Лара Темпл - Щедрый подарок судьбы [litres]

Бет приступила к реализации задуманного, а Джоан сделала то, чему научилась несколько лет назад, когда стал разваливаться привычный мир: она мысленно, будто вышла из тела, позволила разуму унестись туда, куда хочется. В результате, вернувшись через некоторое время, она увидела в зеркале незнакомую женщину с прической, не имеющей ничего общего с привычной, ощутила, как чужие руки дергают ее за волосы, иногда причиняя боль.

– Смотрите, по-моему, так намного лучше. Выглядите превосходно, миссис Лэнгдейл, – через некоторое время произнесла Бет, кажется, с некоторым удивлением.

– Да. Спасибо, Бет.

Горничная направилась к дверям, повесив на руку серое платье, и тут Джоан внезапно разозлилась.

– Бет! Когда это платье приведут в порядок, верните его мне.

– Но, миссис Лэнгдейл…

– Оно мое, Бет.

Горничная с ужасом посмотрела на то, что держала в руках.

– Конечно, миссис Лэнгдейл. Как пожелаете.

Джоан вскинула голову и удовлетворенно кивнула. Приятно, что Бет поняла. С герцогом Лохмором будет сложнее… Возможно, он хотел как лучше, но смог лишь вывести ее из себя. Да, вкус у него отменный и денег больше, чем у кузины Селии, но это не важно. Джоан была зла впервые за долгое время. Очень зла.

Подходя к лестнице, она увидела в дверях кабинета Ангуса. Он остановился и уставился на нее, даже рот открыл от удивления.

– Миссис Лэнгдейл…

– Где он? – ледяным тоном спросила Джоан, игнорируя восхищение в его голосе.

В ответ он лишь сильнее вытаращил глаза, брови поползли вверх, а массивная фигура переместилась так, чтобы закрыть вход в кабинет. Нимало не смутившись, Джоан обошла великана и направилась дальше. Герцог и Маккрири сидели за столом, склонившись над бумагами. Лохмор недовольно нахмурился и поднял голову. Через секунду на его лице было то же выражение, что у Ангуса.

– Мне надо срочно с вами поговорить, ваша светлость.

Маккрири вскочил с места и поспешно вышел, пробормотав приветствие.

Лохмор откинулся в кресле, рука с пером оставалась на столе, но пальцы пришли в движение, рисуя в воздухе немыслимые фигуры.

Джоан встала у стола и только тогда заметила, что герцог не вышел из-за стола ей навстречу, как обычно, и даже не соизволил встать. Тут он вскочил на ноги, и так резко, что кресло за спиной потеряло равновесие и повалилось на пол.

– Слушаю вас.

– Я не ваша собственность, ваша светлость.

– Что? Разумеется, нет, Дж… миссис Лэнгдейл.

– Похоже, вы забыли об этом, раз позволили себе распоряжаться моими вещами. Вы отдали все мои – мои – вещи Ангусу, чтобы… Как вы посмели? – Ее трясло от негодования, но она даже не пыталась сдерживаться, ей все равно не удастся справиться с эмоциями.

– Я не посягал на ваше имущество, лишь попросил миссис Мерри уничтожить свидетельства злобного характера Селии. Или носить бесформенные мешки было частью тайного плана? Нет? Тогда вы должны меня благодарить.

– Вы… надменный… высокомерный тип. Надо было побить вас корягой из коллекции сокровищ Джейми!

– Несите. Я подожду. А лучше возьмите одну из этих бухгалтерских книг. Видит бог, они очень тяжелые.

Джоан не знала, как ей поступить. Представив, как выглядела со стороны, ворвавшись, словно смерч из восхитительной муслиновой ткани, она села в кресло и опустила голову.

– Вам очень идет это платье. Почему вы расстроены?

В голосе Беннейта было столько заботы и обеспокоенности, столько искреннего недоумения, что Джоан не сдержалась, встала и прошла к двери. Однако остановилась и повернулась к герцогу.

– Я думала, вы выше этого.

Молниеносное движение, и он встал рядом.

Лицо его было рассерженным, и, удивительно, немного обиженным – так смотрел на нее Джейми, когда она его ругала. Не стоило винить Беннейта, он герцог до последней капли крови и не может понять чувства таких людей, как она.

Джоан подобрала юбку и опять поразилась, какой мягкой и невесомой была ткань. Сердце вновь сжалось, нет, ей не стоило быть такой грубой, она могла сдержаться, на первый раз определенно могла.

– Оно волшебное, такого красивого у меня никогда не было. Но вы поступили не лучше Селии, хотя подтолкнула вас к этому не злость, а жалость. Вы унизили меня. Как и все остальные.

Она знала, что этого не стоило говорить, поняла еще до того, как увидела перекосившееся от возмущения лицо герцога.

– У меня были совсем иные намерения, – сдавленно произнес он. – Вы стали хорошим другом Джейми, я хотел выразить свою признательность, думал вас порадовать.

Джоан поняла, что у нее нет больше сил продолжать разговор в том же духе.

– Благодарю, наряды великолепны. Все великолепны. И передайте Ангусу мою благодарность.

Она открыла дверь и, помедлив мгновение, вышла.

Дверь за ней закрылась, и Беннейт с трудом преодолел желание вновь открыть ее и хлопнуть изо всех сил. Почему Джо так жестока, груба и придирчива? Что, черт возьми, с ней происходит? Нормальная женщина была бы в восторге и осыпала его благодарностями.

Когда Джо вошла в кабинет, он на мгновение растерялся, не сразу узнал ее. Удивительно, как приличное платье и хорошо уложенные волосы меняют женщину. Он даже не сразу понял, что она зла, решил, что так выражает благодарность. Догадался, лишь когда увидел вздернутый подбородок и пылающие от гнева щеки. Так свирепо серые глаза смотрели на него впервые.

Быстро выстроенная логическая цепочка привела к выводу, что добропорядочная вдова Лэнгдейла едва ли придет в восторг от такого жеста мужчины, и все же ему потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и осознать, дав тем самым время Джо бросить ему в лицо обвинения. Неожиданно болезненные.

Он был почти уверен, что она будет рада, оценит его желание дать ей возможность почувствовать себя комфортно в его доме. К тому же просил Ангуса и миссис Мерри потратить силы и время. Не говоря уже о деньгах.

Беннейт дал себе слово, что это был первый и последний раз, когда он проявлял заботу о миссис Лэнгдейл.

Впрочем, сейчас, когда он получил, пусть и легкое, представление о том, что было скрыто под мешковатым одеянием, он предпочитал размышлять о том, что хорошо бы увидеть ее в наряде еще более тонком. Он представил Джо идущей по пляжу, морская пена стелется у ее ног, омывая лодыжки. Фантазии напомнили ему об инциденте у камней, она тогда стояла обратив к нему огромные глаза, глубиной и цветом так похожие на море.

– Черт, – пробормотал Беннейт, чувствуя, как его бросает в жар.

Он обхватил руками голову, зарываясь пальцами в волосы, изо всех сил зажмурился, но это не помогло. Фантазии унесли его на берег моря. Ветер вихрем кружил у ног Джо, подол юбки поддался ему и стал подниматься, а она стояла не шевелясь. Ему ничего не оставалось, как помочь ей забраться на камень. Тот бы мал для двоих, и, чтобы устоять, ему пришлось обнять ее и прижать к себе. Рука лежала на ее спине, он отчетливо чувствовал каждый изгиб ее тела, а губы были так близко, что он не сдержался и наклонился… Провел ладонью по волосам…