Екатерина Бэйн - Похищение [СИ]

Граф тем временем о чем-то раздумывал, покусывая нижнюю губу. Наконец, он поднял голову и посмотрел на Клэр, изо всех сил пытающуюся сохранить невозмутимый вид.

— И еще одно, мадемуазель. У вас есть вуаль?

Девушка широко раскрыла глаза.

— Вуаль? Ну конечно есть. А зачем это вам?

— Наденьте ее перед побегом.

— Зачем? Насколько я понимаю, после полуночи наступает почти полная темнота.

— Да, я знаю. И тем не менее.

— Но мне будет неудобно.

— Это ненадолго.

Клэр пожала плечами, но кивнула. Она посмотрела, на Франсин и вскинула брови, но служанка ничем не могла ей помочь. Тогда девушка взглянула на графа.

— Ну хорошо. Если это все…

— Да, мадемуазель, — он поднялся с места и отвесил ей глубокий поклон, — значит, я могу быть уверен, что к двенадцати часам вы будете готовы?

— Можете, — согласилась Клэр, — ведь для меня это куда более важно, чем для вас.

— А в этом вы ошибаетесь, мадемуазель.

И с этими словами он вышел за дверь. Спустя несколько секунд неподвижного молчания, Клэр повернулась к Франсин и спросила:

— Ты что-нибудь понимаешь? Зачем вуаль? Он начал говорить загадками и это мне не нравится. Хотелось бы быть уверенной, что он не задумал ничего дополнительного, того, о чем мы не знаем.

— А в этом никогда нельзя быть полностью уверенным, госпожа, — отозвалась Франсин, — поэтому следует все время быть настороже.

— Согласна, — признала Клэр, — ну что ж. До полуночи еще полно времени, но собираться все же следует начинать. Кто знает, какие нас еще ждут сюрпризы.

Служанка согласилась с этим и немедленно приступила к выполнению.

Судя по всему, это было нелишним, поскольку хотя вещей у них было немного, но за прошедшие несколько дней они умудрились распаковать их и те оказались разбросаны по всей немаленькой комнате. Дело усложнялось еще и тем, что как только Франсин брала какую-нибудь вещь для того, чтобы сложить ее, как Клэр тут же вмешивалась и говорила, что она ей еще непременно понадобится и что убирать ее рано. Франсин пришлось использовать свои деспотические замашки тирана и настоять на своем, отчего ее госпожа надулась и сев к окну, углубилась в чтение книги. Но служанке это нисколько не мешало, напротив.

Даже без советов Клэр дело по сбору вещей продвигалось медленно и к тому времени, как за окном начало темнеть, она так и не закончила. А следовало отправляться за ужином, иначе слуги в доме могли спохватиться и зайти узнать, что случилось. Кое-как свернув следы сборов, Франсин отправилась за требуемым.

За ужином Клэр была рассеянна и задумчива. Она вяло ковыряла вилкой в тарелке и смотрела прямо перед собой. Так что даже Франсин, привыкшая к ее выкрутасам не выдержала и спросила:

— Что-то не так, госпожа?

— Да нет, кажется, все идет, как надо, — отозвалась та, — но все-таки было бы лучше, если бы мы сами сбежали отсюда, не прибегая к сомнительной помощи графа.

— Но вы сами сказали, что другого выхода у нас нет, госпожа.

— Да, так оно и есть. Другого выхода все равно нет. Но мне это не нравится.

— Почему?

— Я всегда терпеть не могла этого типа. Ну, хорошо, не надо на меня так смотреть, этого человека. А теперь придется находиться в его обществе бог знает, сколько времени.

Франсин вздохнула. Ей самой все это до смерти не нравилось. Но Клэр была права, другого выхода у них не было. Ведь не считать же выходом ожидание приезда герцога и сдачу на его сомнительную милость.

— Вы плохо едите, госпожа, — заметила служанка.

— Нет аппетита, — помотала головой Клэр, — что-то я немного волнуюсь. Хотя ничего особенного нас не ожидает. Всего-навсего легкое путешествие. Наверняка никому и в голову не придет, что мы собираемся сбежать. Слуги будут спать как убитые.

— Нельзя относиться к этому слишком легкомысленно, госпожа, — возразила Франсин, — мало ли, что может случиться. Нужно быть ко всему готовыми.

— Конечно, — легко согласилась Клэр, из чего служанка сделана вывод, что та уже решила, как ей следует поступить и не свернет с намеченной цели, даже если весь мир будет против нее.

Возражать и спорить было бесполезно. Франсин только подумала, что следует повнимательнее следить за Клэр и по мере своих сил мешать ей совершить какую-нибудь уж слишком вопиющую глупость.

— Ты уложила плащ? — увидела Клэр, кинув взгляд на сундучок, — зачем? Я его надену.

— Вы его не наденете. Вы наденете это. Этот плащ гораздо более теплый.

— Он мне не нравится, — возразила девушка, — в нем я кажусь толще, чем на самом деле.

— Вы не из тех девушек, которых это портит, госпожа, — усмехнулась Франсин, — к тому же, ночью вас все равно никто не увидит. Или вы стараетесь привлечь внимание графа?

Что Клэр тут же с негодованием опровергла и в довершение всего согласилась надеть и теплый капор. Наверное, чтобы казаться более уродливой, хотя для этой цели ей пришлось бы выбрать что-то другое.

К двенадцати часам девушки были полностью готовы и проводили время в ожидании прихода графа, или точнее, его приплытия. Клэр расположилась в своем излюбленном кресле, удобно откинувшись на его спинку и начинала понемногу подремывать, хотя при любом подозрительном звуке поднимала голову и прислушивалась. Франсин заняла пост около окна и внимательно вглядывалась вдаль, пытаясь различить хоть что-нибудь в кромешной темноте. Как и предсказывала Клэр, кругом была полная тишина, по-видимому, слуги давно спали. Разумеется, кроме тех, которым полагалось охранять пленниц. Но и они вели себя очень тихо.

Наконец, Франсин приблизилась к стеклу почти вплотную и шепотом заметила:

— Кажется, там что-то есть.

— Что? — сонным голосом спросила Клэр.

— Лодка. Сюда приближается лодка. Пора, госпожа. Я открываю окно.

— Открывай, — согласилась девушка, зевая и поднимаясь с места.

Ее немного разморило, не сильно, но достаточно для того, чтобы у девушки пропало всякое желание куда-либо ехать. Но она понимала, что сделать это было нужно.

В комнату ворвался поток свежего морозного воздуха, вместе с тихим плеском воды, создаваемым веслом, которым умело пользовался граф, направляя лодку к пункту назначения.

Клэр подошла ближе и окинула представившееся ей зрелище любопытствующим взглядом.

— Добрый вечер, — прошептал граф, оказавшись у самого окна и упираясь веслом в подоконник, чтобы удержать лодку, — садитесь, мадемуазель. Не бойтесь, это достаточно легко. Просто возьмите меня за руку.

Клэр тихо хмыкнула. Тому, кто хоть раз видел ее испуганной, следовало вручить медаль. Должно быть, граф был плохо знаком со всеми ее шутками, если думал, что она не справится с таким элементарным делом. Но возражать не стала. Легко вскочив на подоконник, девушка приняла протянутую руку графа и оказалась в лодке.