ur1ka - Гарольд Дурсль

- Деточка испугалась, плакать хочет. Хи-хи-хи… Сейчас деточка будет рыдать, а Беллочка смеяться. Ты! - она внезапно затряслась, брызгая слюной и кривя рот. - Ты убил мою доченьку! Моя девочка, нет ее больше! Круцио!

Гарри закричал, корчась от боли и в кровь раздирая спину о камень.

- Заткнись, дура! - писклявость голоса слишком противоречила звучавшей в нем убийственной злобе. Беллатрис заткнулась и поспешно поправила таинственный сверток, приподнимая его и поворачивая к Гарри. Из серых лохмотьев выглядывала морда демона - плоский блин лица с красными щелочками глаз и большим безгубым ртом. Ненавидящий взгляд остановился на Гарри, прижимая его к фигуре ангела сильнее невидимых веревок. Бэла принялась покачивать сверток, все так же безумно хихикая и грозя Гарри пальцем.

- Начинай, - пропищал уродливый младенец, и Белла засуетилась. Она пристроила ребенка на ближайшей могильной плите и, пыхтя от натуги, вытащила из тумана гигантский котел. Она долго металась туда-сюда, наполняя его водой, швыряя какие-то корешки и куски, а потом встала напротив Гарри, поднимая руку с палочкой.

- Кость отца, взятая без спроса, - могила рядом с Гарри взорвалась изнутри, разбрасывая комья земли и прогнившие щепки, и в руки Лестрейндж влетела довольно большая кость, которую женщина бережно опустила в котел. - Кровь врага, взятая насильно, - в руках Беллы блеснуло лезвие огромного ножа. Женщина с маниакальной ухмылкой на мокрых губах принялась подкрадываться к Гарри. Подойдя впритык, она с чмоканьем поцеловала лезвие и поднесла его к шее Гарри. В другой руке тускло блеснул округлый бок желтой чаши. Немного поводив лезвием ножа по шее Гарри, женщина со вздохом убрала его.

- Позже, жаль, но позже, - и без предупреждения полоснула по руке Гарри. Кровь она собирала в чашу. При этом жадно облизывала окровавленный нож. Вылив кровь из чаши в котел, она склонилась чуть вперед. - Плоть слуги, верной слуги, отданная добровольно! - она закричала в фанатичном экстазе и рубанула ножом по кисти.

Гарри с ужасом смотрел, как от одного удара кисть отделяется от предплечья и с плеском падает в котел. Темная жидкость в котле жирно плюхнула о стенки и засветилась морозно-колючим светом. Белла, баюкая поврежденную руку и прискуливая от боли, подняла сверток и неловко уронила его в котел. Тут же опускаясь рядом с ним и сворачиваясь в комочек.

Гарри изо всех сил выкручивал руку, стараясь дотянуться до ножен с палочкой. Запястья уже были ободраны до ссадин, но ничего не получалось.

«Гарри, надо бежать». Гарри был полностью согласен с испуганным голосом, но бежать то невозможно. Он намертво прикручен к каменному кому-то в каменной хламиде, каменные складки которой впивались в тело.

Но Гарри все равно дергался в путах, пытаясь вырваться и рвануть со всех ног. В это время жидкость в котле вспухла гигантским пузырем и лопнула, рассыпаясь гроздью черного фейерверка, из середины которого вырастала высокая тощая фигура в черном одеянии. Гарри сжался замерзшим котенком, с паникой ощущая давление ужаса. От фигуры исходили осязаемые волны ненависти и злобного удовлетворения.

- Белла, девочка моя, - черный человек склонился над рыдающей от восторга женщиной. - Твоя боль так сладка, так изыскана, но я наслажусь ею лишь минуту. Дай мне свою руку. - Бэлла с торопливой надеждой протянула говорящему искалеченную руку, но помощи не дождалась. Вольдеморт, а Гарри почему-то понял, что это именно он, схватил ее здоровую руку и прижал к ней кончик палочки. Откуда он ее взял, Гарри не заметил.

