Оливия Дрейк - Красавица и чудовище [litres]

Белла твердо намеревалась вернуться в архивную комнату под покровом ночи. Ей не терпелось провести тщательный осмотр всех записей. Само собой, ей не хотелось делать это под пристальными взглядами Хасани или мистера Банбери-Дэвиса.

Или герцога Эйлуина.

Поднявшись на свой этаж, она пошла по длинному, погруженному в полумрак коридору. Сумерки сгущались за окнами с обеих сторон, но ее путь все еще был различим. Пока Белла шла, ее охватило чувство одиночества. Как странно жить в одном доме с Майлзом и ни разу не встретиться с ним за весь день. Она не видела его со вчерашнего дня, когда он прижал ее к стене и признался, какой страстью к ней пылает.

При этом воспоминании внутри нее разлилось приятное тепло. Она не понимала, почему Майлз оказывает на нее столь мощное действие. Он был слишком деспотичным и властным, но все же уступил ее желанию привести в порядок артефакты. Он даже подарил ей белый шелк, чтобы выложить на нем скарабеев. И пообещал не соблазнять Беллу без ее согласия.

Ясное дело, она не даст Майлзу подобного разрешения, потому что ничего не выйдет из того влечения к нему, которое она испытывала. Он никогда не сделает ей предложения, а она никогда не позволит ему ею овладеть. И если он надеялся, что она станет инициатором следующего поцелуя, то ему придется ждать, пока она не станет такой же древней, как мумии в его архивах.

Нет, она должна была сосредоточиться на поисках карты. И тогда она сможет забрать свою половину фараоновых сокровищ у Майлза, вернуться домой в Оксфорд и снова зажить спокойной жизнью с Лейлой и Сайрусом. И все эти безумные, неподобающие страсти внутри нее вскоре будут забыты.

Приблизившись к двери своей спальни, Белла вдруг заметила впереди, в полумраке, какое-то движение. Призрачная фигура мелькнула в тени в конце прохода.

На мгновение она задержалась там – белесая и бестелесная. Едва слышный, неземной стон пролетел по коридору. Потом фигура скользнула вперед и исчезла так же быстро, как появилась.

Замерев от страха, Белла быстро заморгала. По ее позвоночнику пробежали мурашки. Что она только что видела? Нэн утверждала, что на этом этаже водятся привидения, но Белла только посмеялась над тем, что горничная верит в подобную чушь.

Впрочем, она и сейчас смеялась. Видение было похоже на человека. Может, то была горничная в белом фартуке? Нет, у Беллы сложилось впечатление, что на фигуре было белое одеяние с капюшоном.

Но лишь один человек в доме носит такие одеяния. И почему он так стонал? Почему бы ему не выйти ей навстречу и не поздороваться с ней?

Озадаченная, Белла поспешила к тому месту, где была фигура. Оглядевшись по сторонам, она заметила дверь в конце короткого прохода. Здесь не было иного места, где существо из плоти и крови могло бы спрятаться. Пройдя вперед, девушка распахнула дверь и разглядела в полутьме небольшую лестницу, которой пользовались слуги.

– Хасани! – позвала она. – Вы тут?

Лишь эхо ее голоса было ей ответом.

Повисла тяжелая тишина, густая и плотная, как туман. Не было слышно и шума шагов, подтверждавшего присутствие здесь какого-нибудь слуги.

От волнения волосы у Беллы на затылке встали дыбом. У нее было странное чувство, будто кто-то наблюдает за ней в этой тишине. Она жаждала узнать, кто именно. Но без свечи она могла споткнуться и упасть. А если она сходит за свечой, то к тому времени, когда она вернется, следящий за ней, кем бы он ни был, давно уйдет.

Все еще держа в руке стопку документов, Белла медленно пошла в спальню. Одно она знала точно: все это ей не приснилось. Кто-то там был. И кто-то стонал, а затем намеренно от нее спрятался.

Как будто какой-то незнакомый человек хотел напугать ее.

Нэн стола на коленях перед очагом, ее голова в чепце склонилась почти до пола, когда она стала дуть на тлеющие на каминной решетке угли. Заметив вошедшую в спальню Беллу, горничная вскочила и сделала книксен.

– Добрый вечерок, мисс, – затараторила она. – Че-то здеся сегодня холодненько, вот я и подумала, что вы порадуетесь, если камин будет растоплен. Я и ужин вам принесла.

– Спасибо тебе. – Белла положила документы на прикроватный столик поверх книги о Древнем Египте, которую она взяла в библиотеке.

В приветливом свете комнаты призрачная фигура в конце коридора уже не вспоминалась ей такой пугающей. И наверняка произошедшему имелось логическое объяснение.

– Кто-нибудь искал меня некоторое время назад?

– Да нет, мисс! Я уж с четверть часа тут, постель вашу перестелила, разожгла огонь и свечи. А вы ждали гостя?

– Не совсем, – ответила Белла. – Я думала, что, может, Хасани занес мне некоторые документы. Это неважно.

«Стало быть, появление призрака в белом одеянии нельзя объяснить таким простым образом, – подумала Белла, направляясь в гардеробную, чтобы смыть с себя пыль после дневной работы». Вероятно, это был всего лишь слуга. Но она больше ни минуты не потратит на переживания по этому поводу. Лучше она подумает о предстоящей этим вечером экспедиции в архивную комнату.

Белла отмыла руки куском лавандового мыла. Как и в прошлый раз, она подождет до начала десятого. Несмотря на то, что Майлз не запрещал ей ходить в ту комнату, лучше не сталкиваться с ним в коридорах. Она уже узнала из разговоров со слугами, что с наступлением темноты он обычно уходил в западное крыло, чтобы поработать в своем кабинете перед сном.

Белла вытерла руки льняным полотенцем. Одна проблема не давала ей покоя. Каким-то образом ей надо вернуть на место небольшую пачку писем папы, адресованных маркизу Рамсгейту. Рано или поздно Майлз обнаружит их пропажу и наверняка догадается, кто их взял. Меньше всего ей хотелось, чтобы у него появился повод разыскивать ее. Особенно учитывая, что две последние их встречи заканчивались флиртом и поцелуями, которые пробудили в ней неукротимые чувственные желания.

Белла вернулась в спальню с намерением сунуть пачку писем в карман. Если представится возможность, она отнесет их назад в кладовую, и это будет самым мудрым поступком. Эти письма заставляли ее чувствовать себя воровкой. Они наверняка имели особое значение для Майлза, иначе он не берег бы их все эти долгие годы. Возможно, они служили ему напоминанием о предательстве ее отца, но Белле хотелось верить, что, быть может, он хотел также сохранить и какие-то хорошие воспоминания.

Выдвинув ящик прикроватного столика, она сунула руку в его темное нутро. Но там было пусто. Белла поднесла свечу поближе и наклонилась, однако увидела лишь пустой деревянный ящик.

Пачка писем исчезла.

Ровно в девять тридцать Белла проскользнула в архивную комнату и тихо прикрыла за собой дверь. Там было абсолютно темно, если не считать горящей свечки в ее руке. Она огляделась по сторонам, ища глазами стол, на который можно было бы поставить подсвечник. Поскольку первая половина комнаты была занята рядами шкафов, Белла прошла в ее заднюю секцию.