Сьюзен улыбалась доброй и понимающей улыбкой.

— Ну все, съемка окончена, — сказала она. — А теперь пошли отсюда. Вам ведь нужен режиссер? И ваш режиссер умирает с голоду.

Пока делали копии видеозаписи церемонии бракосочетания, мы замечательно позавтракали яичницей с беконом в большом, сверкающем, типично американском ресторане, а затем зашли в офис курьерской службы и отправили видеокассеты в три крупнейшие вещательные сети Лос-Анджелеса, а также на радиостанции в Нью-Йорке, Сан-Франциско и Лос-Анджелесе. Белинда отправила одну кассету в резиденцию Бонни в Беверли-Хиллз, а другую — личному секретарю дяди Дэрила в Далласе. Снимки, сделанные полароидом, я послал в газеты трех больших городов и еще одну — лейтенанту Коннери в Сан-Франциско, сопроводив их запиской, в которой я приносил этому милому человеку самые искренние извинения за причиненные ему неудобства.

Все отправления должны были дойти до адресатов уже через несколько часов. Мы сделали все, что могли, и теперь имели право с чистой совестью ехать, куда захотим.

Мы купили бутылку «Дома Периньона» и вернулись в отель.

Не успели мы обсудить, что делать дальше, как Джи-Джи неожиданно вышел из игры. Он заснул как убитый прямо на диване с пустым бокалом в руке.

Следующей на очереди была Сьюзен. Минуту назад она энергично расхаживала по комнате, обсуждая по телефону прокат «Конца игры» в Чикаго, а еще через минуту уже лежала на ковре, уткнувшись лицом в подушку.

Тогда Блэр встал с места, собрал вещи и сказал, что мы можем оставаться здесь, сколько захотим, и он платит за все. Никто из обслуги отеля нас пока еще не видел. Что касается его, то ему срочно нужно в Нью-Йорк, чтобы вместе с Эриком Арлингтоном немедленно приступить к работе в фотолаборатории.

Чтобы посторонние не входили к нам в номер, я помог Блэру вытащить вещи в холл, откуда их должен был забрать коридорный. Потом Блэр вернулся в номер, чтобы попрощаться с Белиндой.

— А где обещанные сто штук? — деликатно поинтересовалась Белинда.

— Проклятье, куда подевалась моя чековая книжка?! — замер на месте Блэр.

— К черту твою чековую книжку! До свидания! — бросившись ему на шею, расхохоталась Белинда.

— Люблю тебя, детка, — сказал Блэр и, взяв видеокассету, поспешно вышел из номера.

— Я так понимаю, что денег мы не получим? — спросил я.

— Но у нас же остались норковые пальто! — погладила белую норку Белинда и, хихикнув, добавила: — А еще у нас есть «Дом Периньон». И спорим, Марти еще наварит на своем «Полете с шампанским», обтяпав неслабую сделку с кабельным телевидением. Типа, история продолжается уже без купюр и тому подобное бла-бла-бла…

— Ты и правда так думаешь?

— Поживем — увидим, — внезапно помрачнев, отозвалась Белинда.

— Иди сюда, — сказал я.

Мы встали и, прихватив с собой шампанское и бокалы, заперлись в спальне.

Я задвинул плотные шторы, оставив только узкую щелочку для солнечного света. В спальне царила стерильная чистота и было как-то удивительно спокойно. Сюда даже не проникал уличный шум. Белинда поставила шампанское на ночной столик.

Затем сбросила на пол норковое пальто.

— Нет, на кровать. Давай застелем постель норкой, — сказал я и положил свое пальто рядом с ее манто.

Потом мы разделись и улеглись на белую норку.

Я поцеловал Белинду, раздвигая языком ее нежные губы и чувствуя под собой ее бедра; белый пушистый мех, как и ее пальцы, ласкал и гладил меня, ее длинные волосы рассыпались по моей руке, рот приоткрылся и затвердел, оставаясь в то же время невероятно мягким.

Я стал целовать ее груди, зарываясь в них лицом и царапая ее атласную кожу своей отросшей щетиной. Она выгнула спину, словно хотела вжаться в меня, и я почувствовал бедром влажные волосы внизу ее живота. И тогда я вошел в нее.

У нас еще ни разу не было такого яростного и короткого секса. Даже во время нашего первого свидания страсть не бурлила так сильно. Ее тело выгибалось и раскачивалось подо мной, и я понял, что сейчас кончу, и подумал: «Это Белинда!» А потом мы лежали, тесно прижавшись друг к другу, она касалась щекой моей груди, ее волосы рассыпались по плечам. Поднявшись над шумом и суетой Рино, мы мирно заснули в тепле и тишине нашей спальни.

Когда Сьюзен постучалась в нашу дверь, была уже середина дня. Пришло время разбудить этот сонный город! По телевизору передавали видеозапись церемонии нашего бракосочетания.

Из всей одежды у меня был только смокинг да жеваная крахмальная рубашка, так что пришлось снова облачиться в вечерний костюм и в таком виде выйти в гостиную. Белинда, успевшая натянуть на себя джинсы и свитер, вошла следом за мной. Она выглядела совершенно неотразимо, как и положено новобрачной.

Джи-Джи разговаривал с Алексом по телефону, но, когда мы вошли, уже повесил трубку.

Сьюзен сообщила, что самолет ее папочки готов взять нас на борт и вылететь в Техас. Сьюзен объяснила, что на настоящий момент это самое безопасное место. Мы можем отсидеться на ранчо ее отца, пока буря не уляжется, и никому, абсолютно никому даже в голову не придет искать нас там.

Однако по выражению лица Белинды я понял, что она хочет чего-то совсем другого. Она сердито грызла ноготь на руке, а на лицо ее снова набежала тень. Я видел, что ей явно не по себе.

— И что, снова бежать? Теперь в Техас? Сьюзен, ты хочешь провести в Лос-Анджелесе кастинг для нового фильма. Ты хочешь найти дистрибьютора для «Конца игры». А мы должны сидеть в Техасе?! С какой стати! — возмущенно выпалила она.

— Наш брак вполне законный, — сказал я. — И на данный момент все о нем знают. Более того, когда я уезжал из Сан-Франциско, ордера на мой арест еще не было. Вопрос о подстрекательстве и соучастии тоже не стоит.

— А мне даже интересно посмотреть, что они теперь будут делать, — задумчиво протянула Белинда.

— Можно поехать в Лос-Анджелес, — подал голос Джи-Джи. — Алекс нас ждет. Джереми, он приготовил комнату для вас с Белиндой, где вы будете жить постоянно. Вы же знаете Алекса. Он способен впустить копов и репортеров в дом, и я не удивлюсь, если он еще и предложит им крекеры с сыром бри, да еще и по бокалу «Пино-Шардоне». Алекс говорит, что мы можем оставаться у него в Беверли-Хиллз сколько захотим.