Женщина закричала, тонко и жалобно. Но мучителя это не остановило. Он убрал палочку лишь через минуту. Гарри показалось, что мог бы убрать и раньше, но не стал, радуясь чужой боли. Убрав палочку, Вольдеморт отошел в сторону и сложил руки на груди. Первые хлопки аппарации раздались почти мгновенно. Люди в черных плащах прибывали и падали на колени, а Вольдеморт ждал. Наконец, он медленно оглянулся и пошел вдоль выстроившихся в круг цепочки людей.

- Дюжина… всего дюжина из прежнего количества. Что же помешало прибыть остальным?

«Гарри, Гарри», - голос бесновался в сознании Гарри. «Это зло, это истинное зло. Там больше нет ничего от человека. Но там есть часть меня. Я вижу себя, Гарри! Мне страшно!».

Гарри тоже боялся. Боялся так, что не мог дышать, а тело сводило судорогами, как от мороза. Но упрямство или что-то еще внутри заставляло его делать вид, что все почти в норме. Он хотел крикнуть что-то противное, но во рту было слишком сухо.

Тем временем Вольдеморт медленно прохаживался вдоль строя коленопреклоненных людей. Временами он останавливался и что-то говорил. Тогда обласканный его вниманием падал в грязь почти ничком и тянулся целовать развевающиеся края лохмотьев.

И вот тут липкий, стекающий по спине страх сменился отвращением. Слишком длинные и слишком белые пальцы постоянно шевелились, ползая по палочке склизкими могильными червями. Плоское лицо с грубыми складками век и острыми алыми огоньками глаз прямо над щелью рта и гладкий, высокий череп. И движения - слишком рваные, слишком длинные, как будто в этом худом теле суставов было много больше, чем положено человеку.

- Не запугаешь, глиста свиная, - пробормотал Гарри, почти выкручивая запястье. - Дай мне только руку освободить.

Вольдеморт дошел до лежащей Беллы и ласково погладил ее по голове.

- Дай руку, милая.

Женщина, всхлипывая, протянула ему здоровую руку, но на этот раз Вольдеморт схватил обрубок левой.

- Я ценю моих верных слуг. Но наказываю нерадивых.

Гарри не видел, что там происходило, но благодарный стон услышал хорошо. А потом Белла повернулась к Гарри. Но смотрела она не на него, а на новую руку. Блестящую, текуче металлическую руку. А вот Вольдеморт смотрел прямо на Гарри.

- Тот самый мальчик, которого обвиняют в моей смерти? Смешно.

Пожиратели неуверенно засмеялись. Гарри видел, как они переглядывались друг с другом, как будто не знали, смеяться или нет. Смеяться. Потому что Вольдеморт растянул рот в стороны. Белла подскочила к Гарри, замахиваясь для удара, но не успела. Ее отшвырнуло в сторону. Вольдеморт подошел к Гарри и принялся внимательно разглядывать его, прокручивая палочку в пальцах, больше похожих на паучьи лапы.

- Ты боишься. Боишься моего величия.

- Скорее подхватить от тебя какую-то заразу, - брякнул Гарри.

Вольдеморт опешил. Но лишь на секунду. Потом он тронул Гарри за подбородок.

- Хочу тебя убить. Просто так. Без повода. Ты позволишь?

- Конечно, нет. А я имею право голоса?

Вольдеморт попытался улыбнуться, но его рот лишь разъехался в стороны.

- Забавный. Хочу еще посмеяться. - Он щелкнул пальцами, и Гарри отлип от статуи. Захотелось оглянуться, проверяя, к кому он так долго был прикручен. Ангел. Предсказуемо для кладбища. Палочку вытаскивать Гарри пока не стал. Отнимут же. Но Вольдеморт поощрительно кивнул ему.