Лара Темпл - Щедрый подарок судьбы [litres]

Беннейт смущенно опустил глаза, но теперь перед ним была еще более волнующая картина: тонкая ткань сорочки прилипла к бедру, и он отчетливо видел его плавную линию, длинные, безупречной формы ноги и темный треугольник между ними. Несмотря на все произошедшее, тело его было готово принять непреднамеренно сделанное предложение. Черт, это ему сейчас совсем не нужно.

– Слава богу. – Джо села и закрыла лицо руками. Она дрожала, спутанные волосы разметались по плечам и спине, запястье, словно браслет, украшали обвившиеся водоросли. Она была похожа на героиню одной из сказок Джейми, на вышедшую на берег русалку, на шелки, которая пришла выбрать себе мужа.

Пронзительный ветер должен был отвлечь его, заставить переключиться на более важные вещи, однако возбуждение не спадало, к тому же оно было нежелательно очевидным из-за мокрой одежды. Беннейт усмехнулся про себя, подумав, что даже штормовой ветер не может быть сильнее бушующей в его душе бури.

При других жизненных обстоятельствах он смог бы справиться со слишком частыми вспышками желания обладать этой женщиной, но сейчас его тело отказывалось подчиняться разуму, и это все больше злило.

– Вы должны благодарить Бога за то, что я не позволяю себе хорошенько вас высечь, как непослушного ребенка, хотя мне сейчас очень этого хочется. Скажите, вы лишились разума? Решив, что Джейми в бухте, вам следовало первым делом позвать меня.

– Позвать вас? – спросила она, убирая руки от лица, которое внезапно стало суровым. – Вы действительно считаете, что мне надо было оставить мальчика погибать и бежать в замок? На это не было времени!

– Все же я ожидал, что вы разумнее четырехлетнего ребенка!

Джоан сжала зубы и стала подниматься. Беннейт не сводил с нее глаз и уловил момент, когда она заметила, что почти раздета. Глаза ее распахнулись, между грудей появилось красное пятно и поползло вверх, краска заливала шею и щеки.

– Мое платье! – Голос сорвался, в глазах появились слезы.

Беннейт разразился злым смехом. Джоан же выглядела так, будто через секунду упадет замертво.

– Это факт – единственное, что примиряет меня с пережитым. Ваше платье покоится в глубинах ада, где ему самое место. Если бы вы стали носить одно из новых платьев, нам обоим было бы лучше. Пусть потеря платья станет вам уроком, не надо быть столь упрямой, Джо.

– Ах, сколько же в вас ненависти, Беннейт Лохмор!

Она резко повернулась к нему спиной и пошла вверх по тропинке. Беннейт последовал за ней, не забыв взять брошенную наверху накидку. Он любовался ее фигурой со спины. Возможно, он ведет себя ужасно после того, что они пережили, но не может оторваться. Эта женщина рождена, чтобы быть одетой лишь в морскую пену.

– А вы ко всему еще и неблагодарная. Или не понимаете, что я спас вам жизнь?

Джо остановилась, прикрыла руками грудь, но не повернулась.

– Понимаю. Извините. Спасибо вам за это.

Беннейт уже заметил, что Джо не умеет просить, извиняться и признавать свою вину. Он промолчал, увлеченный более интересным делом. Ее лодыжки были усыпаны песчинками, за ними приятно было наблюдать в движении, и он не собирался отказывать себе в этом удовольствии. На самом краю обрыва Джо резко остановилась, он налетел на нее и, воспользовавшись случаем, взял за руки. Кожа была уже теплой, несмотря на холодный ветер, он невольно представил, как жарко должно быть сейчас внутри ее тела, смутился и отступил на шаг назад.

– Я не могу войти в замок в таком виде. – Голос ее оставался серьезным.

«В таком виде». Господи, помоги. Похоже, эта женщина не имеет представления, как божественно выглядит. Вдова просто не может быть такой наивной. Беннейт отвел взгляд от ее груди и снял водоросли с запястья.

– Можем сделать платье из бурых водорослей, только я отказываюсь спускаться за ними к морю. Не волнуйтесь, можете взять мой плащ и войти через башню. Если вам не повезет и встретите кого-то, советую рассказать правду.

– Правду? Что я вела себя как сумасшедшая?

Беннейт улыбнулся в ответ, словно был рад услышать именно это.

– Не сумасшедшая, а смелая. Я не стану вас благодарить, более того, если позволите себе еще раз нечто подобное, останетесь в комнате на неделю на воде и хлебе. С книгой проповедей.

Смех Джо перешел в рыдания. Она потерла глаза и произнесла, заикаясь:

– Я так… испугалась. Ни о чем… не успела… подумать.

– Я понимаю. Слава богу, вы спасены.

К собственному удивлению, Беннейт обнял ее и прижал к себе. Она положила голову ему на плечо и, кажется, немного успокоилась. Он чувствовал внутреннюю дрожь. Безумие, непозволительное, но неизбежное. Измученный опасениями за их жизни, холодом и пронизывающим ветром, он не мог думать ни о чем другом, кроме желания обладать ею, и это желание чудесным образом придавало сил. Он хотел Джо так страстно, как ничего и никогда не желал в жизни.

Может быть, это не так плохо? Она вдова, была замужем. Почему им не позволить себе получить то, что доставит обоим радость? Подобный шанс нечасто выпадает людям их положения с соответствующими ограничениями.

– Джо…

Она задрожала, давая Беннейту повод провести рукой по спине и опуститься ниже. Затем он подхватил ее под ягодицы и прижал к животу. Ощутив его эрекцию, она едва слышно вскрикнула и уперлась руками ему в грудь, желая отстраниться.

– Джо…

Она не оттолкнула его, лишь медленно отстранилась. Море за ее спиной ревело, серые глаза на его фоне казались спокойными. Пальцы ухватились за ткань рубашки, ногти больно впивались в кожу, но все его внимание было сконцентрировано на том, как прекрасна та женщина, которую он держит в объятиях, как с каждой минутой крепнет его желание. Джоан пошевелила бедрами, и он тяжело задышал, обхватил ее за талию, желая отстранить, но вместо этого привлек к себе. Веки ее опустились, кончики ресниц коснулись щек, вспыхнувших, словно первые лучи солнца на рассвете. Он прикоснулся к ее лицу осторожно, как к нежному цветку, и услышал неожиданно грубый собственный голос:

– Я только что чуть не совершил ошибку, о чем впоследствии пожалел бы. Не хочу целовать вас без искреннего чувства. Пойдемте в замок, Джо. Пожалуйста, пойдемте скорее.

Несмотря на резкость, в просьбе было столько мольбы, что она убрала руки, опустила, скользнув по бугорку на брюках. Он зажмурился и застонал.

– Вы хотите меня поцеловать? – спросила Джо таким тоном, будто только осознала происходящее.

Беннейт тихо засмеялся.

– Я хочу поцеловать и хочу большего, Джо. Но сейчас лучше проплыву милю в этом бушующем море, чем позволю себе поцеловать вас. Нам необходимо скорее вернуться в замок.

Беннейт едва ее не поцеловал. И хотел даже большего.

Подобное казалось невозможным, но Джо чувствовала возбуждение Беннейта, и глаза его подтверждали, что он говорит правду. Опасность и злость странным образом меняют мужчин. Рассудив здраво, она непременно прислушалась бы к призыву Беннейта вернуться в замок. Однако сейчас ей не хотелось быть разумной. Внутри волны тепла и холода сменяли друг друга, так бывает, когда после ванны садишься у камина, тело обжигал огонь, груди стали такими тяжелыми, что появилась ноющая боль.