Валери Боумен - Мой милый повеса [litres]

А еще Мэг отказалась признаться, что собиралась сообщить ему в саду у Люси в ту роковую ночь. К черту! Она заставила его ревновать, сходить с ума от желания, но так и не смогла полностью довериться ему. Так какое будущее их ожидает? Доверие не может быть только с одной стороны. Если отдать ей свое сердце, он окажется абсолютно беззащитным. Харт встал и направился в свою спальню.

– Ты куда? – спросила она еще полусонно.

Он повернулся и посмотрел на свою красавицу жену. Их дети будут такими же очаровашками.

– В клуб.

– Опять?

– Да.

– Я думала, что… – Она натянула простыню повыше. – …все между нами изменилось.

– Я тоже так думал.

Для этого вечера Мэг выбрала новое платье телесного цвета, которое ей сшили в Нортумбрии. Фасон с сильно обуженным лифом подчеркивал каждую линию тела, облегая как вторая кожа. Платье выглядело почти непристойно в отличие от тех, что она носила раньше, но это полностью отвечало ее целям.

Сара наняла несколько портних в ближайшем городе и просветила насчет последних веяний столичной моды. Те были рады получить работу и полезные сведения о модных новинках. Все закончилось тем, что Мэг на деньги мужа обзавелась отличным гардеробом, так что время, проведенное в Нортумбрии, было потрачено с пользой.

Основное предназначение платья, которое придумали они вместе с Сарой, заключалось в том, чтобы повысить слюноотделение у Харта. Декольте было чрезмерным, вышивка – дорогой. Жемчуга, которые она надела к платью, ей выбрала Сара, заверив, что братец ей должен.

Эмили опять выпрямила ей волосы, и Мэг едва успела отпустить горничную и нанести по капельке духов с ароматом страстоцвета за ушами, как в ее спальню вошел Харт, одетый по-будничному.

Оценил ее декольте, прищурился и подозрительно спросил:

– Куда это ты собралась?

– На бал, – как можно спокойнее и равнодушнее ответила Мэг.

Харт упер кулаки в бедра.

– Ты не выйдешь из дому в таком виде.

Она поставила флакон с духами на туалетный столик.

– Ты мне не можешь запретить.

– Ошибаешься, могу! – процедил он сквозь зубы. – Я твой муж.

Не вставая с места, Мэг развернулась к нему, сложив руки на груди, и отрезала:

– Нам ни к чему всюду таскаться друг за другом! Разве не ты это сказал?

У него задергалась щека.

– Что ты добиваешься, Мэг?

Она поднялась, отошла к окну и обхватила себя руками. У нее больше не осталось сил бороться с ним. Слезы потекли по ее щекам, но она в ярости смахнула их.

– Хорошо, я скажу! Я хочу любви, твоей любви, Харт. Именно об этом я собиралась сказать тебе в тот вечер, но ты не дал мне возможности выговориться. Я любила тебя с шестнадцати лет, всегда хотела, чтобы ты стал моим мужем, но мне нужен был счастливый брак – по любви и с детьми.

Она даже не заметила, как он побледнел и слушал ее, затаив дыхание.

– Мэг…

Харт быстро подошел к ней и обнял, но она его не слышала.

– В нашу первую брачную ночь ты напомнил, как я говорила, что хочу иметь ребенка и семью, но ты кое-что забыл: еще я говорила, что хочу любви. И я люблю тебя, всегда любила! Если ты этого не понимаешь, значит, ты либо слепец, либо глупец, либо тебе просто нет до меня дела!

– Мэг… – Он взял ее лицо в ладони.

– Все, чем мы с Люси перед тобой провинились, – это попытались привлечь твое внимание ко мне.

– Мэг, остановись!

Она резко смахнула слезы руками, вырвалась из его объятий и выкрикнула со стальной решимостью в голосе:

– Нет, и не подумаю! Не собираюсь держать в себе то, что хочу высказать. Всю свою жизнь я только этим и занималась: сидела в уголке, старалась быть примерной девочкой и безропотно подчинялась. Больше такого не будет! Сейчас я поеду с Сарой и Люси на бал. Это раз. Что касается нас с тобой: если ты готов любить меня так же, как я люблю тебя, уважать и не считать своей собственностью – знаешь, где меня найти; если же нет – не приезжай за мной.

Мэг торопливо шла по коридору городского особняка Личфилдов. В руке у нее была записка: «Мэг, через пять минут встречаемся в серебряной гостиной тет-а-тет».

Это мог быть только Харт – значит, все-таки приехал за ней! Сердце учащенно забилось, когда она подошла к нужной двери, и пришлось остановиться и набрать в легкие воздуха, прежде чем войти. В следующее мгновение может решиться ее судьба, их совместное будущее. С силой толкнув дверь, Мэг вошла в комнату.

И замерла на месте.

Посредине гостиной с бокалом бренди в руке стоял отец Харта – граф Хайфилд.

– Мисс Тиммонс, рад, что вы…

– Я леди Хайгейт, – медленно и четко проговорила Мэг, – на тот случай, если вы забыли.

Ей было известно, как отец мужа к ней относится, выслушивать его оскорбления она не собиралась, а потому повернулась, намереваясь уйти.

– Это ненадолго, – криво усмехнулся свекор.

Мэг резко обернулась.

– Что вы хотите этим сказать?

– От достоверного источника среди ваших слуг мне стало известно, что Харт до сих пор не вступил с вами в брачные отношения. Со дня свадьбы сын ночует один, а вы большую часть месяца провели в Нортумбрии. Разве это не так?

Боже! За ней следили! Впрочем, нет ничего удивительного: ведь он нанимал всех слуг.

– Даже если это и было бы правдой, то какое вам до этого дело?

– Какое дело? Знайте, милочка, что мне до всего есть дело. – Старик мерзко хохотнул. – Я собираюсь аннулировать этот брак.

– С какой стати?

– Моего сына вынудили заключить это… соглашение. Бывает: увлекся, но сейчас, насколько мне известно, он не желает даже прикасаться к вам. Я уверен, что он с радостью избавится от вас.

– Вы хотите навлечь еще один скандал на свою семью?

– Так значит, вы это признаете?

– Ничего подобного. Просто пытаюсь понять ход ваших мыслей.

– Вы хоть знаете, каково это – видеть, как сын совершает ту же самую ошибку, что и я? Моя жена никогда меня не любила: ей были нужны лишь деньги, прямо как вам. Я знаю, сколько потратил Харт на вас и на вашу омерзительную семейку, и меня от этого наизнанку выворачивает.

Мэг удивленно смотрела на графа.

– Какие деньги? Вы о чем?

– Не притворяйтесь дурочкой, дорогая: вам это не к лицу.

Свекор сделал солидный глоток из бокала.

Мэг обхватила себя руками.

– Объясните же наконец, что вы имели в виду.

– Харт выкупил долги вашего папаши.

– Этого не может быть!

– И тем не менее это так. – Граф допил бренди и отставил бокал.

Ум Мэг лихорадочно заработал: родители действительно вдруг решили не уезжать из Лондона, у матери появилось новое платье…

– Даже если все так, то все равно это не ваше дело.

Граф побагровел.

– Это мое дело! И деньги тоже мои!

Мэг не желала больше ничего слышать.