Кэролайн Линден - Чего желает джентльмен

– Благодарю, ваша светлость. – Камердинер низко поклонился, на сей раз не скрывая радостной улыбки.

– Ты можешь быть свободен, – прибавил Маркус. – Сегодня вечером твои услуги мне не понадобятся.

Поклонившись снова, Телмен попятился и торопливо вышел. Ему на смену прибежал слегка взъерошенный Харпер и поспешно поклонился.

– Чужаков в доме нет, ваша светлость, – тяжело дыша, доложил он. – Я лично проверил все углы и закоулки!

– Отличная работа, Харпер, – заметил повеселевший герцог. – Пошли кого-нибудь за хирургом, чтобы осмотрел Дэвида. И пусть подадут мне чай в кабинет. – Поклонившись, дворецкий вышел, а Маркус обратился к мачехе: – Розалинда, вы уверены, что с Селией и Молли все в порядке?

– Разумеется, – ответила герцогиня. – Однако… – нерешительно продолжила она.

– Не волнуйтесь, я вам все расскажу. Но сначала мы должны побеседовать с горничной. – Эксетер посмотрел на толпящихся в дверях слуг – один из лакеев вышел вперед. Герцог отдал ему ключ. – Немедленно приведи в мой кабинет горничную, она заперта в гардеробной лорда Дэвида.

Лакей побежал выполнять приказ. А на Ханну вдруг навалилась невероятная усталость. Она закрыла глаза, не было сил разговаривать с Лили, хотелось увидеть Молли и поскорее уснуть.

Маркус обнял ее за талию.

– Потерпи еще немного, – прошептал он ей на ухо. – Мне нужна твоя помощь, чтобы разобраться с камеристкой.

Тяжело вздохнув, Ханна согласно кивнула и открыла глаза. Некоторое время она видела только любимого – его темные глаза светились любовью и нежностью. Потом она вспомнила, что они не одни, и смущенно потупилась.

– Розалинда… – начала Ханна.

Но вдовствующая герцогиня, жадно наблюдавшая за этой сценой, вдруг спохватилась.

– А ведь я должна проведать Селию. Девочка так беспокоится. И теперь, когда я знаю, что все благополучно закончилось и с вами все хорошо… – Она повернулась и буквально бегом бросилась наверх.

Ханна изумленно смотрела ей вслед. Тихо рассмеявшись, Маркус обнял жену и повел в кабинет.

– Не удивляйся, дорогая, – сказал он, будто знал, о чем она думает. – Пойдем со мной.

Когда за ними закрылась тяжелая дубовая дверь кабинета, герцог нежно обнял ее и прижал к груди. Так они и стояли, обнявшись, и Ханна чувствовала, что снова тает в его руках. Она не могла вымолвить ни слова. Ведь Маркус едва не погиб! Чтобы спасти ее дочь, он подверг себя смертельной опасности. А потом рисковал жизнью ради спасения брата. Как же ошибались те, кто говорили, будто этот человек не способен любить! То, что сделал Маркус, есть проявление величайшей любви. А еще он полюбил ее, Ханну. Ей трудно было сдержать слезы радости.

– Ты меня спасла, – прошептал он.

Ханна рассмеялась сквозь подступившие слезы.

– Вряд ли! Мистер Тиммз наверняка считает меня сущей мегерой, после того как я ворвалась в его дом и потребовала…

– Тиммз, как никто другой, очень даже оценит то, что ты сделала. Вот уже несколько месяцев бедняга пытался обезвредить фальшивомонетчиков. – Маркус ласково убрал с ее лица прядь волос. – Ты уверена, что цела и невредима?

Ханна утвердительно кивнула. Ни он, ни она не успели больше сказать ни слова, потому что в дверь осторожно постучали. Но когда Ханна сделала инстинктивное движение в сторону, Маркус не отпустил ее от себя.

– Войдите, – крикнул он.

Появился слуга с подносом, поставил его и, низко поклонившись, скрылся за дверью.

Только тогда Маркус разжал объятия, и Ханна буквально упала в ближайшее кресло. Эксетер пересек кабинет, открыл буфет орехового дерева и вернулся с бутылкой бренди в руках. Пододвинув ближе второе кресло, он налил Ханне чай и плеснул в чашку ароматный напиток.

– Выпей. – Маркус протянул ей чашку, и она повиновалась. – Вот и хорошо. – Он сел, решительно наклонившись к Ханне. – Я намерен допросить Лили. Думаю, она может поведать нам гораздо больше, чем мы могли бы узнать от мерзавца Бентли. Поэтому я очень надеюсь, что она захочет ответить на мои вопросы. Знаю, что у тебя тоже накопились кое-какие претензии к этой девице, однако позволь мне расспросить ее первым.

Ханна кивнула, подкрепляясь глотком приправленного бренди чая. В конце концов, Маркус хозяин дома и волен поступить со своей служанкой так, как сочтет нужным.

– Даже если тебе не понравятся мои методы, – настаивал он. Ханна хотела было возмутиться, но вспомнила историю с семейством Редли и передумала. Герцог усмехнулся. – Если тебе будет, что добавить, я дам тебе слово, – заверил он. – Не волнуйся, я хочу вытрясти из девчонки все, что ей известно.

Ханна снова кивнула. Заставив ее допить чай, Маркус встал, обошел письменный стол и достал какие-то бумаги из стоящего позади стола шкафчика. Сел за стол и раскрыл папку как раз в тот момент, когда раздался громкий стук в дверь.

Герцог поднял голову и встретился взглядом с Ханной. Она поставила на поднос пустую чашку и ободряюще улыбнулась.

Маркус крикнул:

– Войдите!

В кабинете появилась Лили. Она выглядела так, будто поднималась по ступеням гильотины. Ее взгляд метался между герцогом и герцогиней.

– Ваша светлость, – сказала камеристка, присев в реверансе.

– Садись, – приказал Маркус, снова становясь грозным герцогом.

Опустив голову, Лили торопливо пересекла комнату и села на стул, который ей указал хозяин. Некоторое время Эксетер молча рассматривал девушку, откинувшись на спинку кресла. Его взгляд, казалось, пронизывает ее насквозь. Молчание становилось невыносимым. Ханна едва сдерживалась, чтобы не вскочить и не наброситься на негодяйку, но она помнила, что обещала мужу не вмешиваться. По правде говоря, она даже не возражала против действий Маркуса: пусть напугает девчонку хорошенько.

– Итак, – наконец сказал Эксетер, отчего Лили буквально подскочила на стуле. – В моем доме завелся соглядатай?!

Камеристка бросила затравленный взгляд на Ханну, но промолчала.

– Шпион, который под покровом ночи шарит в моем личном кабинете, чтобы совершить бог знает какое злодеяние?! Мало того, похищает невинного ребенка и водится с бандитами и ворами, – продолжал Маркус убийственно спокойным голосом. – Сомневаюсь, что Бентли просветил тебя насчет наказания за убийство, в особенности за убийство герцога. А это виселица. Что касается остального, так этого достаточно, чтобы отправить тебя в тюрьму, где ты будешь томиться долгие годы, при условии, конечно, что окажешься достаточно живучей, чтобы не умереть раньше срока. – Эксетер сцепил перед собой руки. – Единственная причина, по которой полицейские до сих пор за тобой не явились, – мое желание получить ответы на все свои вопросы. Во-первых, что подвигло тебя предать меня и мою семью?