Даниэла Стил - Герцогиня

Эндрю оставил супруге внушительное состояние, и она стала богатейшей женщиной, но богатство не могло ей вернуть мужчину, которого она любила больше всего на свете.

В мае пришло письмо от миссис Уайт.

Тристан признал себя банкротом. У него ничего не осталось. Замок Белгрейв и лондонский особняк выставлены на продажу. Элизабет была в ярости на Тристана, и они перестали разговаривать. Герцог утверждал, что переедет с супругой в небольшой дом в Лондоне, если только новый владелец имения не позволит им снимать коттедж в поместье. Впрочем, все деньги с продажи замка и особняка должны были пойти на оплату громадных долгов, так что было непонятно, на какие деньги Тристан планировал арендовать дом в столице или коттедж в Хартфордшире. Наследство Филиппа оказалось под угрозой.

Анжелика перечитала письмо и отправилась к нотариусу Эндрю. Патрик Мерфи последний раз видел вдову в январе, когда зачитывал завещание Эндрю, но слышал, что она находится в жутком состоянии и ведет затворнический образ жизни. Анжелика изложила ему суть дела.

– Я отправляюсь в Лондон как можно скорее, и мне нужен агент. Вы поможете порекомендовать кого-то?

– Что именно вы хотите? – с симпатией посмотрел на нее Мерфи. – Помочь брату с его долгами?

Он ничего не знал о семейных отношениях Анжелики и Тристана.

– Конечно же, нет! – Анжелика чуть не оскорбилась. – Я собираюсь купить его недвижимость, причем он не должен знать личность покупателя, если это возможно. Он может узнать мое имя только после совершения сделки.

Нотариус был сильно удивлен таким требованием, но заверил Анжелику, что это вполне осуществимо.

– Что насчет дома на Гросвенор-сквер? Его вы тоже планируете купить?

– Нет, – немного поразмыслив, ответила Анжелика. – Мне не нужна резиденция в Лондоне, да и отцу она никогда не нравилась. Но я хочу, чтобы мой сын жил в имении, которое однажды унаследует. Я могу сохранять право собственности, пока он не достигнет совершеннолетия.

– Вы собираетесь продать дом в Нью-Йорке? – удивлению Мерфи не было предела.

Анжелика задумалась. Определенно, жить в доме Эндрю было слишком больно.

– Не знаю, – честно ответила она. – Однако я решительно настроена купить замок Белгрейв. Пожалуйста, не допустите, чтобы кто-то купил замок до того, как я прибуду в Англию. Объясните все это лондонскому партнеру. Что бы ни предложил любой другой покупатель, я готова заплатить бо́льшую цену. Я не собираюсь вновь терять Белгрейв.

Вернувшись домой, Анжелика вызвала к себе Клару и миссис Партридж и сообщила, что вскоре отправится в Англию вместе с сыном.

– Когда же вы вернетесь, мэм? – обеспокоенно спросила экономка. Слугам нравилось работать на миссис Хэнсон, и они не находили себе места, видя, как она горюет после смерти мужа.

– Не знаю, – с грустью ответила Анжелика. – У меня семейные дела в Лондоне, и чтобы с ними разобраться, потребуется некоторое время.

У нее не хватило смелости сообщить им, что она переезжает. Впрочем, Анжелика еще не была уверена в этом.

Анжелика приобрела билеты на судно «Северная Америка», отплывавшее в Ливерпуль через четыре дня. Она не собиралась терять время. Нельзя допустить, чтобы Тристан в отчаянии продал Белгрейв первому попавшемуся покупателю.

Клара начала паковать вещи.

– Мы долго пробудем в Лондоне? – взглянула она на хозяйку.

– Возможно. Я надеюсь. Мы возвращаемся в дом, где я выросла.

И тут Анжелика поняла: ее легенда воплотилась в жизнь. Когда она плыла в Америку, она представилась вдовой двадцати шести лет. Тогда это была ложь. Но теперь…

Следующие три дня в доме царила суматоха. Все собирали вещи хозяйки и Филиппа.

Накануне отъезда, когда Анжелика упаковывала последние вещи, к ней вошла миссис Партридж и сообщила, что внизу ждет гость.

– Кто? – спросила Анжелика.

– Боюсь, я не знаю, – в замешательстве ответила экономка. – Полагаю, это отец мистера Хэнсона, мэм. Он представился Джоном Хэнсоном. Я никогда не видела его раньше.

Анжелика в смятении спустилась. С чего бы это он решил заговорить с ней? Может быть, стоит его прогнать? Впрочем, нет.

Она нашла Хэнсона-старшего в библиотеке и поразилась тому, как сильно он постарел. На похоронах Анжелика все списала на горе, но сейчас Джон стал совсем стариком.

– Добрый день, – произнесла она. – Надеюсь, ваши дела в порядке.

Он обернулся. Да, Анжелика все такая же красавица, пусть и страшно исхудала, а в глазах куда больше печали.

– Патрик Мерфи сообщил мне, что вы покидаете Нью-Йорк.

– Да, это так.

– Я хотел попрощаться с вами перед отъездом. Я давно хотел поговорить с вами, но… Так и не смог найти подходящего времени. Я прошу прощения за свое поведение перед вашей с Эндрю свадьбой. Мне стыдно и горько. До его смерти я не мог взглянуть правде в глаза – я злился не на ваше прошлое, а на то, что вы отвергли мое предложение и приняли предложение Эндрю. Я понимал это, но не хотел признать. – Он опустился в кресло и выглядел совершенно уничтоженным. – После стольких лет одиночества я безумно хотел заполучить вас. Я считал вас любовью моей жизни. А затем вы вышли за Эндрю, и я ревновал к собственному сыну! – Из его глаз потекли слезы.

Пораженная, Анжелика не знала, что ответить на такое признание и только надеялась, что Джон не повторит свое предложение.

– Причина, по которой я хотел поговорить с вами сегодня… Я хотел поблагодарить вас за то, что не выдали меня сыну. Вы не сказали ему, что мы встречались с вами в борделе. Вы поступили чрезвычайно великодушно. Я не заслужил такой доброты. Вы были честны с ним, я – нет. И теперь я не могу найти себе места от стыда. Вы – благородная, добрая женщина, а я никогда не признавал этого перед сыном. Я потратил впустую столько лет, злясь на вас с Эндрю. А ведь все это время мы могли бы быть вместе. А сейчас вы вместе с мальчиком уезжаете.

– Но вы были правы – я разрушила политическую карьеру Эндрю, – с сожалением ответила Анжелика.

– Я думаю, на нем это никак не отразилось, – честно возразил Джон. – Сын был абсолютно счастливым, пока был женат на вас. Ну а политика – это скорее моя мечта, чем его.

– Спасибо вам, – мягко проговорила она.

Они забыли старые обиды. Война закончилась.

– Вы вернетесь? – взволнованно спросил Хэнсон.

Анжелика не хотела ему лгать и ответила честно:

– Скорее всего, нет. Посмотрим, понравится ли там Филиппу. Но я предпочла бы, чтобы он вырос в моем старом доме. Я собираюсь купить имение у брата. Это замечательное место для ребенка. Лучше Нью-Йорка.

Джон кивнул и умоляющим взглядом посмотрел на нее.

– Могу я увидеть мальчика? Он вылитый отец.

Немного поколебавшись, Анжелика отправилась в детскую. Филипп с няней собирал любимые игрушки. Он был возбужден, предвкушая путешествие на корабле.